Тысяча уловок Вилли Тирэлл - Нина Каротина

— По чести сказать, мне больше по нраву иное влияние. Например, любовные зелья. Очень пользуются спросом.

Родион возможно впервые за шесть магистратов удивился.

— Любовные зелья? Это что-то вроде приворотных зелий? Ты серьезно? Выходит, я выпью одну из твоих склянок и полюблю тебя до гроба?

Алхимик наконец остановил блуждающий взгляд на Ригоронце, и было в нём столько сочувствия, что Родион почувствовал себя идиотом, что случалось с ним исключительно редко.

— До гроба вряд ли. Сила зелий не столь велика и ограничена во времени. К тому же требует от участников процесса, как бы это правильно сказать, встречного курса. В указанном вами случае, я бы мог вызвать некое ваше расположение.

Диибур и ратный маг Эрсэн остались при Родионе. Алхимик варил свои склянки для городской лечебницы, а второй обосновался в Тёмной башне, где должен был внушать ужас врагам трона. Маг большей частью обходился без работы, а вот зельеповар изрядно повеселил семью. Его любовными зельями азартно воспользовались домочадцы, и даже сам Император. Отметили, что зелья действительно работают пусть и очень ограниченно по времени. Забава всем приглянулась, и Диибуру выделили в Тёмной башне отдельную комнату под лабораторию, где он мог творить свои эксперименты.

Родион вспомнил о домашнем алхимике только в момент, когда получил очередное утреннее письмо.

— Один день, — прочитал за него Тибель. — Милорд, завтра у вас свадьба?

— Тибель, почему в твоём голосе мне слышится злорадство? — блистал дурным настроением Принц.

— Я бы себе не позволил, Милорд, — наигранно возмутился тот. — Если вы не заметили, я тоже человек, мне свойственны сочувствие и милосердие. И совсем немного паники, Ваше Вашество. После свадьбы я буду вынужден терпеть Её чаще и дольше.

— Никакой свадьбы! — рявкнул Родион. — Сам паникую. Тащи ко мне нашего Зельеварца.

— Дельная мысль, Милорд, — встрепенулся секретарь. — Одна капелька яда решит все наши проблемы.

— На яд я бы ставки не делал. Это же Вилли, её ядом разве на икоту вызовешь. Будем приворотное зелье спаивать. Пусть полюбит что-то более достойное. Например, тебя.

— Высочество, помилуйте!

— Не имею такой привычки!

Родион чувствовал, что с каждым днём в груди нарастает комок страха. Сегодня он вполне понимал своего дядюшку Ноя Орса, коего однажды притащил на свадьбу связанным и с кляпом во рту. И тоже к княжне Тирэлл, родной сестре Вилетты. Тот упирался до последней минуты, надеялся на побег и согласен был сразу стать вдовцом. Но венценосный племянник распорядился иначе.

— Мой магистратный друг Диибур, я позвал тебя в трудную для себя минуту.

— Милорд, торговцы из Агарона ещё не прибыли. У меня ингредиентов хватит разве что на микстуру от кашля.

— Ты режешь мне сердце без ножа, — упал в кресло Принц и горестно застонал. — На что ты тратишь наши ценнейшие капли любовного эликсира?

— В основном на вас, Ваша Милость.

— В смысле?

— Все спешат добиться вашего расположения. Вы употребили основную часть.

— Диибур, ты в своём уме? — возмутился Родион. — Меня что, грязно используют? Кто?

— Почти все, Ваше Высочество. Спрос на ваше расположение крайне велик. Но это врачебная тайна.

— Эту врачебную тайну я выбью из тебя с помощью Эрсэна за пару минут. Живо раскрывай карты.

Диибур нервно заерзал в кресле.

— Ваш секретарь, например. Он всякий раз просит увеличить дозу и концентрацию.

— Ах ты ж, гнойный фурункул!

— Их Высочества Рестиан и Роянг. Им запрещено пользоваться моими зельями, но они всякий раз по множеству причин хотят вас опоить.

— Гусеницы мерзкие!

— Дейн Вистога заходил буквально пару дней назад.

— Так хотел поехать в Агарон? Кто ещё?

— Милорд, я не смею говорить о Самом… — Агаронец нервно сглотнул.

— Папа? Ты серьезно? А среди всей этой мужественности была ли некая княжна Вилетта Тирэлл?

— Мм… Ваше Высочество, смею вас заверить, что ни одна женщина, желающая вас как мужчину, а не как брата или, скажем, брата мужа, не заходила ко мне. К тому же, я бы отказал. Эликсиры расположения безобидны и краткосрочны, а любовная магия между мужчиной и женщиной материя сложная и ведущая к непредсказуемым последствиям. Их ожидания не оправдались бы, а женщины умеют предъявлять претензии.

Родион откинулся в кресле и затянулся спертым воздухом приёмной комнаты.

— Ты сможешь наскрести хотя бы крохи своей чудодейственной магии? Вопрос жизни и смерти. Диибур, я на краю бездны, — просительно застонал Принц. — Мне нужно чтобы Вилли оставила меня в покое хотя бы на… всю жизнь.

— Милорд, вам требуется отворотное зелье? — догадался алхимик. — С этим я вас не подведу. На это ингредиентов хватит, не извольте беспокоиться. Мне нужен день, эликсир уже завтра будет у вас.

Родион выдохнул от облегчения. Даже из безвыходного положения под названием Вилли есть выход. Она сама не придёт на свадьбу и будет долго удивляться, на что потратила лучшие годы жизни. Сомнений нет, девица Тирэлл уже завтра сменит ориентиры.

Мужчина в приподнятом настроении шагнул в следующую приёмную комнату.

— Ваше Высочество, — присели в поклоне посетители.

Посетительницы. Мерионская принцесса Отриэн пять лет назад стала женой одного из близнецов, но с первого дня знакомства избегала второго Ялагра. Родион оставался для неё пугающим и непостижимым. Ти и Яни подогрели её чувства, и Мерионка неприкрыто боялась светловолосого Принца. Будучи в интересном положении, она чуть осмелела, но не настолько, чтобы не прихватить с собой подмогу. С ней сестра, мерионская принцесса Асма, явившаяся в Ригорон поддержать роженицу, а также святой отец Тьент и странный отталкивающий человечек, по виду секретарь.

— Ваше Высочество, — взяла слово Асма.

Принцесса Асма за эти годы разительно изменилась. Из робкой пухлой девочки выросла настоящая Принцесса. Война в Степи наложила на неё свою печать, дети мерионского монарха не желали более оставаться слабыми и беззащитными. Они взрослели на пепелище горя и страха. Асма не вышла замуж за князя калутонских гор, как того желали до войны родители. Она взяла в руки лук и стрелы и села в седло. Теперь это скорее степной воин, чем принцесса.

Отец Тьент изменился разве что в ширь. Он водил кадилом вокруг венценосного Язычника, а его спутник Отлон шептал тихие проклятия.

— Принцесса Асма, — лукаво прищурился Ялагр и указал на кресло. — Ваш приход для меня полная неожиданность. Мне казалось вас больше интересуют приемные комнаты моего брата Гора.

Не секрет для семьи, что Гор вызывает неподдельный интерес этой Мерионки. Младший заверяет всех, что между ними только дружба, но Родион в этом смысле куда прозорливее.

— Милорд, они собирают вещи, — Асма с истинно королевским величием игнорировала его уколы.

— Кто они? Кто эти ужасные люди? Как посмели?