Злой лев - Михаил Алексеевич Ланцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Там есть что взять.
— А… с этого бы и стоило начинать. А то вера, Лукавый и прочая мишура… — произнес со смехом Карл.
— Это не мишура!
— Я уверен в том, что Иоанн верный христианин. И то, что ты мне говоришь — вздор. Скорее всего это тебе напели гремучие балбесы, которые бегают за ведьмами…
— Но ведьмы есть!
— Курия этого не подтвердила. Зато на местах дурни убивают женщин и наводят страха среди людей. А местами и вовсе — занимаются грабежами и вымогательствами, прикрываясь благими намерениями. Например, в Испании. То, что там происходит вызывает у любого христианина только злость и раздражение. Не так ли? По делам их узнаете их. Разве нет?
— Ты просто не сталкивался с колдовством. Поэтому и столь благодушен.
— А ты сталкивался? Лично.
— Да. — убежденно произнес Фридрих.
— И что это было?
— Я присутствовал на одном суде над ведьмой.
— Ясно… — покачал головой Карл, явно раздраженный этой темой и тем, какую позицию в ряде вопросов занимает его собеседник. Настолько раздосадованный, что даже хотел его ударить. Возможно даже ногами. Тот же, как ни в чем не бывало выдал:
— Так что ты скажешь? Присылать сватов?
— Ты разве не понимаешь, что Иоанн тебя разобьет?
— Я был благословлен самим Святым престолом!
— И сколько благословленных походов заканчивались катастрофой?
— У меня много войск.
— Это вообще не аргумент, если речь идет об Иоанне.
— Я не теряю надежду.
— А я на твоем месте ее бы даже не лелеял. Ты разве не понимаешь с кем связываешься? Мой брат очень внимательно наблюдал за Иоанном, когда был при нем. И он считает воевать с ним — последним делом. Да, победить можно всякого. Но я бы на вашем месте озаботился тем, как и куда вы будете отступать.
— Ты настолько не веришь в меня? — несколько скис Фридрих. — Даже после парижской бойни?
— На войне всякое случается, — пожал плечами Карл. — Ты — сильный противник. Для меня. А я — для тебя. Но я потратил время и изучил битвы Иоанна. Все. Начиная с первой осады в Муроме. И пришел к выводу — что победить его на поле битвы едва ли возможно.
— Это всегда можно оспорить.
— Можно. — согласился Карл. — Но тут вот какое дело. До меня дошли слухи, что Иоанн, только завершив очередную… хм… модернизацию войска, занялся ей заново. Зачем? Ведь он только привел все к единому образцу. И весьма, я вам скажу, приличному. А тут… заново…
— Ничего подобного я не слышал. Зачем ему это?
— Затем, что он начал готовиться к войне с тобой. И могу биться о заклад — к крестовому походу. Только не тому о котором вы так грезите.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что Иоанн может разбить тебя, а потом дойти до Рима и вырезать всю курию.
— Он не посмеет!
— Крестоносцы три века назад посмели взять приступом Константинополь, предав интересы христиан-союзников. — произнес Карл, внимательно глядя в глаза Фридриху. — Их что-то остановило? Что именно?
Это были не его мысли.
Эти слова озвучил ему сам Иоанн в их переписке, довольно насыщенной. И уж что-что, а позицию правителя Москвы по Четвертому Крестовому походу Карл Смелый прекрасно знал. Более того — разделял. Считая, что этот поход определил падение позиций христиан в регионе и завоевание земель мусульманами.
Фридрих же задумчиво молчал.
Ему очень не понравилась озвученная трактовка.
— Православные — это схизматики.
— И в чем их раскол?
— В филиокве!
— О филиокве главы Пентархии спорили давно. И это не приводило их к расколу. Более того, этот вопрос — нормальная тема для Вселенского собора. На котором они могли бы сесть — и все обсудить. Решив все разногласия.
— Ты их словно защищаешь.
— Я имел большую переписку с Иоанном. И я интересовался — почему он не принимает католичества. Так что вынужденно погрузился в вопрос. Они раскольники только в плане подчинения. По сути ортодоксы — это те же католики, только не платят десятины Риму.
— И все? — удивился Фридрих.
— А это мало? Не платить в Рим — само по себе бесценно. Теперь ты понимаешь, почему они так упорствуют в своей вере? И я уверен — будут в ней стоят очень твердо. Я бы на их месте тоже стоял.
— В этом что-то есть, — покачал головой Фридрих, прекрасно представляющий СКОЛЬКО денег ежегодно из его владений выкачивают представители церкви. Как непосредственно на нужды Папы, так и на местные потребности…
Карл прекрасно понял сложный взгляд своего собеседника. Поэтому продолжил:
— Я тебе советую — не лезь в это дело. Этот поход для тебя закончится трагедией. Иоанн тебя побьет. И погонит. А он, я слышал, очень зол на реакцию Папы и его сторонников. Он их открыто называет неблагодарными скотами. Козлищами. И так далее. Хочешь оказаться между ним и Римом?
— Ты абсолютно уверен в своих словах?
— Абсолютно. Он тебя ждет. Не провоцируй его. Несколько лет мира. Он выдохнет с облегчением. И дальше все пойдет как пойдет. А Иоанн волей не волей займется делами Константинополя. Зная его натуру — владения вокруг Нового Рима довольно скоро начнут расширяться. Он не усидит. Рим же побеснуется да уймется. В конце концов Папы всегда ставят во главу угла дела своей семьи. И весь этот конфликт потихоньку сойдет на нет.
— Но он же не стал драться с османами… — не уверенно произнес Фридрих.
— А ты думаешь османы просто так ему Константинополь уступили? — усмехнулся Карл. — Они прикинули свои шансы и решили, что так оно будет проще и вернее. А он не только не ослаблен этими боями, но и ударно готовится к новым. Поверь — тебя там этот лев растерзает. Живым уйдешь — уже хорошо. Ты ведь лезешь к нему в самое логово! Не сходи с ума!
— Я не могу. Я уже пообещал.
— Кому?
— Папе. Жене. Теще.
— Жене? Теще? — удивился Карл Смелый. — Они ведь давно преставились.
— В молитве.
— Ты дал обет?
— Нет, но…
— Вот и придумай что-нибудь. В конце концов Папа придумал массу всего, чтобы крестоносцы не выступили на помощь Иоанну.
— Это случайность!
— Да что ты говоришь? — усмехнулся Карл. — Случайность. Папа мог ввести Божий Мир на всей территории Европы и пригрозить отлучением от церкви тем, кто его станет нарушать. Но он на это не пошел. Даже с осуждением публичным не выступил. Хуже того — мне на ушко тут шепнули, что он всю эту историю и организовал. Говорю тебе — не лезь. Это закончится плачевно и
