Ненавижу. Скучаю. Люблю - Ники Сью
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В среду случилось нечто очень странное. Антон шел вместе с друзьями по коридору главного корпуса, они планировали, поехать в новый бар, который открылся рядом с озером.
В это время обычно на первом этаже довольно тихо и пусто, потому что пять пар ставят редко, в основном четыре, конечно. Голоса парней разлетались эхом, хорошее настроение парило в воздухе. А потом неожиданно они услышали женский всхлип, который доносился из открытого дамского туалета. Все как по команде остановились, оглянулись.
- Вдруг приведение, как в Потере было, помните? Девочка, которая плакала в туалете, - откинул дурацкую шуточку Шестаков. Антон коснулся ручки, чуть оттолкнул ее и замер. На подоконнике сидела Снегирева, а на полу валялись листы формата А4 с каким-то текстом. Она выглядела такой печальной, беззащитной, что сердце у Левакова сжалось в тугой комочек.
- У-у! – завыл Филипп, заваливаясь в туалет вместе с остальными. Юлька тут же подняла голову, в глазах ее мелькнули искры раздражения. Она не смотрела на мальчишек, взгляд девчонки был прикован только к одному человеку – к Антону.
- Ну, точно приведение, - засмеялся Витя, и парни как по команде поддержали дружный смех. Леваков вздохнул, ему сделалось неудобно. Человек плачет, а эти угорают.
- С крокодильими слезами, - не унимался Филипп.
- Пошли, - сухо буркнул Антон, развернулся и направился в сторону дверей. Он был уверен, пацаны пойдут следом. Они и стебали Снегиреву в основном из-за ее маниакальной привязанности. Не ходила бы хвостиком, никто и не заметил бы эту Юлю.
- Тох, постой, мы с тобой, - откликнулись ребята. Хором вывались из женского туалета и еще какое-то время шутили над Юлькой. Придумывали клички, причину слез, намекали на ревность. Мол, пора бы Антону задуматься, вдруг на горизонте появился конкурент и плачет девчонка из-за него.
Леваков слушал в пол уха. Почему-то казалось, у Снегиревой случилось, в самом деле, что-то серьезное. Она всегда улыбается, даже вот тогда на дороге, когда листы разлетелись, не растерялась. А тут слезы… странно. Вроде, какая разница, эта девушка ему никто, раздражительный фактор, однако задело.
На улице у парковки друзья разошлись по машинам. Антон же планировал ехать на байке, он обычно самостоятельно добирается до точек сбора. И этот раз не стал исключением. Но стоило только парнями разъехаться, как Леваков слез с байка и пошел обратно в корпус. Он и сам не понимал, зачем. Просто хотелось убедиться - ничего серьезного. Зайдет, спросит и все на этом. За спрос же не ждут ничего, иллюзий не строят. В конечном счете, спать будет спокойней. С совестью, итак, вечные проблемы со времен школы. Проклятая первая любовь дает о себе знать, по сей день.
По пути Антон скинул входящий от назойливой подружки, с которой было неплохо развлекаться. Зачем она звонила, правда, неясно, они не договаривались ни о чем. Да и не до нее, голову заняла Юлька. Откуда-то дурные мысли возникли, стальной привкус во рту. Так бывает, когда огонек тревоги вспыхивает в груди.
Возле дамской комнаты Антон замедлил шаг. А у самых дверей снова ускорился. Коснулся ручки, дернул и ошарашенно замер. В помещении никого не было. Леваков оглянулся, даже наклонился и просмотрел под дверцами кабинок. Никого. Ушла, выходит. Обиделась из-за шуток дурацких или реально проблемы серьезные…
С другой стороны, какая разница. Эта девчонка никаким боком не касается Антона. Она – надоедливый клубок, который постоянно катится возле его ног. Пора бы избавиться от него.
- Ой, это дамский, - произнесла студентка, неожиданно влетевшая в туалет.
- Ага, - буркнул Леваков, развернулся и пошел прочь. Почему-то настроение упало к самому плинтусу. Только почему – непонятно.
***
После университета Антон встретился с друзьями в баре, они выпили, покурили кальян и даже умудрились познакомиться с каким-то дамами старше их. Маринка видимо почуяла предстоящую измену, начала активно набирать, пришлось сдаться и взять трубку. Они поругались. Леваков ненавидел упреки со стороны девушек, ненавидел нотации и претензии. Дошло до оскорблений со стороны обоих.
Кострова первой бросила трубку, потом примчалась в бар и продолжила скандал там. Несмотря на ссору, Марина выглядела отменно: красное платье по фигурке с квадратным вырезом на груди, боевой макияж, укладка. Казалось, она ехала не выяснять отношения, а соблазнять местных парней. Леваков повелся на внешность, он, как и многие мужчины был падок на женскую красоту. Они помирились, заглянули к Костровой и устроили ночной марафон.
Домой Антон вернулся под утро, уставший и помятый. Плюхнулся на любимую подушку, закрыл глаза и провалился в сон. Думал, проспится, прогуляет первую пару, а может и все пары. Больно хорошо вчера посидели. Однако мать не дала. Подняла в девять, и давай заваливать вопросами: где был, почему не сказал, что вернешься поздно.
- Ма, я взрослый мужик, что ты ведешь себя, будто мне тринадцать, - отмахивался Антон. Ему жутко хотелось таблетку от головы, воды и спать. Мать же не отставала, их желания явно не сходились на единой ноте.
- Взрослый, ага! Все вы взрослые, а какой запах в комнате! Это же невозможно, - качала она головой, расхаживая важным генералом из угла в угол.
- Ты не с той ноги встала? – зевнул Леваков, поднимаясь с неохотой с кровати. Скинул ноги на пол, почесывая затылок.
