Профиль мозга (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна

  Кривочук повернулся к нему спиной и вышел из вивария.

  - Я ему не верю, - сказал Аркулов, глядя на закрывшуюся дверь.

  - Скользкий тип, - согласился Денис.

  - Задумал он что-то... - задумчиво проговорил Аркулов. - Конфеты Дзетсам, морковь Тихоне... А вчера я его вот так же, в неурочное время, возле Альфы застукал.

  - И что?

  - Да подозрительно всё это... Альфа в последнее время ещё агрессивней стал, на контакт по-прежнему не идёт, зато в ментальном поле стал регулярно болтаться, к Тихоне в сознание лезет.

  - Зачем?

  - Да хрен его знает зачем! Может, подчинить хочет? Может, чёртов Кривочук что напел? Тихоню каждый день теперь проверяю - не атакован ли Альфой...

  - Завязывал бы ты с этой тварью, отец! Чует моё сердце - это плохо закончится.

  - Плохо ли, хорошо ли, но закончится это, только когда я Майю из него вытащу! - отрезал Аркулов.

  Денису вдруг ужасно захотелось выйти в ментальное поле и заглянуть к отцу в голову, но он не стал. Ещё на Дзетте они договорились не вторгаться друг к другу без веских на то причин. Да и чего заглядывать, и так всё ясно: Аркулов действительно верит, что Альфа поглотил и хранит в себе сознание Майи, и нет у отца никаких сомнений, что обратный процесс возможен, не отступится он...

  - Пора на рабочее место, - посмотрев время, обнаружил Денис.

  - Да, верно, пошли, - потрепав Тихоню по голове, согласился Аркулов.

  - Ты сейчас куда? - спросил Денис отца, тоже погладив дзетт-шимпа.

  - Сначала к Дзетсам, потом во вторую: сегодня должны последние приборы привезти, так что готовься, скоро начнём.

  - К этому я всегда готов! Будь моя воля, я бы вообще только Ильёй и занимался! Чёрт, если то, что ты задумал, получится, если и правда удастся с ним связаться, это будет... - у Дениса перехватило дыхание, и он умолк.

  - Не только свяжемся, но и вернём! - Аркулов похлопал сына по плечу и открыл дверь вивария. - Вернём мальчишку, даже не сомневайся!

  - А я и не сомневаюсь, - кивнул Денис и, выходя вслед за отцом в коридор, негромко добавил: - Я давно уже не сомневаюсь в тебе, отец.

  * * *

  Кибердиагност пискнул, выдавая резюме, но Трухаков и так уже знал, что в нём будет.

  Да, ложиться на операцию надо не позднее, чем через месяц, дольше он с таким мотором не протянет. Дьявол, как же мало времени остаётся!

  Сердце было предпоследним, ещё не уничтоженным болезнью органом, хоть уже и с внедрённым киберстимулятором. Скоро нетронутым останется только головной мозг. Все другие органы заменены на искусственные, и по телу размещена такая чёртова уйма регуляторов, проводников, контролёров и прочих высокотехнологичных устройств, что неорганики в нём уже больше, чем органики. Раны давно перестали нормально заживать, и Игорю приходилось ходить с "дырами" да "заплатками". Тратить время, силы и деньги на заливку всего тела синтетическими тканями с тщательной подгонкой сопряжений, Трухаков не хотел: выглядеть будет хоть и гладко, но неестественно, да и всё равно из-за постоянных операций снова резать придётся.

  Нет уж, не стоило это лишних дней и недель, проведённых вдали от лаборатории, времени и так не хватало. Раз мозг уже "сожрал" сердце, значит, скоро примется за себя, и тогда никакие киберпримочки Игорю не помогут. Можно вырастить искусственные мозговые ткани, но вот перенести на них личность - проблема неодолимая. Во всяком случае, пока. Трухаков давно и глубоко изучил всё, что касалось попыток переписать сознание с одного носителя на другой. Разработки такие велись, в сети даже поговаривали, что спецслужбы уже используют нечто подобное, однако пока это были только слухи. Что ж, возможно, лет через пять-десять... но столь отдалённое будущее Трухакова не интересовало как недостижимое.

  Однако самое главное, что отвращало Игоря от переноса сознания - это то, что вместе с ним на другой носитель наверняка перепишется и конфигурация ментальных потоков, которая, как ещё в детстве выяснил Трухаков, и вызывала его ужасную болезнь.

  Поражённая тем, что её сыну-подростку стало известно о собственной смерти прямо вот так, без всякой подготовки, мать снова упала в обморок. К счастью, они в это время сидели на диване в холле, так что Игорь осторожно прислонил её к стене и взял юнифон, активированный матерью, чтобы вызвать такси. Переданные врачом документы, записи, медкарта и другие, касавшиеся болезни, материалы были защищены паролем, но Игорь, чуть подумав, ввёл своё имя, день рождения и... вуаля! Доступ тут же открылся, позволив ему переписать файлы себе в юнифон, чтобы потом внимательнейшим образом без помех изучить.

  Когда мать очнулась, он больше не стал её ни о чём спрашивать, и они просто поехали домой. С тех пор каждый из них вёл своё собственное расследование того, что послужило причиной обрушившегося на Игоря несчастья.

  Генопта на врача обязывала заниматься медициной с детства, поэтому Игорь, конечно же, имел представление, что такое конфигурация ментальных потоков - или, как её обычно называли, - профиль мозга.

   Он знал, что формирование профиля мозга завершается к тринадцати годам и рассматривается как одно из проявлений интеллекта, его черта, особенность, совершенно неподдающаяся искусственной настройке извне. Читал он когда-то где-то мельком, что профиль мозга в отдельных случаях может негативно повлиять на реализацию генной оптимизации, но не запомнил, потому что ему и в голову не могло прийти, что таким "отдельным случаем" вдруг окажется он сам.

  Тысячам, нет, даже десяткам тысяч младенцев те родители, что имели возможность оплатить это страшно дорогостоящее мероприятие, делали генную оптимизацию и ничего страшного не случалось! Максимум неприятностей - это просто отсутствие результата: выбранный талант не проявлялся, а сумасшедшие деньги оказывались потраченными впустую.

  Одарённость определялась сотнями (как правило, 400-500) генов и сложными сочетаниями генных проявлений, поэтому вариант изменения генома подбирали строго индивидуально, подгоняя под конкретного человека, как костюм - под заказчика. А ведь ещё следовало учесть огромное количество внешних факторов, способствующих или, наоборот, препятствующих проявлению таланта. Кто мог гарантировать их наличие или отсутствие в будущем, во время роста и развития геноптика?..

   Так что при выборе варианта генной оптимизации рассчитывалась только вероятность успешного исхода, которая обычно едва дотягивала до 55-57%, в редких случаях - чуть переваливала за 60% и никогда, ни разу за всю историю таких расчётов, не превысила 70%.

  Кроме описанных сложностей, существовали ещё и противопоказания, в число которых входили определённые виды профилей мозга у родственников до третьего колена.

  Обычно соответствующая одарённости геноптика конфигурация ментальных потоков возникала сама собой, как будто бы в результате определённого сочетания генов, однако это происходило не всегда. Встречались такие, как их называли, "цепкие" профили мозга, передающиеся по наследству - причём, подобно психическим заболеваниям, как правило, через поколение, - которые не просто не давали генопте проявиться, но и вступали с ней в конфликт, вызывая различные соматические расстройства.

  Вот именно такой цепкий профиль мозга и принёс Игорю его страшную болезнь. Но откуда же эта цепкость могла взяться? - поражался он, изучая свою медкарту, - если у всех родственников до третьего колена - вот, тут же в анамнезе написано! - абсолютно нейтральные профили?!

  Загадка разрешилась две недели спустя, когда мать, яростно рывшая носом землю, сумела наконец докопаться до правды.

  "Тебе что, Кирилл, совсем котёл срезало?!" - орала мать, ворвавшись в "мастерскую", как называл отец свою комнату, где он постоянно сидел в сети, тестируя киберпримочки для тела.