Цунами, или Пусть не лезут - Нита Вольская

двух демонов. Перед лицом был напористый Картье с недвусмысленными намерениями, поэтому я предпочла того, кто за спиной, и резко к нему развернулась. Уперлась в мощную грудь, обтянутую тонкой белой тканью рубашки, в которую тут же вцепилась свободной рукой, чтобы не упасть. Меня в ответ придержали за талию. Подняла глаза. Ну кто бы сомневался!

Балконные страсти

Милвар собственной персоной. И опять злой. Видимо, мой недавний визави тоже заметил Высочество – давление позади исчезло. У меня появилась свобода действий, и я отпрянула. Принц неохотно меня отпустил.

– Пойду, отнесу, – я продемонстрировала пустой фужер, и приготовилась дать дёру. Однако, побег не удался. Милвар забрал у меня бокал и поставил на поднос, непонятно откуда взявшемуся, слуге. Взамен взял полный, и протянул мне. Я отказалась. Сам выпил его залпом. Вернул тару на место, и схватив меня за руку, куда-то потащил.

Упираться было бессмысленно – у нас разные весовые категории, поэтому покорно последовала за ним. Точнее сказать, побежала, так как принц пёр на повышенной скорости. Видимо куда-то торопился. Удивительно, что мы никого не сбили на своем пути. Вытащив таким способом меня на балкон, резко дернул на себя, и впился жадным поцелуем в губы. Когда прошел шок, я почувствовала мятный вкус его языка, который уже бодро орудовал у меня во рту. Дернулась, пытаясь вырваться. Меня прижали еще сильнее. Ну что ж, раз убежать не удалось, расслаблюсь, и получу удовольствие. Как только я перестала сопротивляться, поцелуй перестал быть напористым. Я бы даже сказала, что он стал нежным. Другое дело, так мне нравится целоваться. Сначала нежно обхватила шею руками, затем зарылась в густую курчавую шевелюру. Навела порядок во рту: вытолкнула в конец обнаглевший мятный язык, легонько прошлась своим по губам принца, слегка прикусила нижнюю губу. Сначала опешивший Милвар, на последнюю мою выходку отозвался томным стоном. Теснее прижал меня к своему телу. И вновь углубил поцелуй. Поиграли с ним немного в «тяни-толкай», и вновь перешли к нежному легкому касанию….

Нацеловавшись до одури, тяжело дыша, уставились друг на друга осоловевшим взглядом. Когда эмоции чуть отхлынули, я разорвала все еще тесный контакт наших тел, отступив назад. И стала приводить себя в порядок. Внутри головы был не меньший бардак, чем снаружи. Что это вообще сейчас было? Он же мне не нравится. Или нравиться? А иначе чем объяснить тот факт, что от его поцелуя мне напрочь снесло крышу, и я показала ему все свои познания в этой области. От прокручивания в голове недавних событий меня бросило в жар.

Милвар, все это время наблюдавший за моими действиями, севшим голосом сказал:

– Ты так мило краснеешь. И целуешься потрясающе. Я не против повторить.

– Нет! – слишком резко вскрикнула я. Принц аж опешил. – Тебя уже наверняка в зале потеряли. Там еще столько невест нецелованных в очереди стоит. Побереги силы.

Льдистые глаза превратились в длинные щелочки. Принц еще какое-то время постоял рядом со мной. Посмотрел на меня нечитаемым взглядом. Бросил резкое «Ты права», развернулся и ушел.

Ну вот кто меня тянул за язык? Вечно я всё порчу! А с другой стороны, ведь я могу быть права. От осознания того, что это, возможно, и есть первое испытание, и Милвар сегодня вот так же, как и меня, перецелует всех своих невест, в груди что-то сжалось и заныло.

Еще постояв на балконе, попытавшись привести свои мысли и чувства в порядок, я тоже отправилась в зал. В многолюдной толпе меня наконец отпустило. Я поискала глазами официантов с подносами, урвала себе фужер с вином, и уединившись, насколько это было возможно, стала неспешно потягивать понравившийся напиток. Не забывая при этом шарить по залу глазами в поиске одного светлоглазого демона. Младший принц никак не находился. Зато нашелся старший. Сам. Со словами: «Меня ищешь, красавица?», он поцеловал мне руку, и потянул в сторону местного танцпола. Мои увещевания о том, что я не умею танцевать, успеха не возымели. Вытащив в самый центр, Триан наклонился ко мне и выдал:

– Давай, учи!

– Что учить? – не поняла я.

– Не что, а кого. Учи меня вашим танцам! А потом я, в знак благодарности, научу тебя нашим.

Предложение мне понравилось. И, на мгновение, задумавшись, решила начать с простого вальса в три такта. Наследник оказался способным учеником, и уже минут через десять мы закружили по залу, привлекая к себе недоуменные и восхищенные взгляды.

Пока разучивали движения одного из их местных танцев, от души насмеялись – у Триана оказалось замечательное чувство юмора. С ним вообще было легко общаться. В общем, если не брать во внимание косые взгляды участниц отбора, мы хорошо провели время. Он даже показал мне своих жен – трех очень красивых и очень разных внешне девушек, которые между собой мило ворковали. Ох и странные здесь нравы. Вряд ли я когда-нибудь смогу так же спокойно с кем-то делить своего любимого мужчину. Жены, заметив внимание своего общего мужа, приветливо помахали ему рукой, чем добили меня окончательно. Их мужчина на глазах у всех увивается за другой девушкой, а им хоть бы хны! Поблагодарив Триана за хорошо проведенное время, я направилась в комнату отдыха – ноги гудели так, что мне казалось, будто я слышу этот гул. Срочно необходимо отдохнуть. Да и одной хотелось побыть – было что осмыслить. Но уединиться мне было не суждено. Минут через пять, после моего приземления на мягкий и комфортный диван, ко мне подсел сам властитель мира.

– Мне понравился ваш танец, Василиса, – медленно проговорил Синтар, после каждого слова целуя меня в запястье. – Научишь меня? – резко перешел на «ты» опытный соблазнитель.

Я попыталась незаметно убрать уже вконец зацелованную руку, но владыка не позволил мне этого сделать. Так мы и сидела вдвоем на диване, держась за руки. Вернее, держали меня, но это не важно – картина та же. Поговорив о мелочах, типа «как вам бал», Синтар перешел к более щекотливой теме:

– Как я понял, в вашем мире многоженство не приветствуется!

– Ну, почему же, в некоторых восточных странах еще сохранился этот пережиток прошлого, – ляпнула, не подумав, я.

Владыка удивленно поднял брови, но комментировать не стал.

– А сама ты, как посмотрю, ревностная противница полигамии. Почему?

Судя по вопросу, чтобы я на него не ответила, меня не поймут. Но что-то говорить надо.

– Я с молоком матери впитала такие ценности, как семья, брак и верность. Мои родители очень любят друг друга, несмотря на то, что