Укротить мажорку (СИ) - Жукова Вика

— Он алкашом был. Так что жалеть не стоит.

— Это же твой отец.

— А у тебя лучше, как погляжу? Бросил с каким-то незнакомым парнем в деревне. Без денег.

— Карта-то у тебя. Или уже потерял? — забеспокоилась я. Тогда понятно почему рабочих нет.

— Нет. Все строения на территории были по отцовским чертежам. Хочу вернуть все в первоначальном виде. А чертежи сначала найти нужно.

— Давай я тебе помогу. Быстрее дело пойдет, — и отвлекусь от голода заодно. Видно, кормить здесь не собираются. Ну, может похудею заодно. Во всем нужно видеть плюсы.

— Лучше не надо.

Поднялся из-за стола, убрал посуду.

Достал чистую тарелку и налил густой суп. Суп?

— Руки помой.

— Это что?

— Рагу из куриц, которых ты подавила. Не выбрасывать же, — в глазах мелькнули веселые огоньки. Шутит, значит.

Я шутки тоже люблю.

Благодарно улыбнувшись.

— Сам готовил? — присмотрелась. Действительно подобие рагу. С капустой и картошкой. Лук вон, морковь и перец.

— Нет. Повара из города вызываю. Мотается на автобусе каждые два часа. Завтрак, обед и ужин.

— Ты говорил у тебя сестра.

— Учится. Неделю в городе, в выходные здесь. Не хотела отца бросать.

— Тяжело ей наверное. Морально? Девочки сильнее к отцам привязаны, — специально забалтываю. Чем скорее найдем общий язык, тем лучше. Договоримся. Заберу карту и уеду, а с его рабочими потом рассчитаюсь.

— Переживет.

— А кем ты работаешь? — ласково поинтересовалась я. Макар так глянул, что я подавилась вопросом.

— Управляющий я. — Парень будто вот-вот сорвется и покусает. — Ты слишком…Тебя дохрена, понимаешь? Закрой рот и ешь.

С этими словами вышел на улицу.

А суп оказался вкусным.

***

Даже переодевшись, я ощущала на себе деревенский запах.

Бл*ть. Еб*сь конем, такие приключения!

У меня нервяк начался.

Сломала ноготь.

Голова чешется.

И как помыться?

Вышла поискать Макара.

Стук доносился из-за дома.

Прошла мимо руин и собранных в одну сторону досок. Обходила битое стекло, покрытое инеем.

Парень машет топором.

Так так красиво это делает.

Натянутые мышцы вздрагивают, когда топор врезается в пенек.

По спине текут капельки пота. Живот тоже поблескивает. У него кубики, ммм…

Приседает, оголяя резинку трусов. Не маде ин Чайна.

Крепкие ноги обтягиваются тканью, вырисовывая выдающиеся контуры и крепкие округлости зада.

Самой жарко стало. Но холодный ветерок тут же вернул мои мысли в пустую голову.

— Слушай, Матвей…

— Мак-кар, — вбирает острие в свежий пень.

— Ну да. А ты как я погляжу, парень нормальный. Давай по-нормальному. Поехали вечером в город, а?

Косится, заносит руку с топором над колышком и резко разделяет его на длинные щепы.

— Тебе тут скучно?

— Вообще-то да. — Вот же дуболом.

Выпирает грудь, смотрит поверх моей головы.

— А почему бы и нет!? К тому же, ты наверняка захочешь возместить моральный ущерб хорошей компанией. Папочка же не станет проверять, на что я потрачу ВАШИ деньги?!

— А я о чем! — с радостью подхватываю его мысль и приправляю блестками. — Твоя Настенька слишком простая. И внешность так себе, — а парень кивает. Хмурит брови и кивает.

Наверное, про Настю я лишнее ляпнула.

Воткнув топор, огибает пеньки и приближается, так что у меня хорошее настроение пропадает.

Вдруг он начинает ржать. Трясется и ржет, широко открыв рот. Грубо так. По-злому.

— А себя то видела? Да тебя же не в один клуб не пустят с таким амбре. Даже туда, где я работаю. — Не поняла. — Так ты меня все таки не помнишь, — словно подытожил парень, стирая пот с шеи. Я вскипаю.

Никто никогда не указывал мне на такие вещи, как запах или внезапный прыщ на лбу. Потому что знали, Кристина этого не простит. Да и не доводила я себя до такого состояния, чтоб вонять. Если только дорогим виски. Или сексом. Хм… Расстроенно закрыла лицо руками.

10

Макар

Она что, реветь собралась? Белуга когтястая.

— Хватит, — в размаху врубаю топор в полено, и то разлетается в щепки. — Я другие стоны предпочитаю слушать.

Это я уже говорю тише. Но всхлипы прекратились.

— Ты думаешь я не знаю, как убого выгляжу? — лицо действительно красное. И в глазах слезы. Значит не врет.

Нервного срыва тут только не хватало. Еще повесится на лямке от лифчика.

— Ладно. Не обижайся. Сейчас баню истоплю, отмоешься. — Смотрю как губами бормочет что-то. — Да симпатичная ты. Просто потрепанная.

Черт, до чего же эти девки… Хитрые.

Даже Настя, и та под предлогом ключей приперлась.

— Останемся друзьями. Мне страшно потерять общение с тобой.

Помощь тебе мою терять страшно, потому что знает, что не брошу человека в беде.

— Тебе пора, — выпроваживаю, указывая на дверь.

— Это твоя девушка? Так быстро?

— А ты что хотела? Чтобы я в запой ушел? Ну трахались мы с тобой, жили вместе. Потому что выгнать тебя жалко было. — Отбираю ключи.

— Не горячись, Мась.

— Ху*сь. Я просил так не называть.

Когда Настя все-таки соизволила уехать, выглянул.

Городская сумасшедшая пляшет на чужой тачке и топором машет.

Зря я все таки ввязалася. Может чтоит побаиваться эту ненормальную?

А теперь?

Только ревела, плечами дрожала. А теперь чуть ли не сияет как свежая гайка.

Из Машкиных шмоток выбирал, как это говорят, оверсайз. Чтоб лишний раз Кристина не нагибалась и не светила сиськами.

Но точеную фигуру в подростковых шмотках не так уж легко скрыть.

Особенно эти крепкие бедра.

Как вспомню их соприкосновение с моими, когда сумасшедшая пума запрыгнула на меня верхом…

Бл*ть.

Нечего даже думать.

Не то чтобы Кристина не мой уровень. Но с этой семейкой связываться западло. Пусть тихонько посидит, папочка заберет, я получу деньги и бывайте.

Пока топил баню, Кристина перебирала вещи из чемодана, что занес водитель Горбань.

Может подружка собирала, или прислуга? Куда она в таких нарядах тут ходить будет?

***

— Что это?

— Шлепки.

— Зачем? — вылупилась на меня как на дурачка.

— Чтоб занозы в барские пятки не вогнать. У нас тут не ламинат.

Прохожу внутрь. Жарко, хорошо. Будет еще жарче, но боюсь эта фифа не выдержет и грохнется. Тащи ее потом, откачивай. К черту. Пусть первая идет.

— А где кран? Как голову мыть? — проходит прям в халате и оглядывает добротную парилку.

Да, отец строил на совесть. Когда не пил.

— Раком, — командую я.

Изогнутая бровь, полуоткрытый рот. Сейчас хамить начнет и я не выдержу.

— Набираешь ковшом воду отсюда, — показываю на чан с кипятком, — потом отсюда разбавляешь. Встаешь раком и окунаешься башкой в таз.

Сука, мне уже самому жарко. Одежда мокрая, пот со лба чуть ли в глаза не заливается.

— Блин, душа вообще нет? Я не могу так мыться, — капризно оттопыривает губы и жалостливо смотрит на меня.

— Чего? — не понимаю, чего она вдруг лыбиться начала.

— Поможешь?

— Я все показал и разжевал. Пошел я, и так весь сырой.

— Макар, — останавливает на полпути. — Пожалуйста.

Спокойно, Макар. Дыши.

Мне на самом деле, стало интересно. Она реально такая беспомощная, или прикидывается и что-то замыслила?

— Я за простынью, — бросил через плечо.

А сам думаю, лишь бы не встал.

11

Кристина

— Поворачивайся спиной и ложись на живот — приказным тоном подталкивает меня к полке.

Нагло срывает простынь со спины и скатывает до ягодиц.

Грудь обжигает горячей поверхностью.

— А понежнее нельзя? — мне уже не нравится собственная идея. Нужо было другой план придумать.

Может он маньяк какой? А эта Настя сама жертва со Стокгольмским синдромом. Таскается теперь…

— Нежнее тебя в кровати ласкать будут, а тут баня. Выдохни…