Зона поражения - Василий Орехов

Ага. Вон что. Вот теперь, кажется, все становится на свои места.

Хотя картина вроде бы прояснилась, я пополз к обрыву по-пластунски. На всякий случай. Если вдруг я оценил ситуацию неправильно, убийца Петра Шорника может сейчас сидеть в лесу и аккуратно целиться в меня. Кто знает, что у него на уме.

Обойму я действительно обнаружил в высокой траве неподалеку от края котлована. Он лежал на спине, на лице у него застыло глубочайшее изумление – почти такое же, как за несколько мгновений до смерти на лице у Китайца, – а в шее сбоку торчал глубоко вонзившийся осколок стекла, выбитого взрывом из кабины экскаватора. ПДА Обоймы и вправду оказался помят ударной волной. Лужа крови под головой отмычки была такой обширной, что небольшой ручеек устремлялся от нее к котловану и исчезал за краем обрыва.

Не стоило ему прятаться за экскаватором. Совсем не стоило. Не принесло это ему счастья.

Фу, черт. Аналитический склад ума, позволяющий быстро достраивать возможную картину происшедшего из мелких деталей, следов, косвенных свидетельств и слухов, – это, конечно, полезно, и он не раз уже спасал меня в Зоне, когда я просчитывал ситуацию на несколько ходов дальше и быстрее противника. Однако иногда он играет со своим обладателем странные шутки.

Поднявшись с земли, я подобрал валявшийся рядом с Обоймой автомат и передернул затвор. Похоже, ему взрывная волна не повредила. Хорошее оружие, неприхотливое. И вполне эффективное против кровососов, в чем я сегодня мог убедиться еще раз.

Патронов в рожке было достаточно.

ПДА негромко зажужжал, и я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Пришла очередная почта: «07.39, Юрий „Живчик“ Семецкий, Янтарное озеро, псевдогигант, UG 343/w».

Я сплюнул, но уже без злобы, облегченно. Мертвый Семецкий – это хорошо. Это хорошая примета.

Только чуть поздновато. Я посмотрел на хронометр. Определенно, сегодня некоторые некрологи чуть запаздывают. Надо будет обратить внимание Че.

Забросив автомат за плечо, я неторопливо побрел вдоль бывшей линии электропередачи, высматривая прячущиеся в траве мясорубки. Несмотря на то что все закончилось так, как и должно было закончиться, я еще некоторое время ожидал выстрела в спину и мне страшно хотелось оглянуться.

Разумеется, никто мне в спину не выстрелил.

Глава 2. Бар «Шти»

Я ввалился в бар «Шти» в самый час пик. Через массивные железные ворота в высоком кирпичном заборе меня пропустил штатный швейцар-вышибала Гоблин, шкафчик метр девяносто девять на метр девяносто девять, бывший член сборной страны по регби. Я ткнул в его сторону указательным пальцем и сказал: «Бабах!» Гоблин скривил рожу и отвернулся.

Один-ноль.

Я пересек внутренний двор, нырнул в предбанник и окунулся в грохочущую тяжелой музыкой, наполненную спиртовыми парами, пропитанную табачным и конопляным дымом атмосферу салуна. В углах бара, в решетчатых декоративных колоннах из хромированных прутьев, лениво извивались в такт музыке девчонки топлесс. В центре бара возвышался окруженный невысокой решеткой подиум, на котором после двадцати двух ноль-ноль выступали нон-стоп стриптизерши ню более высокого класса. В дальнем конце помещения располагалась длинная барная стойка, занавешенный бамбуковой занавеской дверной проем рядом с ней вел в бильярдную. Оттуда доносился грохот шаров. Вдоль стен выстроились игровые автоматы, а также механические торговцы газетами, презервативами и энергетическими пилюлями.

Бар был полон сталкеров – в основном стариков из моего клана, хотя попадалась и борзая молодежь из тех, кого ветераны снисходительно допускали в свою компанию. Сейчас было недетское время – отмычки тусовались здесь в основном до заката. Я же, вернувшись рано утром со Свалки, завалился к Динке и, отмокнув как следует в ванне, отсыпался до самого вечера, пока подруга не собралась на работу. Прихватив портсигар, я отправился с ней. У входа в бар мы расстались: Динка отправилась в переодевалку, а я – в общий зал.

За дальним столиком блеснул очками и поднял руку в приветствии Муха. Я кивнул ему. У входа оккупировали пару сдвинутых столов Гурвинек, Сыпь, Мавпа, Хе-Хе и Пивкабы. Пожимая им клешни, я обогнул их столики, дружески ткнул Гвинпина кулаком в плечо, шлепнул по спине Монаха, что-то оживленно обсуждавшего с Енотом и опасно размахивавшего дымящейся сигаретой прямо перед носом у собеседника, подмигнул скачущей в одних трусиках вокруг металлического шеста на подиуме Ириш, хлопнул по подставленной ладони Крота Кирилла, приобнял Патогеныча и уселся за стойку бара, прямо напротив бармена Джо.

Бармен вопросительно уставился на меня.

– Налей мне… это… на четыре пальца прозрачного! – небрежно бросил я. Потом представил, как Джо льет мне из бутылки на пальцы, и поморщился. Богатое, мать его, воображение. – Короче, водки и вот досюда. – Я отчеркнул ногтем место на стакане, до которого следовало наливать прозрачное. – Вкусной, ароматной, полезной и питательной водки. И побольше, доктор, побольше.

– Побольше или вот досюда? – флегматично осведомился бармен.

– Вот досюда, но как можно больше, – терпеливо пояснил я бестолковому.

Джо кивнул с таким серьезным видом, что человек, незнакомый с ним, был бы готов ручаться, что бармен действительно собирается уместить в указанный объем пару бутылок «Черного Сталкера».

Вообще-то Джо прибалт и зовут его на самом деле Айвар. Он долговязый и совершенно лысый, а его рыжая борода по самой последней европейской моде всегда заплетена в длинные афрокосички. Впервые я с отвращением подумал, насколько он похож на кровососа. Впрочем, это сходство могло быть и не случайным: от Джо можно ожидать чего угодно.

– Бубна у себя? – поинтересовался я, придвигая к себе тщательно отмеренное барменом прозрачное.

– Угу, – пробурчал Джо. – Над златом чахнет.

– Ну, стало быть, будьмо.

Приподняв стакан, я уважительно качнул им в сторону сидевшего рядом Патогеныча – Патогеныч приподнял свой бокал с «Оболонью» в ответ – и выцедил содержимое стакана в несколько солидных глотков. На глаза навернулись крупные лошадиные слезы. Выпитое поселилось где-то в районе солнечного сплетения и начало стремительно расползаться по жилам. Пожалуй, следовало что-нибудь опустить в желудок – я не ел со вчерашнего дня. Динка с утра пыталась меня покормить, но сутки после Зоны всякая еда стабильно вызывает у меня тошноту. Привычная доза так активно бросилась в голову и в ноги, что я даже задумался на мгновение – не слишком ли резво начал? Впрочем, я почти сразу пришел в норму, то есть приятно поплыл, и мысль о закуске благополучно оставила меня.

Видит Черный Сталкер – не пьем, а лечимся.

– Джо, – доверительно произнес я, отправив следом за водкой дольку душистого лимона, – мне нужен Бубна.

– Ясное дело, – кивнул бармен. – Всем, кто приходит сюда, всем без исключения нужен Бубна.

– Прямо вот всем? – усомнился я.

– Девятерым из десяти.

– О как! – Я демонстративно сплюнул на пол лимонную косточку. – Молодца. Занятой человек, уважаю. Это мы, радиоактивное мясо, в общем-то пустяками занимаемся, а Бубна настоящими делами ворочает. Набабахай мне еще прозрачного.

Получив вторую порцию, я развернулся на высоком стуле и принялся с интересом наблюдать за происходящими на стриптизном подиуме событиями. К этому времени Ириш уже осталась в чем мать родила. На это стоило взглянуть, честное слово. Теперь я попивал водку меленькими глоточками, как меня научил в свое время один мичман. Недурственно.

– Бубна ждет тебя со вчерашнего дня, – проговорил Джо, не дождавшись от меня продолжения. – Не стоило бы тебе заставлять его ждать. Ты ведь утром вернулся из-за Периметра?

– Ну? – с готовностью удивился я, не прерывая наблюдений. – Со вчерашнего дня ждет?

– Точно.

– Ну, стало быть, подождет еще часок-другой, – здраво рассудил я. – Не рассыплется. Ждал со вчерашнего дня, подождет еще немного. О, о! Ты посмотри, как она вот этим вот всем крутит!..

Джо начал нервничать – чего, собственно, я и добивался.

– Слушай, Хемуль! – произнес он, и как всегда, когда он нервничал, в его речи начал отчетливо проскальзывать ярко выраженный прибалтийский акцент. – Не гони волну. Бубна сейчас серьезно тер с Че. Как только ты вошел, он сразу отложил разговор. Он тебя действительно ждет, понимаешь? Не надо, не зли его сейчас. Всем нам будет лучше. Он и так вчера психовал весь вечер: боялся, что потерял из-за внепланового выброса крутого сталкера.

– Крутого? – картинно изумился я.

– Крутого! Крутого! Круче, чем пять слонов, стоящих друг на друге! Ради всего святого, поговори с Бубной, крутой, не буди в нем зверя.

– Что мне Бубна? – патетически вопросил я. – Что я Бубне? Суета сует, одна сплошная суета…

– Слушай… это… – выдавил наконец Джо. Признаваться ему было неприятно, однако он уже понял, куда я клоню. Переупрямить меня еще никому не удавалось, особенно когда я в дурацком настроении и уперся рогом. – Он с меня шкуру спустит, когда узнает, что я тебя сразу не проводил к нему…