Десять историй ужаса - Р. Стайн

Санки Рикки приземлились аккурат в колючий розовый куст. Рикки взвыл от боли.

Санки Ронни занесло, и они угодили в замерзшие заросли кустарника. Крякнув, Ронни грохнулся на землю.

Санки Марши распахали половину сада. Они мчались сквозь замерзшие цветники и обледеневшие ветки.

Ничто не могло их остановить…

…кроме почтового ящика миссис Спунер!

Марша заверещала. Ее сани на полном ходу врезались в столб почтового ящика. Столб треснул. Марша полетела вперед и — БАМ! — треснулась о столб головою.

— Оооооой! — простонала Марша и потерла голову. Потом подняла глаза на высоко расположенный белый почтовый ящик — как раз в тот момент, когда он завалился на бок. И грянулся оземь.

Рикки и Ронни встали и отряхнулись.

— Ты в порядке, Марша? — крикнул Рикки.

Марша села. Она буквально чувствовала, как под ее короткими светлыми волосами вздувается огромная шишка.

— Кажется, — буркнула она.

— Ага, но посмотри на почтовый ящик, — сказал Ронни и показал на него пальцем. — Погоди, вот миссис Спунер это увидит! Покойница ты, Марша.

Марша изучала сломанный ящик. Деревянный столб переломлен пополам, а сам металлический ящик смялся. Он был окончательно и бесповоротно уничтожен.

Маршины кишки завязались в узел.

— Может, я смогу за него заплатить, — нервно пробормотала она.

— Ага, конечно. Вот теперь миссис Спунер тебя доконает, — сказал Рикки. — Помнишь, как она позвонила в полицию, потому что Спарки перекопал ее сад?

— Забудь об этом, — ввязался Ронни. — Помнишь, как она позвонила папе только из-за того, что мы срезали путь в школу через угол ее двора?

Марша задрожала. Казалось, ветер стал холоднее прежнего.

— Знаешь, что мне рассказывал один пацан? — прошептал Рокки. — Он сказал мне, что слышал, будто миссис Спунер зарывает детей у себя в саду!

— Какая чушь! — фыркнула Марша. — Ничего она нам не сделает. Она просто вредная, только и всего.

— Потому-то над ней так весело прикалываться, — сказал Рикки. — У нее просто крышу сносит!

— Мой любимый прикол — позвонить в дверь и удрать! — произнес, ухмыляясь, Ронни.

Марша нахмурилась.

— Ну вот, потому-то она, наверное, и вредничает. Давай хоть извинимся перед нею за сбитый ящик.

У мальчишек перехватило дух.

— Ни за что! — фыркнул Рикки. — Давай-ка свалим отсюда! Сейчас же.

— Ага, пока она нас не сцапала! — добавил Ронни. Они схватили Маршу за руки. Они повернулись — и у них перехватило дух.

Путь преграждала миссис Спунер!

Высокая костлявая женщина смотрела на ребят сверху вниз. Ее длинные седые волосы были собраны в пучок на макушке. Тонкие губы поджаты. Кожа вокруг карих, с желтоватым отливом, глаз была морщинистой, словно старая бумага.

— Чудесный денек для катания на санках! — усмехнулась миссис Спунер.

— А? — Марша не верила своим глазам.

Миссис Спунер улыбалась!

Старуха взглянула на сломанный почтовый ящик. У Марши екнуло сердце.

— Я смотрю, у вас тут вышла небольшая авария, — мягко сказала миссис Спунер. — Надеюсь, никто не пострадал.

Марша потерла голову.

— У меня небольшая шишка, — ответила она. — Не беспокойтесь, я в порядке. Но ваш почтовый ящик поломался.

Миссис Спунер покачала головой.

— О, это можно починить, — сказала она. — Лишь бы вы, деточки, были в порядке. Озябли, наверное!

Мальчишки вздрогнули и встали поближе к Марше.

От пронизывающего ледяного ветра у них стучали зубы.

— Я знаю, что вам сейчас нужно, — заявила миссис Спунер. — Большая чашка моего особого горячего какао! Любите, ребятки, горячее какао?

Рикки и Ронни нервно переглянулись.

— Э, нет, спасибо. Мы не хотим доставлять вам лишние неудобства, — сказала Марша. Она взглянула на небо. Сумерки окрасили его в серый цвет. Бледная полная луна поднималась над голыми деревьями.

— Да что вы, какие неудобства! — воскликнула старуха. — Заходите же! Я настаиваю.

С этими словами она повернулась и шагнула на крыльцо. Марша последовала за ней.

Рикки схватил ее за руку.

— Рехнулась?! — прошептал он. — Это же уловка!

— Не хочу я туда! — воскликнул Ронни. Марша дернула их за руки:

— Пошли. Мы не можем отказаться. Это невежливо.

Мальчишки боязливо смотрели на огромный старый дом. Марша пошла к дверям. Рикки и Ронни неохотно поплелись следом.

— Входите же! Входите! — звала их миссис Спунер. Они вошли в огромную прихожую с обоями в цветочек. Марша огляделась вокруг. Миссис Спунер жила здесь всегда, но Марша еще никогда не была у нее дома.

На стенах, отбрасывая жутковатые тени, мерцали свечи. Все двери дальше по коридору были закрыты.

Марша сняла лыжную курточку, и весь снег с нее осыпался на пол. Мальчишки попытались вытереть тяжелые зимние ботинки о половичок, но все равно изрядно наследили.

Миссис Спунер нахмурилась. Но тут же поймала взгляд Марши и вновь расплылась в улыбке.

— Это можно оттереть в два счета, — сказала она. — Давненько же я ни с кем не общалась. Подумаешь, немножко напачкано!

Ребята повернулись и последовали за миссис Спунер по коридору. Входная дверь захлопнулась за ними — БАНГ!

Марша взвизгнула, а мальчишки резко обернулись.

Миссис Спунер засмеялась.

— Это ветер, — пояснила она. — В таких старых домах всегда ужасно сквозит.

Марша поежилась.

— Давайте сядем на кухне, там тепло, — предложила миссис Спунер. Она отвела детей в конец коридора и отворила скрипучую деревянную дверь.

У Марши перехватило дух. Кухонные полки были забиты тысячами бутылок и банок. Высушенные цветы и прочие растения свисали с потолка. В большой черной печи в углу потрескивало и шипело пламя. В помещении стоял аромат странных пряностей.

Марша вошла и принялась нервно озираться по сторонам. Что же хранится во всех этих банках? — подумала она.

Она пригляделась получше. Закрученные банки были полны зерен, и семян, и корешков, и ягод — и еще множеством всякой всячины, которой Марша определить не могла. Она наклонилась, чтобы поближе рассмотреть открытую банку.

Ее сердце остановилось.

Неужели там плавают чьи-то глазные яблоки?

Человеческие глаза!

Она разинула рот, чтобы закричать, но вовремя остановилась. Еще раз посмотрела на банку.

Нет. Никакие это не глаза. Это маленькие белые луковицы.

Расслабься, Марша, сказала она себе. Ты ведешь себя так же по-дурацки, как твои братья!

— Садитесь! Садитесь! — велела миссис Спунер. — Погрейтесь у печи. А я пока помешаю свое особое какао.

Рикки и Ронни плюхнулись в два кресла-качалки у печи. Марша уселась за стол.

Миссис Спунер погрузила черпак в огромный бурлящий котел и принялась помешивать.

— Это старый семейный рецепт, — сказала она. — Там есть особый ингредиент — прямиком из моего садика. У моего какао даже секретное название имеется.

— Правда? Какое? — спросила Марша.

Миссис Спунер улыбнулась и подмигнула.

— Зефирный Сюрприз, — тихо сказала она.

Старуха наполнила горячим какао три чашки.

Какой огромный котел! — подумала Марша. Этим какао можно угостить всех ребят в городе!

Миссис Спунер вручила каждому из мальчишек по чашке какао, а потом — и Марше.

— Угощайтесь! — сказала она.

— Спасибо, — вежливо ответила Марша.

Насыщенный аромат шоколада наполнил ее ноздри. Мальчишки подняли чашки и отхлебнули.

— Восхитительно, — сказал Рикки.

— Потрясающе! — согласился и Ронни.

Марша отхлебнула густого шоколада и усмехнулась.

— Превосходно, миссис Спунер, — сказала она. — Но причем тут зефир?

Лицо миссис Спунер вновь расплылось в улыбке.

— А вот увидишь, — сказала она загадочным голосом. — Пейте! Пейте!

Рикки и Ронни быстро допили свое какао. Марша прихлебывала медленно.

— Моя семья никогда ни с кем не делилась этим рецептом, — сказала миссис Спунер.

Рикки взглянул на нее поверх кружки.

— Почему? — спросил он.

Миссис Спунер улыбнулась ему.

— А вот увидишь!

Старуха распахнула печную дверцу. Пламя тихо потрескивало.

Она подбросила туда новое полено. Огонь взревел и вспыхнул с новой силой.

— Миссис Спунер, — сказала Марша, — очень мило, что вы сварили нам шоколад. Но уже темнеет. Нам действительно пора идти.

— Ага. Спасибо, — сказал Рикки.

— А, не за что, — отвечала миссис Спунер с лукавой усмешкой. — Я просто с вами рассчиталась. За все добрососедские штучки, что вы мне устраивали.

Марша прочистила горло.

— Добрососедские штучки? — нервно спросила она. — Какие добрососедские штучки?

Седовласая женщина захлопнула печную дверцу. Она повернулась и вперилась взглядом в детей. Длинным костлявым пальцем она указала на Рикки.