Россия. Погружение в бездну - Игорь Фроянов

Номенклатурная система привилегий служит превосходной исторической иллюстрацией к известной народной мудрости: «Рыба гниет с головы». Эта система не только разложила и развратила верхушку партии, но и лишила ее морального права требовать от остальных соблюдения норм «социалистического общежития». Этический пример, который она подавала обществу, был примером отрицательным. А когда правители не на высоте, трудно рассчитывать на добродетельную жизнь подданных. Общественные последствия разложения партийной верхушки наступили незамедлительно.

Среднее номенклатурное звено, непосредственно соприкасающееся с государственной собственностью, стало управлять этой собственностью, не забывая, мягко говоря, своих личных интересов. Дачи, машины, драгоценности, деньги — вот что стало предметом если не вожделений, то, во всяком случае, повышенного внимания многих функционеров из этого звена. В конце концов, из них образовалась плотная социальная прослойка, заинтересованная в номенклатурной приватизации и реставрации капитализма. Эти люди, порожденные временем «застоя», ждали своего часа. И он настал. «Перестройка» и вышедшие из нее «демократические» преобразования «исполнили все сроки».

В аналогичном ожидании находились дельцы теневой экономики, которая пышным цветом расцвела в

«застойный период»

Боффа Д. От СССР к России. История неоконченного кризиса 1964–1994. М, 1996. С. 68—72

Социальная опасность теневой экономики заключалась в том, что она разлагающим образом действовала на нравственное состояние общества, распространяя в нем теневые отношения. Теневая экономика, как раковая опухоль, расползалась по всей стране.

«Теневики» накопили огромный криминальный капитал, требующий легализации и открытого применения в производстве и финансовом деле, а поэтому были весьма заинтересованы в изменении общественного строя в стране и готовы оказать всемерную помощь тем, кто решится на слом существующей социальной системы.

Названные выше метаморфозы, происходившие внутри советского общества, не являлись чем — то таинственным или скрытым от народа. Он видел перерождение номенклатуры, её, как говорили в старину, «несытовство» и понимал, что в жизни отсутствует главное — социальная справедливость (не путать с социальной поддержкой, помощью и некоторым набором социальных гарантий!), которая, как выяснялось, все еще остается его вековечной и неосуществленной мечтой. А коль так, то «с волками жить — по — волчьи выть»: народ ответил жиреющей номенклатуре падением дисциплины, интереса к работе и своеобразной «приватизацией» общественного прибавочного продукта — расхищением государственной собственности. Массовые воровство и хищения стали повседневностью. Люди уносили домой все, что можно было вынести. Для обозначения такого рода «приватизаторов» появился даже специальный технический термин «несуны». Этих «несунов» была тьма, и с ними, несмотря на старания властей, ничего нельзя было сделать, поскольку их «работа» приобрела такой размах, что превратилась по существу во «всенародное» дело.

Массовое поведение, пронизанное мелкособственническим духом, мотивами эгоизма и индивидуализма, не могло не вызвать отрицательных последствий, связанных прежде всего с ослаблением начал коллективизма и чувства ответственности за судьбу советского государства. Произошло самое опасное для жизни страны — отчуждение народа от государства, их разделение. Народные массы, отождествляя государство с партийной номенклатурой, смотрели на него как на нечто внешнее, постороннее, чужое. Отсюда равнодушие к нему. И когда советское государство переживало свой роковой час, народ безмолвствовал, заняв положение наблюдателя. В этом положении мы находим его и сегодня.

Перед нами явные признаки национального кризиса, поразившего прежде всего русский народ. В такие моменты людьми овладевает общественная апатия, они мало осознают, что принадлежат к одной этнической общности, имеющей собственное историческое предназначение, ради которого есть смысл работать и жить. Их полностью захватывают заботы дня нынешнего, прежде всего материальные. Это — состояние болезни нации, ослабляющей ее силы и способность к активному сопротивлению и самозащите.

Глава третья

НОВЫЕ ПЛАНЫ ЗАПАДА

Желание Запада «прибрать к рукам» советскую страну имело прежде всего две побудительные причины: экономическую и военно — политическую.

С точки зрения экономической подчинение России западному влиянию сулило мировой промышленно — финансовой элите богатейший источник сырьевых ресурсов и неисчерпаемый резервуар дешевой рабочей силы. В плане перспективного экономического развития речь шла о перемещении промышленных мощностей в страны Восточной Европы. На этот счет было подготовлено немало документов, главные идеи которых сводятся к следующему:

«1. Возросло загрязнение окружающей среды в развитых странах, вывоз сырья себя не оправдывает, малая окупаемость. 2. Необходимость вывода за пределы стран с развитой рыночной экономикой не только добывающих, но и многих перерабатывающих предприятий. Научно — информационные общества США, Японии и Западной Европы ввиду завершения структурной перестройки, начавшейся с 1973 года, отказываются от традиционной политики «консервирования» СССР и ряда других стран в качестве аграрно — сырьевой колонии и переводят их в разряд промышленных колоний, так называемый нижний этаж мировой цивилизации, вынося на территорию этих стран все материалоемкие, трудоемкие, экологически грязные производства… 3. Ввиду нестабильности в странах Азии и Африки предпочтение отдать территории СССР.»

С точки зрения военно — политической ставилась задача устранения с мировой арены СССР как великой державы с последующим его расчленением на части и превращением русского народа в безликую и безвольную этническую массу, подвластную западным мановениям. Именно в начале 80–х годов президентом США Р. Рейганом вместе с несколькими избранными и особо доверенными советниками разрабатывается конкретный план развала социалистического лагеря, ослабления экономической мощи и влияния СССР. По признанию К. Уайнбергера, для этого

«была принята широкая стратегия, включающая также и экономическую войну. Это была супер тайная операция, проводимая не в содействии с союзниками, а с использованием других средств»

Швейцер П. Победа. Минск, 1995. С. 13

Так

«началось стратегическое наступление, имеющее своей целью перенесение центра битвы супердержав в советский блок и даже в глубь самой Страны Советов (курсив мой. — И. Ф.).

Цели и средства наступления были обозначены в серии секретных директив по национальной безопасности (NSDD), подписанных президентом Рейганом в 1982 и 1983 годах, — официальных документах президента, направленных советникам и департаментам, касающихся ключевых проблем внешней политики. Как всегда в таких случаях, они шли под грифом «совершенно секретно». Эти директивы по многим аспектам означали отказ от политики, которую еще недавно проводила Америка (курсив мой. — И. Ф.). Подписанная в марте 1982 года «NSDD–32» рекомендовала «нейтрализацию» советского влияния в Восточной Европе и применение тайных мер и прочих методов поддержки антисоветских организаций в этом регионе. Принятая Рейганом в ноябре 1982 года «NSDD–66», в свою очередь, объявляла, что цель политики Соединенных Штатов — подрыв советской экономики методом атаки на ее «стратегическую триаду», т. е. на базовые средства, считавшиеся основой советского народного хозяйства. Наконец, в январе 1983 года Рейган подписал «NSDD–75», в которой Соединенным Штатам рекомендовалось не только сосуществование с советской системой, но и фундаментальные ее изменения. Некоторые из этих директив имели своей целью проведение Америкой наступательной политики, результатом которой должно быть ослабление советской власти, а также ведение экономической войны, или войны за ресурсы»

Швейцер П. Победа. С. 13—14

Важнейшая роль в осуществлении планов Рейгана отводилась разведке.

«За годы президентства Рейгана было проведено значительное число мероприятий, направленных на укрепление американской разведки»

Даллес А. Искусство разведки. М., 1992. С. 262

Особое значение при этом придавалось аналитическим службам. Только в начале 80–х годов было принято на работу в ЦРУ

«около 2000 аналитиков, пришедших из университетов и научно — исследовательских центров»

Там же

В целом

«при администрации Рейгана был принят ряд основополагающих документов, составляющих в совокупности концепцию долгосрочных программ в области разведки и контрразведки»