Любовь по правилам и без (СИ) - Озолс Агата

— Отлично, — сказал и вернулся к своей чашке.

— Эй, я жду!

— Чего? — он сделал вид, что не понял меня.

— Я ведь могу и передумать.

— Глупости, ты дала слово, а ты не нарушаешь своих обещаний, — повторил Валишевский мои же слова.

— Хорошо, — почему-то рассердилась я. — Не говори.

Сделала попытку встать из-за стола, но он меня удержал.

— Ромашка, — сказал Валишевский, беря меня за руку.

— Что? — не поняла я.

— Ромашка, — повторил он. — Так меня мама называет.

— Ромашка?! — я зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться.

Эту мечту девичьих грез, одного из самых завидных женихов в стране мама называет Ромашкой?! Держите меня, люди!

— И вовсе это не смешно, — делая вид, что обиделся, сказал Роман.

— Ромашка, — повторила, смеясь.

— Не ори, — прошипел он. — Вдруг кто-нибудь услышит.

— Ромашка, — сказала чуть тише.

— Так и знал, теперь ты будешь меня шантажировать этой ромашкой, — проворчал Роман.

— Нет, нет, нет, — заверила его, — не буду.

— Обещаешь? — спросил подозрительно.

— Слово даю.

— Верю.

Я посмотрела на часы, пора был ехать на работу.

— Мне пора, — сказала с искренним сожалением.

— Могу подвести, — предложил Роман.

— Я на машине.

— Тогда до завтра?

— До завтра.

Он встал и проводил меня до дверей.

— Ромашка, — прошептала я чуть слышно и вышла из кафе, громко рассмеявшись.

5

Ну, и зачем я согласилась провести вечер с Валишевским? Из-за «Ромашки»? А оно мне надо было, это тайное знание?

На самом деле, все было гораздо проще. Мне катастрофически нужно было что-то поменять в жизни. Сделать глупость, чтобы встряхнуться. Пожурить себя и пойти дальше.

И вроде все в порядке, никаких особых проблем ни на работе, ни в личной жизни, а чувствую, как меня засасывает вонючее болото.

Мишка еще никак не хотел отвалиться. Звонил два раза в день, утром и вечером. Желал доброго утра, делился планами, рассказывал о том, как прошел его день. Он из кожи вон лез, чтобы прочно застолбить место в моей жизни. Каждый раз, слыша его «привет», я начинала скрипеть зубами и думать о том, что один раз в жизни можно бросить мужика и по телефону, презрев все правила приличия. Не такой уж это большой грех, как-нибудь отмолю. Что меня останавливало? Правильно, хорошее воспитание, будь оно неладно.

Поэтому я слушала, как почти бывший любовник разливается соловьем, и прикидывала, что нужно с ним все-таки встретиться и послать на хрен. Беда только в том, что Мишку я знала, как облупленного, и в красках представляла себе наш разговор. Он же заговорит меня до смерти. Запутает словами там, что я забуду, зачем пришла. Поэтому нашу встречу я все откладывала и откладывала.

А Валишевский…. Ну, объективно говоря, он мне нравился. Нет, не так, чтобы я представляла бурный секс с ним, но все же. Да и кому, положа руку на сердце, он бы не понравился? Молодой, симпатичный, состоятельный. Да, я старше. Но при общении совершенно этого не чувствовала, если не напоминала себе специально. К тому же, видела с его стороны чисто мужской интерес.

Так что на ужин с ним собиралась с особой тщательностью. Не ради него, ради себя. Давно у меня не было желания выглядеть так, чтобы у мужчины снесло голову. Поэтому просто наслаждалась процессом — выбирала платье и аксессуары, делала макияж, укладывала волосы.

Стоя перед зеркалом в одном нижнем белье, внимательно себя разглядывала. Фигура у меня хорошая. Грудь, конечно, не торчит, как у двадцатилетних, но она красивой формы и достаточно пышная. На животе немного жирка, совсем чуть-чуть, почти и не видно. Попа упругая, без целлюлита. Ноги длинные и ровные. С лицом тоже порядок. Морщин и пигментных пятен нет, второго подбородка не наблюдается и овал вполне себе четкий.

Вспомнила розовую Дашу с ее светлыми волосами по пояс и огромными голубыми глазами. Красиво, конечно, но я вот сразу заподозрила неестественного происхождение ее внешности. Лицо явно подправляли, грудь и ягодицы, скорее всего, тоже. Нет, я не против. На здоровье, как говориться. Просто смешно немного, девочка — трасформер. Ага, а я завистливая старая стерва. Немного, совсем чуть — чуть. Иногда мне тоже хочется иметь богатых родителей, летать на частных самолетах по всяким Куршавелям и не думать о завтрашнем дне.

Посмотрела на часы, тут же выбросив из головы всякие глупости. Если я не потороплюсь, то ужинать Роман будет без меня, я успею только к завтраку, не раньше.

Влезла с платье, покрутилась перед зеркалом. Просто и дорого, как люблю. А вот туфли дерзкие, вызывающе — красные на высоченной шпильке. Мой сегодняшний образ прекрасно подходит для дорогого ресторана, в который Валишевский, без сомнения, меня сегодня поведет.

Так, у меня есть еще минут пятнадцать, до того, как он за мной заедет. Можно проверить почту и выпить кофе.

Роман пунктуален, ровно в половине восьмого он позвонил на мобильный.

— Привет, я стою под твоими окнами.

— Привет, уже иду.

Сумка, телефон, лифт. Кажется, у меня настоящее первое свидание, вау!

Вышла из подъезда и замерла на ступеньках. У меня, может, и свидание, а вот кто-то явно собрался просто пойти, поужинать.

Валишевский стоял у своего шикарного Мерседеса в рубашке навыпуск, темном бомбере и кроссовках. А тут я такая, на красных шпильках, красотка.

Он оценил, это было видно. Окинул пристальным взглядом с головы до ног. Дернул уголком губ. Хотел сказать комплимент? Или наоборот, напомнить, что просто договаривались поесть за одним столом? Твою мать, какая я молодец, вышла в свет, называется.

Если вы я знала, что это только начало, клянусь, отменила бы все к чертовой матери и уцокала бы домой. Но я не знала.

Валишевский помог мне сесть в машину, занял водительское кресло, завел мотор.

— Ты не возражаешь против сочного и вредного гамбургера? — поинтересовался Роман, когда машина тронулась.

И я, взрослая женщина тридцати пяти лет, поехала есть фаст фуд. По дороге во мне еще теплилась надежда, что Роман отвезет в какое-нибудь приличное место, где нам и подадут гамбургеры. И что вы думает, отвез? Как бы ни так. Спустя полчаса мы парковались у торгового центра.

Роман подал мне руку и спросил:

— Готова?

— К чему?

— Поесть за одним столом, разумеется.

Подумала, что терять мне уже нечего.

— Готова.

— Вперед!

На футкорте народу было — не протолкнуться.

— Давай сначала найдем свободный столик, — предложила я, озираясь.

— И что, оставим там твою сумку, чтобы все видели — место занято? — со смешком спросил Роман.

— Почему сразу сумку? Я могу тебя подождать, пока ты делаешь заказ.

— Откуда бы мне знать, чего тебе хочется, — возразил Валишевский.

— Я тебе продиктую.

— А я не запомню, — нагло ответил этот тип. — Давай просто купим еду, потом подождем, когда место освободится и поедим.

А ведь я собиралась на свидание! Почему я не надела джинсы с ботинками? Хотела его поразить? Мне это удалось, а толку-то?

— Хорошо, — согласилась, семеня на шпильках за Романом.

Дура!

Мы набрали два подноса еду! Два! Огромных подноса!

— Кушать очень хочется, — пояснил Роман, делая заказ.

Я была не голодна, успела выпить кофе. К тому же есть эту отвратительную еду быстрого приготовления, которую и едой-то назвать сложно, не хотелось категорически.

— Мне только кофе, — сообщила Роману.

— Серьезно? — удивился он. — Нет, так дело не пойдет. Мы договаривались поужинать. А какой это будет ужин, если я буду лопать, а ты на меня смотреть?

— Не буду я на тебя смотреть, — пообещала ему. — Ешь на здоровье.

— Я так не могу. Давай выбирай, что тебе заказать. Или я выберу на свой вкус.

— Картошку, — решилась я. — И гамбургер.

— Двойной?

— Тройной, — зачем-то огрызнулась в ответ.