Крыса из нержавеющей стали. Кн.2 - Гарри Гаррисон

— Поднимайся на копыта, — сказал я. — Пора отсюда двигать.

Он заковылял за мной, проснувшись только наполовину, пока я не помахал перед его носом пачкой денег. Тут он сразу же проснулся.

— Как на твой взгляд эти зелененькие?

— Отличные. Только ведь у те б я этого добра вовсе не было?

— Добра у меня всякого достаточно, а вот денег не было. Ну, я и сделал эти. Как они — о’кэй?

— О’кэй, никогда не видел лучше. — Он исследовал бумажки опытным взглядом профессионала. — Единственно что — у них один и тот же номер. А так — высший класс.

Вернул он мне их очень неохотно. Человек без воображения и предрассудков. Вид этих денег выгнал из парня весь страх передо мной, и он, пока мы брели, вызвался помочь мне делать их в неограниченном количестве.

— Это сбруя, которую ты носишь… Издали она, конечно, о’кэй. В машинах никто ничего не заметит. Но тебе нужны другие шмотки. Тут под горой есть что-то вроде универмага. Ты подождешь в сторонке, пока я схожу и куплю все, что нужно. И знаешь, может быть, удастся раздобыть еще и колеса. Так мы быстро устанем. Есть здесь маленькая фабрика со стоянкой, посмотрим, что у них там найдется.

Фабрика оказалась приплюснутым угловатым зданием со множеством труб, выплевывающих дым и отраву. С одной ее стороны стояло несколько десятков автомобилей. Низко нагнувшись, по примеру Слэшера, я быстро подобрался к ближайшему из них. Убедившись, что никто нас не видит, мой компаньон при помощи зубастой металлической штуковины отпер замок на раздутой ярко-красной машине и поднял большую крышку. Я заглянул внутрь и подивился излишне усложненной и удивительно примитивной двигательной установке, оказавшейся там. Вот уж действительно угодил в прошлое! По моей просьбе Слэшер рассказал мне об одной штуке, пока закорачивал провод, который, видимо, управлял зажиганием.

— Мы называем это двигателем внутреннего сгорания. Почти новый, наверно, лошадей триста. Залезай внутрь и погнали, пока никто не видит!

Я отметил про себя, что следует позднее поинтересоваться теорией этого «внутреннего сгорания». Из разговоров я уже знал, что лошадь — большое четвероногое, так что, может быть, внутреннее сгорание — это миниатюризация животных с целью уместить большое их число в моторе. Но как ни примитивно выглядело это устройство, двигалось оно довольно быстро. Слэшер манипулировал рычагами и крутил большое колесо; мы выехали на дорогу и помчались дальше — видимо, никто нас не заметил. Я с радостью доверил управление своему спутнику и стал разглядывать этот новый для меня мир.

— Где у вас хранятся все деньги? Ну, такое место, где их запирают?

— Ты, верно, говоришь про банки. Дома с толстыми стенами, огромными сейфами и вооруженной охраной. В любом городе есть хотя бы один такой.

— И чем больше город, тем больше банк?

— Верно сечешь.

— Тогда поезжай в ближайший большой город и найди самый большой банк. Мне понадобится масса денег. Мы обчистим его сегодня.

Слэшер глянул на меня с благоговейным ужасом.

— Шутишь! У них там сплошная сигнализация и все такое.

— Плевать я хотел на эти уловки каменного века. Дай мне только город и банк, а потом еще поесть и выпить. К вечеру я сделаю тебя богачом.

По правде говоря, мне никогда не приходилось грабить банк с такой легкостью или взламывать более простые замки. Заведение, которое я выбрал, находилось в центре города с совершенно невероятно звучащим названием «Хартфорд». Это было прочное строение из серого камня, все отверстия в нем были заблокированы толстыми металлическими прутьями. Однако все это сводилось на нет тем, что к банку по обе стороны примыкали другие здания.

Крыса редко входит через парадную дверь. Когда мы отправились на дело, было начало вечера, и Слэшер весь трясся от ужаса, несмотря на громадное количество проглоченного им низкосортного зелья.

— Подождать надо, — ныл он. — На улицах полно народу.

— Вот и хорошо. Кому какое дело до двух человек? А теперь припаркуй эту железку за углом, как договорились, и принеси сумки.

Я нес в маленьком футляре свой инструмент, а Слэшер следовал за мной с двумя большими чемоданами, которые мы успели купить по дороге.

Впереди, в здании слева от банка, было темно. Дверь в здание была, конечно, заперта на замок. Не беда. Этот замок я осмотрел еще днем и решил, что никаких хлопот с ним не будет. Приборчиком в левой руке я обезвредил сигнализацию, а правой в это время орудовал отмычкой. Замок открылся так легко, что Слэшеру даже не пришлось останавливаться: он Просто прошел мимо меня со своими чемоданами. Ни одна живая душа на улице не обратила на нас ни малейшего внимания. Коридор привел к новым запертым дверям, которые я преодолел с той же легкостью. Наконец мы добрались до места.

— У этой комнаты должна быть общая стена с банком, — сказал я. — Нужно уточнить.

Тихо насвистывая, я принялся за работу. Будьте спокойны, это было не первое мое ограбление банка, и я вовсе не хотел сделать его последним. Из всех многочисленных форм преступной деятельности ограбление банков наверняка самое полезное дело для личности и общества. Личность, ясное дело, получает кучу денег, это само собой. Обществу же это приносит пользу тем, что снова пускает в обращение массу наличных. Стимулируется экономика, лавочники процветают, народ с огромным интересом читает о преступлении, а полиция получает шанс проявить свои многочисленные таланты. Хорошо всем. Я, правда, слышал, что это вредит банкам. Форменная чушь. Все банки застрахованы, так что не теряют ничего, а страховые суммы ничтожны в общем обороте компаний. Поэтому единственный возможный результат — это микроскопическое уменьшение выплачиваемых в конце года дивидендов. Совсем малая цена за все доброе. Поэтому, прижимая к стене ультразвуковой зонд, я чувствовал себя не вором, а благодетелем человечества.

Итак, все правильно: с другой стороны стены — большое помещение, несомненно, банк.

В стене проходило множество труб и кабелей: это водопровод и энергосеть, я полагаю, а также, безусловно, сигнализация. Я отмечал на стене их положение, пока система не стала кристально ясна. Там была область, свободная от всяких препятствий, и я ее пометил.

— Войдем здесь.

— Как же мы проломим стену? — Слэшер колебался: и денег хочется, и страшно. Было ясно, что он мелкий преступник, и это в его жизни самое большое дело.

— Зачем ломать, дурачок? — сказал я добродушно, поднимая массер. — Мы просто попросим ее открыться.

Он, конечно, и понятия не имел, о чем я говорю, но вид мерцающего аппарата его, кажется, успокоил. Я переключил механизм так, чтобы вместо увеличения притяжения молекул он уменьшал его почти до нуля. Медленно и осторожно я провел массером по намеченной области стены, затем выключил его и убрал.