Забег на длинную дистанцию. Полная сборка - Марик Лернер

Мешало окончательно превратиться в чисто уголовную банду, исключительно нежелание Мусы жить по воровским понятиям. Он очень рано женился и имел двух детей, не собираясь останавливаться на достигнутом. Семья должна быть большая, уверял он в разговорах. Поэтому шухериться по малинам желания не испытывал и в зону не рвался. А вот красиво пожить любил. Зато презирал всю воровскую касту оптом, считая их дармоедами и понтярщиками. Подобных экземпляров целенаправленно выживали с близлежащих улиц и запросто сдавали по малейшему поводу доблестным работникам милиции, помогая улучшать статистику раскрываемости.

У Мусы в команде наличествовала черная касса, куда сдавался определенный процент, и откуда шла помощь соратникам в самых разных случаях. Не только для тюрьмы, куда впрочем, ни разу не залетали его работники по общим делам. По дурости случалось неоднократно. Парни молодые, горячие. Сдерживаться не любили. В таких случаях и семьям помогали.

Никаких проблем с просьбой не возникло. Муса мгновенно дал имя подходящего человека и название его судна, даже самолично договорился. Морячек не гнушался привозить из-за бугра всякую мелочь на продажу. Правда, пришлось ехать самому и в Ригу. Так было быстрее, чем в родные места. Заходы в порт от Даргиева не зависели.

Первое, что мореплаватель сообщил при встрече, сделав большие глаза — это про статью под названием 'Большой Бум'. Даже выторговал за столь компрометирующее известие лишнюю пятерку. Во всяком случае, основной вопрос стал предельно ясен и без перевода. Ни командование флота, ни особый отдел письмами не заинтересовались. Или там натурально была диверсия. Ну не поджигали же морячки, зенитные ракеты и склады с топливом и химией, чтобы скрыть недостачу?! Не те времена и никому это добро в СССР пока не требовалось.

— Что-что… да ничего, — сказал Андрей раздраженно в трубку. — Статья, как положено, присутствует. Читать я ее не стал, нафиг сдалось. Все как предсказано… Может все записано на небесах, в такую большую амбарную книгу и все эти трепыхания ничего не значит. Хотя есть вариант и проще. Собрали на комсомольское собрание, сделали накачку. Через два дня все благополучно забыли. Или мы ничего не способны изменить, или надо идти другим путем. Да, есть идея. Это я потом расскажу. Дома. Не телефонный разговор. Как там жизнь? А мать? Ну, вот и славно. Я еще недельку отдохну и домой. Зря, что ли, приехал к морю? Ага. Будь здоров.

Он повесил трубку и почесал голой ступней ногу. Взял сигарету из неизвестно чьей пачки 'Дойна', молдавского производства, лежащей на подоконнике и задумчиво уставился в окно. Было о чем подумать. Имеет ли смысл вообще дальше подобной дурью маяться или идти по другой дороге? Или одно другому совершенно не мешает?

С будущими заместителем мэра Москвы и известнейшим олигархом они регулярно расписывали преферанс. Андрей это дело не слишком любил, и играть по маленькой не стремился. Никакого азарта. Зачем убивать вечер за десятку, когда он ее так без проблем делает на работе. Поэтому очень быстро переключил их на Пашку, оставшись для всех хорошим приятелем. Машина в его распоряжении, была совсем не лишней. Брательник прекрасно умел считать и готов был развлечься в молодой компании. Там где карты, очень часто присутствует и все остальное. Выпивка, баня, девки. Дело абсолютно нормальное, ведущее к налаживанию приятельских отношений.

Ребята были очень не глупые, но скажи Андрей правду, зачем их свел и про свои далеко идущие планы, долго бы смеялись. Один не так давно стал секретарем комитета ВЛКСМ факультета, а другой писал кандидатскую диссертацию, подавая большие надежды. Виртуальные будущие миллионы с миллиардами, им могли присниться, разве что, в мечтах. Комсомолец в свободное время трудился маляром в ЖСК, в стремлении обеспечить себе квартиру. Поползновений рушить СССР или вести антисоветскую пропаганду за ними не наблюдалось. Ругали начальство и окружающую действительность, как миллионы прочих, да отсюда до 'врагов народа' пропасть огромная. Над обслуживанием, дефицитами и собраниями вполне легальный журнал 'Крокодил' регулярно издевался.

Андрей машинально раздавил бычок в горшке с цветком, смущенно хмыкнул и выбросил его в мусорное ведро. Вот чем отличаются прибалты, прямо, как и не советские люди, так маниакальной страстью к чистоте. На улицах бросать ничего нельзя, в квартире страшно чисто и аккуратно. Еще жили здесь гораздо зажиточнее, чем в России и при этом русских, почему-то всерьез недолюбливали. Проскакивало постоянно в разговорах и в отношении к приезжим. Любой латыш почитал себя не меньше, чем европейцем, а русских держал за быдло. Явно ничего не происходило, но достаточно было посмотреть, хотя бы на обслуживание в магазинах.

Он прошел в комнату и нырнул под одеяло к Дзинтре. Осторожно перевернул ее на спину, стал на локти и колени, чтобы не давить тяжестью и, раздвинув коленом ноги, легко скользнул внутрь. Еще не проснувшись, она отозвалась, выгнувшись и что-то невнятно пробормотав. Андрей замер, нависая над женщиной и наслаждаясь моментом. Потом очень медленно приступил к извечной игре. Никуда не торопясь, без привычной мужской грубости уже однажды получившего свое.

Дзинтра не открывая глаз, повернулась удобнее, обняла его руками за плечи и сомкнула ноги на его пояснице. Дыхание становилось все тяжелее, она слабо застонала, и Андрей почувствовал, как женское тело затрясло мелкой непрерывной дрожью. Его движения тоже становились все более бесконтрольными и быстрыми. Дрожь возобновлялась несколько раз и она, уже не сдерживаясь, застонала в голос. Рвется навстречу, стремясь впустить как можно глубже. С губ несется поток слов на латышском, он не понимает ни слова, но перевод и не требуется.

Дзинтра лежала рядом, положив голову Андрею на грудь. Он повернулся и поцеловал ее в губы, продолжая гладить крепкую грудь. Андрей был счастлив, что добился своего. С красивой женщиной — это кайф. С красивой и очень известной — кайф в квадрате. Никто еще не знает, что через месяц на экраны телевизоров выйдет новый фильм. Прибалты всю жизнь специализировались на драмах из западной жизни, но сейчас попадание будет особенно удачным. Дзинтра проснется знаменитой на всю страну. Миллионы мужиков всех возрастов будут мечтать о ней, а он еще два года назад, не имеющий ни малейшего понятия о Рижском художественном театре драмы имени Я. Райниса и актрисе там работающей, сориентировался первым.

Вот ведь как интересно — в жизни человек и выглядит, и говорит совсем не так, как ты представляешь по интервью и фотографиям. Ростом с него, а на каблуках еще выше. Плечи широкие, как у мужчины, но рыжие волосы настоящие. Цвет как у меди. Никакого обмана. Что да, то да. Зато лицо и фигура вне критики. Полные губы, выразительные глаза. Большая, не нуждающаяся в подпорках грудь, тонкая талия. Все как по заказу. Увидел, моментально запал.

Информацией тоже надо уметь пользоваться. Интервью и статьи, чаще всего, бред голимый. Как же, станет нормальный человек изливать открыто душу, перед всеми. Что у него не так или что он любит. Очередная звезда экрана или эстрады исполняет вечную песню о глубокой любви с мужем. Хорошо, если выяснится, как они на самом деле жили, после развода. Да и тут доверять не стоит. Начнут кидаться друг в друга какашками наперегонки. И чего двадцать лет прожили вместе, если он гад, регулярно буцал невинную женушку, а она стерва, по его словам, вечно в суп харкала? В семье разное бывает, но слушать надо обе стороны и тщательно фильтровать претензии.

Ну, иногда попадается и реальная информация. Не часто, но тут уж учись смотреть. 'Я люблю розы', 'В этом году муж всерьез запил и мы временно разъехались'. После перестройки этих вещей стесняться перестали и спокойно рассказывали. 'Часто после спектакля отмечали событие в ресторанчике возле…', 'Режиссер предложил сняться в фильме….'. 'Обожаю картины художника…'.

Совсем не просто это было. Стали бы латыши с посторонним русским парнем, свалившимся им внезапно на голову, с радостью общаться. Да никогда. Да в любой тесной компании не обрадовались бы навязчивому типу. Сидят, вспоминают съемки, культурно выпивают и тут вваливается неизвестно кто. Сорок раз будешь восхищаться спектаклями (которых не видел), но вежливо поблагодарят, и звать к себе за столик не станут.

Ну, он хоть ехал за журналом, но это дело было второстепенное. Попутно. А вот на Дзинтру нацелился всерьез, не посвящая в свои намерения Пашку. Для того спасение человечества, от него самого, важнее. А Андрей всерьез хотел познакомиться. Для этого и существуют связи. В СССР нет ничего важнее знакомств. Обычно это называется блат и понятие очень широкое. По принципу 'ты мне — я тебе'. Совсем не важны бывают деньги, хотя без них сложно обойтись. Услуги ценятся выше. Были у него контакты, и нашелся человек, который мог непринужденно свести.