Алкаш в борделе - Олег Путилин

— А дальше?

— Дальше посмотрим.

В ожидании мы провели три с половиной часа. За это время я успел выпить несколько бутылок пива и прочесть от первой до последней строчки весь «Спорт-экспресс». Наконец за Шагяном подъехал «БМВ» и увез его, видимо, по делам.

— Пошли, — сказал я Дынину. — Попробуем проникнуть в логово разврата.

Глава 4

В лифте я спросил Дынина:

— Ты в электрике разбираешься?

— В автомобильной?

— Нет, электричество на этаже отключить сможешь?

— Посмотрим.

Выйдя на шестом этаже, Дынин осмотрел электрический щиток. Через полминуты он подвинул наконец какие-то рычажки.

Справа от лифта, куда направлялся Шагян, было две квартиры, слева — еще две, которые интересовали меня значительно меньше. Однако реакция на дынинские действия началась именно слева. Из одной квартиры вылезла пожилая тетка с крысиным лицом и, глядя на нас внимательными глазками, спросила:

— Что происходит?

Следом за ней с аналогичным вопросом, заданным более громогласно, на лестничную площадку вылезла еще одна старуха. Дынин начал было объяснять, что это обычная проверка работы электрических щитков и что мы из Горэнерго. В ответ две старухи категорически заявили, что им нет дела ни до нас, ни до нашего Горэнерго, и потребовали немедленно включить электричество, так как они лишены возможности смотреть любимый мексиканский сериал, где очередная бедная девушка скоро должна стать богатой. Наконец открылась дверь одной из квартир справа, и на лестничной площадке появился старик со слезящимися глазами в сопровождении своего внука. Дынин потратил еще минуту, объясняя этому жильцу причину возникших проблем с электроэнергией. Старик и его внук молча слушали.

Наконец случилось то, ради чего был затеян весь этот спектакль. Щелкнул замок последней «нераспакованной» на этаже квартиры, и в узкую щель между косяком и дверью высунулось детское лицо девушки с короткими, рассыпанными соломой волосами, в которой я сразу же узнал Марину Мамонтову.

«Попалась птичка!» — подумал я и подал Дынину условный знак.

— Да заткнитесь вы! — заорал Дынин, к тому времени уже выведенный из себя разговорами со старухами, и врубил свет. — Уж и щиток проверить нельзя!

Я нажал кнопку вызова лифта, бросил взгляд на закрывшуюся за девушкой дверь.

В лифте Дынин спросил меня:

— Ну что, все нормально?

— Да. Одну нашли.

— Ну вот, по клиентам пошукаешь, и другие найдутся.

— Нет, интуиция мне подсказывает, что с остальными будет гораздо сложнее…

…Дынин высадил меня у клуба «Помпей», когда был уже третий час дня, и, пообещав, что вечером позвонит, уехал по своим делам. Через двадцать минут я сидел в кабинете Путилина и наблюдал, как на лице этого достойного руководителя солидного учреждения отражались все его чувства. Поначалу он побагровел от злости, потом возобладали меркантилизм и осторожность, затем обида, что с ним могли так поступить. В конце концов Путилин успокоился и сказал:

— Ладно. С Шагяном и Маринкой я разберусь. Вы точно уверены, что она там?

— Абсолютно точно. Я ее видел так же хорошо, как сейчас вас… Но все же думаю, что это нетипичный случай. Остальные четыре девочки пропали по другой причине. И если вы хотите докопаться до истины, то следствие нужно продолжить.

Путилин бросил на меня колючий взгляд, пытаясь определить искренность моего заявления, и, видимо, убедившись в этом, сказал:

— Работайте. Наше соглашение в силе, все ваши затраты будут компенсированы. Но сегодня вы мне понадобитесь. В пять часов мы устроим рандеву с господином Шагяном в его гнездышке.

Я вышел из кабинета директора и спустился в ресторан. За стойкой бара я увидел своего первого собеседника в этом клубе, которого я прозвал «Крючконосый». Он помахал мне рукой, я кивнул в ответ. Деваться было некуда, и я подошел к нему.

— Вы, я гляжу, уже освоились здесь? — спросил он.

— Да, здесь отлично кормят и великолепный набор спиртных напитков.

Я махнул рукой официанту и заказал пиццу с грибами и коктейль.

— А вы по-прежнему философствуете на тему мужского счастья? — спросил я.

— Я философствую вообще, — ответил он и глотнул из своего стакана. — Вы уже были на третьем этаже?

— Нет. Пока я обитаю на первом и несколько раз был на втором.

— Кстати, как вас зовут?

— Владимир Александрович.

— А меня Анатолий Исаевич… Вот и вы не стремитесь на самый верх блаженства.

— Отчего же? — возразил я. — Просто случая еще не было.

— Случай сразу представится, когда возникнет желание.

Я подумал, что, наверное, он прав. Но ведь я работал в этом заведении, а не отдыхал.

— А вы знаете, я люблю поговорить с теми людьми, которые бывают там. Они рассказывают о своих ощущениях, а я вспоминаю свою молодость.

— Вы что же, там практически никогда не бывали?

— Я бывал там лишь в первый год работы клуба.

Я посмотрел на этого стареющего и толстеющего мужчину, и мне стало искренне его жалко. В этот момент я увидел своих знакомых бизнесменов Сашу и Пашу. Они также заметили меня, подошли к стойке бара.

— Вован, привет! Ты как, нормально, работаешь?

— Да, все хорошо. Мне надо с вами поговорить.

— Какие проблемы?! Пойдем за столик.

Я напомнил господам коммерсантам, что здесь присутствую как гость клуба, и никто не должен знать о том, что я детектив.

— Говорите всем, что я предприниматель, — сказал я. — Что у нас с Путилиным старые дружеские связи.

— Вован, да мы все поняли! Ты что нас за лохов держишь! — сказал Паша.

— Все ясно. Гость так гость. Заметано, — отрезал Саша.

— Кстати, а что это за мужик, с которым я сидел за стойкой?

— Какой-то придурок, из бывших совнаркомовцев.

— Как это?

— Раньше в партии был, потом в каких-то научных институтах работал, а теперь вот сидит здесь целыми днями и п…дит! Любит, когда ему рассказывают о проститутках…

В этот момент в зал вошел Шагян и, будто никого не замечая, направился к своему постоянному месту под картиной с морским пейзажем.

— А этого вы знаете?

— Этот армяшка, что ли? Как же, как же… У него несколько магазинчиков по городу, торгует там потихоньку кожаными шмотками, женскими трусами и еще какой-то х…ней. А морду делает, как будто нефтяной король. Так, ничего интересного.

Беседуя с господами предпринимателями, я хорошо пообедал — заказал суп брокколи, тефтели из осетрины с белым вином.

Наконец Шагян поднялся и вышел из зала. В этот же момент ко мне подошел метрдотель и сказал:

— Иван Алексеевич ждет вас в машине. Серая «Вольво» справа от выхода.

Я подождал некоторое время, вышел на улицу и без труда отыскал нужную мне машину. Путилин сидел уже на месте, за рулем был мой старый знакомый — амбал Саша. Я назвал адрес, и мы тронулись в путь.

— Вы уверены, что он сейчас поехал туда, в гнездышко к своей птичке? — спросил я.

— Неважно, — со злостью буркнул Путилин. — Для начала я надеру задницу Маринке, а потом уже буду дергать за яйца самого Шагяна.

Поднявшись на шестой этаж, я попросил Путилина уйти с лестничной площадки, сам же позвонил одной из тех старушек, которые обругали нас сегодня днем. Я попросил ее позвонить в дверь, где обитала Мамонтова, объяснив это тем, что мне необходимо проверить проводку в квартире, а она мне не открывает.

— Это чревато пожаром, — сурово заявил я бабке.

Бабка все поняла, и скоро мы с Путилиным очутились в небольшом коридорчике квартиры, которую снимал Шагян. Перед нами, испуганно хлопая глазами, стояла Марина Мамонтова.

— Ну ты и сука! — начал свою речь добряк Путилин.

— Здравствуйте, Иван Алексеевич, — боязливо произнесла Мамонтова.

Далее Путилин разразился мощнейшим монологом, который на треть состоял из непечатных выражений, остальные же две трети заняли упреки в черной неблагодарности и сговорах за его спиной. Однако разгуляться Путилину не дали, так как его прервал звонок в дверь. Деятельная натура Путилина потребовала, чтобы его владелец лично распахнул дверь.

На пороге стоял Шагян с букетом цветов в одной руке и наполненным до отказа пакетом — в другой. Из пакета торчало горлышко бутылки с коньяком. Шагян несколько секунд смотрел на встречающего его Путилина, потом посмотрел на дощечку с номером квартиры, потом снова на Путилина, на всхлипывающую за моей спиной Марину. Несмотря на то, что весь его внешний вид говорил: «Извините, я ошибся дверью» — он с каменным лицом произнес:

— Иван, здравствуй! Как я рад тебя видеть, слушай!

— А уж я-то как рад!

Путилин втащил пожилого армянина за рукав в квартиру и захлопнул дверь. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Первым перешел к делу армянин. Он положил цветы на коридорную тумбочку, поставил пакет на пол, вынул оттуда коньяк и сказал: