Повседневная Жизнь Разорителя Миров - Эрик Дешо

талисманов. И кое-какие даже смог улучшить. Тем более, глава секты не поскупился на материалы. Не совсем пустых оставил.

В подаренным им кольце-хранилище, помимо бумаги, оказались неплохие чернила из духовных и демонических зверей и ресурсы для изготовления краски. Ещё там оказалась одна книга со схемами редких видов талисманов.

Точнее, "взрыв", "огненная ловушка", "стальной кулак" и другие формулы из этого фолианта считались запрещёнными на Брошенном Континенте.

К счастью, только продажа. Потому что с помощью каждого из них любой человек мог убить культиватора. А по правилам мира культивации смертные имели право лишь на покорность, а не мятеж. Или, тем более, убийство бессмертных.

Само собой, к практикам это не относилось. Они имели право создавать и использовать талисманы. Поэтому я делал их для себя. И теперь, несмотря на свой уровень культивации, был не так уж и слаб.

По моим прикидкам, вполне мог потягаться с любым культиватором ступени Конденсации Ци. Вплоть до пиковых. Конечно, это не относилось к Айке.

С уходом главы, именно она взялась за мои тренировки. На мечах или с помощью талисманов, я ни разу её не победил. Хотя в последних случаях это было близко.

С другой стороны, я знал, что она еретический гений. Поэтому считал, что против нормальных людей имел все шансы на победу.

Когда мы всё продали и вернулись в секту, то Айка меня остановила.

— Талисманы так дорого стоят?

— Мои, да, — ответил я с гордостью.

Может, "защита от злых духов" и "изгнание зла" выходили посредственными. Зато "печать цепей", "дымовую ловушку" и "иллюзорного зверя" я изучил до подмастерья. Теперь они работали и сильнее, и дольше.

— А мои сколько будут стоит?

— Раза в два дороже, — без сомнений ответил я, зная об ужасающем таланте малявки.

— Тогда дай мне книгу талисманов.

— Зачем?

Айка по примеру брата закатила очи горе.

— Конечно, я хочу изучить искусство создания талисманов.

— Зачем? — тупо повторил я, не понимая к чему боевому практику мирное ремесло.

И вновь очи горе. Что заставило меня улыбнуться. Потому что девочки в десять лет строящие из себя взрослых это мило.

— Если я создам талисманы ты сможешь их продать?

Я кивнул.

— И если не сложно, то ты можешь дать мне часть денег за их продажу? — робко спросила она.

— Зачем? — повторил я в третий раз.

Основные ресурсы для неё и её питомца ей оставил брат. Остальное я ей покупал. Чаще всего, какие-нибудь мелочи вроде, сладостей или продуктов для необычных блюд. Но я не терял надежды найти что-нибудь действительно ценное для неё.

— Я хотела бы купить себе другую одежду, — замялась она прежде чем ответила.

— Другую одежду?

— Да! — рявкнула она.

Я поразился её бурной реакции.

— Это одежда, конечно, красивая, — показала она себя.

И снова удивила меня. Мне казалось, что ей не понравилось.

— Но она слишком необычная. Сегодня все пялились на меня, — засмущалась девочка.

— В чём проблема? Просто переоденься в старую, — не увидел я проблемы.

И тут же почувствовал себя идиотом под странным взглядом Айки. Малявка глядела на меня, как на дурака и одновременно насекомое.

Этот её непонятный взгляд заставил меня поёжиться. И понять, что я реально тупой.

Девочки хотят быть красивыми, потому любят наряжаться. Особенно, избалованные принцессы, какой она и была до пяти лет.

Но настоящая проблема в том, что наряды культиваторов стоили в разы дороже оджеды для обычных людей. Потому что одеяния практиков должны были выдерживать проявления ци и огромные нагрузки. Все на вид простые халаты и штаны состояли из редких материалов, типа шёлка адского паука или льна десяти тысяч хлыстов. Как и наши ханьфу, которые, помимо лёгкой защиты, имели функцию самовосстановления.

К примеру, наряд псевдо готик-лоли обошёлся мне в рекордные для меня пятьдесят тысяч серебра. И это с огромной скидкой, отдал право на использование элементов костюма.

Эту сумму я копил целый год. Что теперь делать?

Кажется, я создал монстра.

Глава 7

Глава 7. Обман или не обман

11 лет до рождения Разорителя Миров

Обмануть проще всего, когда человек хочет быть обманутым. Поэтому в уличном, торговом шатре собралось так много народа.

Счастливая руда из шахты духовных камней по цене тысячи серебряных монет. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Господин Бессмертный, выбирайте. Всё, без обмана, — лживо обещал мне торгаш средних лет с лисьим лицом

Он безбожно мне польстил. Мне до бессмертия, как до неба гуськом. Спустя два года моей культивации я до сих пор застрял на первой ступени Конденсации Ци. И никак не мог пробить барьер на второй уровень, несмотря на все попытки.

Даже чуть не повредил себе меридианы в последний раз. Поэтому решил взять на паузу на всякое.

На подумать, расслабиться и заработать. А с нужными настроением, зельями или духовными растениями всё станет сильно проще.

— Господин Бессмертный, не сомневайтесь. В нашей лавке лучшие цены, — продолжал мне морочить голову лисьемордый лжец.

Хотя ничего рыжего в его лице не было. Только каштан и седина на голове и лице. Но общее впечатление всё равно оставалось однозначным, лис. Хитрый зверь, что задумал обман.

— Оценщик сколько берёт? — спросил я у продавца, указав на сидящего рядом с ним толстяка чьё лицо выражало неземную одухотворённость.

— Всего лишь двадцать процентов, господин Бессмертный, — просиял лисьемордый торговец с гордостью, будто говорил о собственном сыне, а не попугайски одетом, толстом мужике старше него самого. — Потому мастер Фати гарантирует успех. Ведь ему очень не выгодно ошибаться.

С этим, в какой-то мере, я соглашался. Но всё равно не верил.

Сама продажа затвердевших кусков духовных руды, называемых эссенцией случайных сокровищ, сродни лотерее. Угадать в каком именно из каменных коконов окажется что-то хорошее практически невозможно. Существовали, конечно, некоторые косвенные признаки. Только и они не гарантировали успеха.

Так что оценщик не только профессия, но и большая удачливость. Поэтому обычно они брали не менее сорока-пятидесяти процентов, потому что выбирали редко, дорожа удачей.

А этот толстяк выбирал камни чуть ли не ежесекундно. И при этом ему везло в семидесяти-восьмидесяти процентах его указаний.

Я сильно сомневался, что ему просто везло. В ином случае, он бы не сидел в уличном шатре на цветастой подушке, а вальяжно ходил по одному из дорогих павильонов Скайпина. Выбирая между предложениями солидных клиентов, а не слушал лесть простолюдинов.

— Две тысячи!

— Две с половиной!

Кричал, тем временем, народ, торгуясь за каждый выбранный толстяком, камень. И часто совсем не напрасно. Хотя в этом случае камни толстяка оказывались выгодными уже в десяти процентах.