Продолжение следует - Павел Комарницкий

— Ну а я о чём? — я воспрял духом. — Подумаешь, ночной кошмар. Переел на ночь…

Они не смеются. Ирочка смотрит мимо меня.

— Хотелось бы верить…

— Ира, Ир…

— М-м?..

— А почему ты мне никогда не поёшь?

Мы лежим прямо на полу, на пушистом ковре, переключённом в ночной режим — не бегают в толще размытые цветные огоньки, и сам ковёр потемнел. В соседней комнате тихонько шипит, звякает «домовой», прибираясь после гостей. Удобная машинка, у нас на Земле я пылесосил квартиру сам…

Ирочка смотрит сквозь меня широко открытыми глазами, и я понимаю…

«Да, ты верно прочёл. Я могла бы стать певицей, Аина права. Надо было начинать лет в пятнадцать, тогда… Но я пошла в миссионеры, и не жалею. Ну почти не жалею…»

«Почти…»

Она вздыхает.

«Любые способности, Рома, либо используются, либо утрачиваются. Что прошло, то прошло. Поэтому я редко пою. Не люблю. Кому нравится вспоминать об утраченном?»

Я глажу её.

«Маленькая моя. Сколько у тебя уже потерь в этой жизни! Карьера певицы, потом крылья…»

«Потом гладкая спина… Такой гибкости я не знала…»

«И спина тоже. Но главное — тот выстрел отнял у тебя целую человеческую жизнь. Десятки лет…»

Она заплакала внезапно, сразу, как обиженный ребёнок. Я судорожно ласкаю её, целую. Почему, ну почему я такой дуболом? Опять ляпнул. Язык мне вырвать…

«Мысли не вырвешь, Рома. Не кори себя. Ладно. За всё это я получила награду»

«Балбеса с крылышками»

Слёзы ещё не высохли, но она уже смеётся.

«До чего ты догадлив, радость моя!»

— … Нет, сегодня положительно великий день. Когда-нибудь этот день войдёт в анналы истории. Сегодня ваша служба внешней безопасности пополнится Великим Спящим биоморфом.

— Да, да, конечно. Сразу войдёт в анналы, не сомневайся. А что касается мании величия, так это легко лечится, — смеётся Ирочка.

«Достаточно жизни пару раз хорошенько ткнуть пациента мордой в дерьмо. Правильно сказала?»

«Мордой в дерьмо… И так выражается мой ангел…»

«С кем поведёшься»

Мы уже стоим на краю, и моя жена заботливо прихорашивает меня, поправляет волосы, перья на сгибе крыла. Видит-ощущает моё состояние, мандраж, скрываемый за беспечной болтовнёй. Я посылаю ей мыслеобраз — домохозяйка в рюшках заботливо поправляет галстук запакованному в чёрный костюм муженьку-клерку. Ирочка фыркает, и в моей голове возникает ответ — кот, припадая на все четыре лапы, осторожно входит в новый дом.

— Не спи на лету, Великий спящий!

Я срываюсь с края, начинаю интенсивно махать крыльями, набирая высоту. Оп-ля! Нет, транспортный кокон — штука отличная, кто спорит, но когда тебя вот так, прямо в воздухе, перехватывает вдруг невидимая мягкая лапа…

«Автопилот кокона слушает. Куда доставить?» — раздаётся в моей голове бесплотный шелестящий голос. Всё верно, ведь до сих пор я летал на коконе в роли багажа — «полётное задание» ему давали другие.

«В главное управление службы внешней безопасности»

«Принято»

Наша башня уже выглядит маленькой свечкой, торчащей из зелёного ковра. Кокон стремительно набирает высоту и скорость.

Башня как башня, высотой этажей в восемьдесят. Ну, может, немного потолще той, где мы проживаем с Ирочкой. Совсем рядом блестит круглое блюдце лесного озерка, с тремя совсем уже крохотными лесистыми островками посередине. Значит, тут и расположена спецслужба, способная противостоять чужакам, обладающим невиданной по земным меркам мощью…

Слева от меня пристраивается ангелок, машет крыльями в такт моим.

«Здравствуй, Победивший бурю. Мы тебя ждём. Лети за мной»

Он вырывается вперёд, влетает в одну из открытых комнат-ячеек. Да, ничего себе… Представить только, что у нас, на Земле, вот так запросто можно было бы войти в Главное управление КГБ на Лубянке, или в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли… Неужели каждый желающий может попасть сюда прямо с улицы?

«А что такого? Каждый может попасть. Вот выйти удаётся не всем» — я вздрагиваю, и ангелочек смеётся. — «Шутка»

— Будем знакомы, — он переходит на голос. — Я твой коллега, похоже. Меня зовут (певучее слово) Летящий в ночном тумане. Если коротко — Уот.

Я тоже представляюсь. Уот… Английское имечко-то…

«Нормальное ангельское имя. Хотя и довольно редкое»

«Извини. И в мыслях не держал…»

«Я и не обиделся. Хочешь маленький совет? Не рассыпайся в извинениях по каждому поводу. Когда тебе удастся кого-либо обидеть, ты почувствуешь»

Стена перед ним расступается, и мы оказываемся в прохладном сумраке громадного холла. Светящиеся цветы на стенах, какие-то стойки, коврики на полу… И они тут работают?

«И ты будешь, если не сбежишь»

Я оглядываюсь. Ничего тут такого… Перед глазами у меня встаёт картина, которую я видел через экран монитора Уэфа, во время той операции — зал, забитый оборудованием, циклопическая установка, теряющаяся во мраке… А где здешнее оборудование?

«Основное оборудование тут» — мой провожатый стучит себя пальцем по лбу, — «А вспомогательное в подземелье»

На одном из ковриков сидит в позе «лотоса» ангел женского рода, с «солнечными» бело-золотистыми волосами, мягко светящимися в полусумраке помещения. Глаза закрыты, лицо мягко расслаблено. Отдыхает…

«Работает. Не будем мешать»

А вот ещё сотрудник, на этот раз парень. Перед ним горит в воздухе виртуальный дисплей. При нашем появлении он встаёт, подходит.

— Шеф, заказанный тобой Великий спящий доставлен — рапортует Уот.

— Меня зовут (певучее слово) Скользящий над волнами. Если коротко — Биан. Я начальник вот этих игривых лоботрясов, и если всё получится — твой. Внимание! Все сюда!

Все подходят. Последней подходит девушка.

— Вот это тот самый кадр, которого мне удалось раздобыть благодаря координатору Уэфу. Биоморф, между прочим. Бывший человек. К тому же Великий спящий. Это правда?

— Когда как… Но в основном не жалуюсь, сплю крепко.

Хохот, обвальный хохот.

— Нормально. Вот это — Летящий под дождём, оперативный сотрудник…

Как?

— Если коротко — Иол — подаёт голос Летящий — Тёзка твоей жены, вроде.

Понятно. Нет, а чем я, собственно, удивлён? Как будто у нас такого нет — Валентин и Валентина, например…

«У нас — для тебя теперь вот тут, Победивший бурю» — Биан переходит на мысль — «А на Земле теперь для тебя «там». Привыкай, и побыстрее»

«А может, не стоит? Ведь он чем для нас особенно ценен — у него человеческая психика» — чей-то бесплотный шелестящий голос. Чей?

— Вот эта почтенная дама, которая любит спорить с начальством — Рассеивающая мрак — Биан снова говорит голосом — Наш ксенопсихолог, старейшая сотрудница всего земного отдела. Сто пятьдесят лет беспорочной службы. Наших лет, Победивший бурю, а по земному счёту… Да, сто шестьдесят пять, точно.