Поверь в мечту - Дебра Дайер

– Значит, чтобы угодить тебе, я должна стать рабой чужого мне человека? Сидеть за обеденным столом и ждать мужа, который где-то веселится с друзьями, пьет шампанское и проводит время с женщинами определенного сорта?

– Черт возьми! Ты достаточно взрослая, чтобы понимать – если хочешь удержать мужчину и угодить ему, мало иметь красивую внешность. Прежде чем судить людей, мисс Праведница, надо бы узнать их получше… У меня были причины искать общества на стороне. Если бы ты знала свою мать, как я…

Он сердито обернулся к двери на негромкий стук:

– Кто там еще?

Дверь открылась, и в комнату вплыла Лилиан Грейнджер – невысокая, светловолосая, красивая, словно фарфоровая статуэтка. На ней было роскошное бальное платье из атласа цвета бургундского вина. Надменная холодность, написанная на кукольном личике, мгновенно парализовала отца и дочь.

– Я надеялась, что хотя бы сегодня вы будете вести себя прилично, – не повышая голоса проговорила она. Холодный голубой взгляд задержался на секунду на муже и скользнул к Тори. – Виктория дурной нрав твоего отца известен всем, но тебя воспитывали как леди. Я разочарована.

Тори вздохнула. Всю жизнь, сколько себя помнила, она тщетно старалась походить на свою мать, мечтая стать столь же совершенным образчиком красоты и светских манер. Она ничего не могла поделать со своей внешностью, но прикладывала все силы, чтобы стать настоящей леди: посещала школы для молодых барышень в Нью-Йорке и Париже, совершила тур по Европе и училась смирять свой яростный и гордый нрав. Но мать всегда была ею недовольна.

– Настоящая леди никогда не повышает голос и не опускается до споров, – сказала Лилиан. – Интересно, сколько раз я должна тебе это повторять?

– Прости, мама.

– Если бы ты была красива, люди относились бы снисходительно к твоим недостаткам. Но при такой внешности твое главное достоинство – хорошие манеры.

Тори опустила глаза и принялась разглядывать розу, вытканную на обюссонском ковре. Краска залила ее щеки.

– Куинтон, вы сказали дочери, что нам нанес визит Ричард Хейуард?

Он кивнул и взглянул на Тори.

– Ричард очень милый и чувствительный молодой человек. И если ты не будешь следить за собой, Виктория, то твой несдержанный нрав отпугнет его, как и всех остальных, – назидательно проговорила леди Грейнджер.

Так, значит, теперь Хейуард очаровывает ее мать. Как бы отпугнуть его так, чтобы он убежал и не вернулся?

– Вам обоим придется принять достойный вид, потому что скоро приедут гости. – Лилиан развернула веер, обтянутый шелком под цвет платья. – Если ты опоздаешь, Виктория, я буду очень недовольна. – С этими словами она подобрала пышные юбки и вышла из кабинета.

Тори хотела последовать за матерью, но отец схватил ее за руку.

– Мы еще не закончили, – негромко произнес он.

Она кивнула, понимая, что, желая добиться своего, отец найдет еще немало аргументов и средств давления на нее.

Тори стояла перед зеркалом в своей спальне и поправляла бальное платье. Она взбила кружево нежно-кремового цвета на пышных рукавах и расправила шлейф, конец которого был прикреплен к корсажу, туго охватывающему ее стройный стан. Горничная, тихонько сопя, застегивала на ее спине тридцать пять обтянутых шелком маленьких пуговичек. Тори бросила взгляд на каминные часы из позолоченной бронзы и простонала:

– Быстрее, Милли!

– Если вы не будете стоять спокойно, мисс, я их вообще никогда не застегну – они такие маленькие и скользкие, как семечки.

– Извини. – Тори послушно застыла на месте.

Это было новое платье, и выбирала его она сама, а потому со страхом думала, какие недостатки обнаружит в нем Лилиан. Муаровая нижняя юбка переливалась всеми оттенками синего и зеленого цветов, а поверх нее надевалась другая юбка из тончайших бирюзовых кружев. Вырез платья украшали три изящные шелковые розочки. «Надеюсь, это декольте мама не найдет слишком смелым», – нервно подумала Тори, вспоминая прошлое платье, которое ее мать забраковала именно по этой причине.

Наконец Милли застегнула последнюю пуговку и выпрямилась, глядя на отражение Тори в зеркале.

– Вы чудесно выглядите, мисс.

– Спасибо.

Она схватила со столика перчатки и поспешила прочь из комнаты. Приподняв юбку повыше, она побежала через холл, надеясь, что никому не попадется на глаза, потому что… настоящие леди никогда не бегают!

Тори бежала вниз по лестнице, стуча каблучками по широким ступеням, когда часы в холле первого этажа начали бить девять. Мать придет в ярость. Тори остановилась у двери, чтобы отдышаться, затем быстро натянула длинные, до локтей, перчатки, собралась с духом и вошла в зал.

Бальный зал располагался на первом этаже и мог легко вместить четыреста человек. «Сегодня здесь слишком много народа», – думала Тори, пробираясь сквозь толпу гостей. Были распахнуты двери в прилегающие комнаты, а также на террасу, где желающие могли отдохнуть от мужчин и танцев. Хорошо бы проскользнуть прямо туда, подальше от шума.

С высокого потолка свисали нарядные гирлянды, а окна к двери были изящно задрапированы розовым шелком. В противоположных концах огромного помещения стояли два стола с напитками и фруктами. В центре каждого возвышалась золотая ваза с белыми лилиями и нежными розами. В этом сезоне самым модным был розовый цвет, а Лилиан всегда следовала моде. Она восседала напротив двери, окруженная своими друзьями, словно царствующая особа придворными. Бросив взгляд в ту сторону, Тори решительно направилась в другой конец зала. На балконе играл оркестр, зал был наполнен музыкой, смехом и звоном бокалов. Тори пробиралась сквозь шумную толпу, и веселье окружающих лишь усугубляло ее печаль.

– Виктория, вы сегодня очаровательны. – К ней направился Ричард Хейуард.

– Здравствуйте, мистер Хейуард, – чопорно проговорила она. Рука ее крепче сжала бокал с лимонадом. Даже сквозь перчатки его холод действовал успокаивающе.

– Днем я имел удовольствие наслаждаться обществом вашей матушки.

– Должно быть, вам нелегко пришлось. – Тори подняла из него взгляд.

– Человек должен с уважением относиться к деньгам, особенно к большим.

– Вы очень уверены в себе, да, мистер Хейуард?

Он погладил свои светлые усы и оценивающе посмотрел на ее жемчужное ожерелье.

– Я лелею надежду на наше скорое бракосочетание. – Вы лелеете надежду добраться до денег моего отца. Улыбка Хейуарда превратилась в гримасу.

– Женщине не пристало иметь норов и острый язык. – Представьте только, как нелегко вам будет ужиться с такой строптивой женой.

– Замужество часто изменяет женщин в лучшую сторону. Они становятся послушными.