Кое-что о Билли - Дуги Бримсон

16.10. На работе

Есть! Только что, возвращаясь из отдела почты, наткнулся в коридоре на Лиз, и прежде чем я что-нибудь сообразил, мы уже договорились сегодня после работы встретиться и зайти куда-нибудь выпить. Все развивается просто стремительно. Твою мать, да у меня же свидание! И не с кем попало, а с самой классной девчонкой, работающей в этом здании. Главное — не проболтаться об этом раньше времени, а то проходу не дадут.

20.45. Дома

Есть вещи, которые ни один нормальный парень не хотел бы услышать на первом свидании. Вот три такие фразы, которые первыми приходят на ум: «Мне надо быть дома к десяти, потому что няня в это время уходит, и ребенок останется один»; «Мой бывший бойфренд жутко ревнивый» и «Он что, уже там?» Но то, что я услышал сегодня, не приснилось бы мне и в самом страшном сне. Чуть ли не первым делом Лиз заявила: «В общем-то я не очень удивилась, когда узнала, что ты голубой». Услышать такое было бы жутко в любых обстоятельствах, но когда это исходит от женщины, при одном взгляде на которую у мужика все встает торчком, — это просто удар ниже пояса. Больше того, удар оказался нанесен так неожиданно, что я даже не сразу врубился в то, что она сказала, а она между тем уже перескочила на что-то другое, и я не мог ничего опровергнуть. Я просто сидел там, как какой-нибудь Форрест Гамп, а она рассуждала о том, что все мужики — козлы. Проболтав таким образом примерно час, она нацарапала на кусочке бумаги свой телефон, встала, чмокнула меня в щеку и ушла, оставив меня молча и тупо сидеть, переваривая случившееся.

Честно говоря, я до сих пор не понял, как вести себя теперь, в ситуации, которая сложилась в результате одной-единственной фразы Лиз. Подумать, конечно, предстоит о многом, но прежде всего о том, какой подонок навел Лиз на эту мысль. То, что это чей-то прикол, за версту понятно: самой бы ей это в голову не пришло.

Когда я явился домой, первым порывом было тут же перезвонить ей и на повышенных тонах высказать все, что я думаю на этот счет. Но я сдержался и решил выждать время, а заодно и обдумать, как же быть дальше. Тут очень важно не ошибиться: один неверный шаг — и я на долгие месяцы стану посмешищем для всей фирмы.

Суббота, 22 января

18.20. Дома

Странный сегодня день — не только потому, что наши ребята совершенно неожиданно проиграли на выезде в Брэдфорде, а потому, что большую часть времени я провел, раздумывая над необыкновенными событиями вчерашнего вечера.

Пораскинув хорошенько мозгами, я понял, что в этих обстоятельствах есть и нечто выгодное для меня. Во-первых, хоть она и считает меня педиком, мне все-таки удалось вытащить ее на свидание и заполучить ее телефон. Во-вторых, из некоторых деталей, которые я запомнил, я почерпнул кое-какую полезную информацию о женщинах и о том,

чего они на самом деле ждут от парней, а такие сведения, приобретенные к тому же в практических «полевых» условиях, дорогого стоят. И в-третьих, когда я все продумаю и толково объяснюсь с Лиз, в нужный момент она почувствует себя виноватой и по крайней мере должна будет согласиться еще на одно свидание. Минус данной ситуации (и очень весомый минус) заключается в том, что пока у меня нет никакой возможности не только переспать с ней, но хотя бы пообжиматься. Не говоря уже о том, что она унизила меня, пусть и не нарочно.

В любом случае разобраться в этом нужно быстро. Кто бы все это ни подстроил, он наверняка знает, что в пятницу мы с Лиз договаривались встретиться, а значит, с самого утра в понедельник эта чудная новость начнет распространяться по всему зданию фирмы. Ставлю десять фунтов против кучки собачьего дерьма, что не успеет эта сволочь переступить порог, как чудная новость о моей сексуальной ориентации моментально станет известна всем сотрудникам.

На данный момент я обдумал все, что мог. Теперь размышления можно отложить на некоторое время, тем более что и повод есть подходящий: сегодня вечером мы с ребятами идем на отвальную к нашему голкиперу Марку, который решил исполнить свою мечту — перебраться в Испанию. Такие посиделки означают бессчетное количество пива, пассивное курение и, может быть, карри за счет отъезжающего. Слава богу, завтра мы не играем; главное — не забыть, что во второй половине дня я должен сводить малышей Лу в бассейн.

Тут у меня мысль мелькнула: не посоветоваться ли с ребятами? Я думаю, они согласились бы, ситуация, прямо скажем, необычная. В конце концов не каждый день удается вытащить в паб девчонку, при взгляде на которую у тебя яйца сводит, но еще реже случается, что она при этом считает тебя голубым. Как прикажете с ней объясняться? Меня прямо смех разбирает, как представлю себе озадаченные рожи ребят и их сочувственные взгляды над мисками с остывающим карри или вегетарианским пловом.

Воскресенье, 23 января

11.30. Дома

Лиз была права в тот вечер: все мужики — козлы. Все абсолютно. Взять хотя бы их шуточки: ну кто из парней не оценит грамотный, остроумный, хорошо подготовленный прикол? В результате ты в панике несешься в дежурную больницу, не зная, окажется ли медицина в силах спасти тебя; по-моему, это уже перебор.

Впрочем, я сам виноват. Знаю же, что мне не стоит пить красное вино: у меня от него потом дико болит голова. И вчера нужно было следовать этому золотому правилу, когда Марк выставил две бутылки этого пойла и заставил всех пить «на посошок». Если бы я отказался от этой халявы и положился на свой опыт, мне не пришлось бы утром пережить дикое потрясение, когда, зайдя в туалет, я обнаружил, что вместо мочи из меня выходят галлоны крови. Поступил бы я вчера по-умному-и мне бы не нужно было, взяв ноги в руки, срочно нестись сдавать анализы. Чего мне стоили минуты ожидания результатов у дверей лаборатории — лучше и не говорить. И вот, после всего этого ужаса, девочка в регистратуре, позевывая, протягивает мне листочек бумаги, на котором написано, что в моей моче, вполне нормальной для человека, выхлебавшего накануне столько спиртного, нет ничего необычного, кроме вполне безвредного пищевого красителя.

Потом девочка рассказала, что накануне поздно ночью они получили факс, в котором сообщалось, что в приемный покой больницы, вероятно, обратятся несколько человек со схожими болезненными симптомами. Чтобы избежать серьезной паники, неизвестный доброжелатель предупредил врачей о том, что именно было подмешано в вино и где именно оно было выпито. К этой объяснительной записке прилагался список жертв, в котором я числился под номером шесть. Заканчивалось все это издевательство извинениями перед дежурной сменой врачей за доставленное беспокойство.

Марк, конечно, уже смылся, И у него для этого есть все основания. Я сам не склонен к насилию, но не все ребята отличаются таким же миролюбием и чувством юмора. И хотя я уверен, что в этом приколе должна быть и смешная сторона, мне пока что не удалось ее обнаружить. А остальные, я уверен, даже и искать ее не станут.

Остается лишь признать, что задумка сработала просто убийственно. Не попробовать ли устроить что-то в этом роде у нас на работе? Только продумать все придется более тщательно: ведь я, в отличие от Марка, не собираюсь сваливать на другой конец Европы.

22.00. Дома

Как бы я ни любил Джо и Кейти, я терпеть не могу ходить с ними в бассейн. Особенно по воскресеньям. После того как в нашем бассейне понаставили всяких горок, водопадов, водометов и прочей хренотени, он превратился в реальную версию компьютерной «Мышеловки» в натуральную величину. Спокойно поплавать стало совершенно невозможно: того и гляди утянет в какой-нибудь водоворот или швырнет через трубу в детский лягушатник. Добавьте к этому записи «Boyzone», «Steps» и распроклятого «S Club 7», включенные на полную громкость, и вы поймете, что оздоровительное заведение превратилось в кромешный ад.

А по воскресеньям дело обстоит еще паршивее, потому что в этот день бассейн становится лагерем беженцев для разведенных папаш. Каждый из них из кожи вон лезет, чтобы его отпрыски ни на минуту не заскучали, по крайней мере до того момента, как их отведут в «Макдональдс», а потом по условиям перемирия передадут эти неделимые ценности с рук на руки мамашам.

Но сегодня все было еще хуже, чем обычно. Это был просто страшный сон. Во-первых, на моих шикарных белых трусах от Келвина Кляйна, на самом интересном месте, появилось красное пятно: вот что значит полениться и не отряхнуть как следует свои причиндалы после того, как сходишь пописать: а кроме того, еще до появления пятна я понял, что остатки красителя по-прежнему присутствуют в моем организме. В общем, плавать мне пришлось, зажимая яйца что есть силы, потому что я все время боялся, что даже случайно упущенная капля оставит длинный красный след в воде позади меня. Не думаю, что попадание в бассейн пищевого красителя именно таким образом было бы одобрено даже самыми миролюбивыми пловцами. К тому времени, как я выбрался из воды, у меня все свело так, что я с трудом раз-