Последний самурай - Андрей Воронин

Когда спустя полчаса они вернулись на стоянку, их взорам предстало печальное зрелище: кто-то основательно поработал над "лендроввром" Илариона, превратив его в груду хлама. В машине не осталось ни одного целого стекла, фары тоже были разбиты. Варварски взломанный капот был приоткрыт, аккумулятор исчез, и все, что можно было повредить под капотом, было изувечено. Все до единого колеса, включая запасное, оказались искромсанными ножом, а под продырявленным радиатором стояла большая лужа охлаждающей жидкости.

Иларион немного помолчал, давая утихнуть эмоциям, закурил и сказал:

- Вы не помните номер "Жигулей", на которых приезжали эти умники из автосервиса?

- Увы, нет, - ответила его спутница. Она удивленно моргала глазами, и было непонятно, что поразило ее сильнее: плачевное состояние машины или безмятежный тон Забродова.

- Вот и я не помню, - вздохнул Иларион. - Значит, за ремонт придется платить самому. Что ж, надо ловить такси.

- Я вас подвезу, - сказала его новая знакомая. - Подозреваю, что от моей машины вы тоже не в восторге, но обстоятельства таковы, что привередничать не приходится.

- Что ж, подвезите, - не стал упираться Забродов. - Хотя я бы вам этого не советовал. Вы же видите, - он кивнул на свой изуродованный автомобиль, - добрые дела наказуемы.

- Это я как-нибудь переживу, - сказала она, вынимая из сумочки ключи. - Вы чертовски интересный тип, Забродов. Я умру от любопытства, если не увижу, как вы живете. А второго такого случая напроситься к вам в гости может не быть.

***

- Ну? - с выжидательным выражением на широком обветренном лице спросил майор Горбанев, вертя в пальцах стакан с водкой. С берез дождем сыпались желтые листья. Один из них, крутясь, как пропеллер, спланировал прямо в стакан. Горбанев не глядя выудил его оттуда двумя пальцами. Пальцы у него были толстые, как сардельки, и с трудом пролезали в стакан. Этими пальцами майор на спор плющил монеты и вынимал гвозди из дубовой доски, и эти же, с виду такие неуклюжие, пальцы принадлежали одному из лучших в мире специалистов по минно-подрывному делу. Еще не было придумано взрывное устройство, которое не смог бы обезвредить майор Горбанев, и то, что он сейчас сидел напротив Илариона, служило наилучшим подтверждением этих слов.

После заданного Горбанерым вопроса наступила тишина, нарушаемая только шорохом сыплющихся листьев да легким шумом верхового ветра в оголившихся ветвях. В этой тишине вдруг стало слышно, как жует генерал Федотов. Он единственный из всех присутствующих остался равнодушен к рассказу Забродова и сделанной Иларионом драматической паузе. В то время как все затаив дыхание ждали завершения рассказа, генерал-майор Федотов продолжал с большим аппетитом уминать шашлык, заедая его пучками хрустящей зелени. Причина генеральского равнодушия была Илариону ясна: Федотов слишком хорошо знал своего бывшего подчиненного и с первых же его слов понял, каким будет финал.

- Ну?! - повторил Горбанев. - Не томи, Иларион. Дальше-то что?

Забродов сунул в рот веточку свежего укропа, задумчиво пожевал и пожал плечами.

- Ничего, - сказал он. - Машина в ремонте, а я - вот он. Цел и невредим.

- Тьфу, - в сердцах плюнул Горбанев. Аудитория зашевелилась, наполняя стаканы и разбирая шампуры со свежей порцией шашлыка. Кто-то разочарованно протянул: "y-y-у...", кто-то пробормотал, что Забродов в своем репертуаре. Генерал Федотов ухмылялся, не переставая с аппетитом жевать. Он знал, что Забродов не имеет привычки распространяться о своих победах над слабым полом и раз уж сказал о сдоем знакомстве с женщиной, значит, закончилось это знакомство ничем - встретились и разбежались.

- Так-таки ничего и не было? - решив не сдаваться, недоверчиво спросил Горбанев.

- Не-а, - дуя на обжигающее мясо, сказал Иларион. - Выпили по чашечке кофе, поговорили о поэзии, а потом я ее проводил до машины. Честно говоря, мне с ней стало скучно. Я думал, она умнее. То есть я не говорю, что она глупа. Вполне приличная, интеллигентная дама. Это я виноват. Мне показалось, что она умна по-настоящему.

- Тьфу, - повторил Горбанев. - При чем тут ум? Я же тебя про другое спрашиваю!

- Про другое? - наивно округлил глаза Иларион. - А это как?

- А так, как бывает после того, как мужчина и женщина напьются кофе и поговорят о поэзии. - проворчал Горбанев, уже понявший, что продолжения не будет. - У нормальных людей кофе и поэзия - это, так сказать, прелюдия. А дальше идет самое интересное.

- Всегда? - спросил Иларион.

- Ладно, ладно, - сказал Горбанев, прихлебывая из стакана с водкой так непринужденно, словно там был холодный чай. - Пошел умничать... Я только хотел сказать, что раз ничего не было, то нечего нам лапшу на уши вешать.

- Поманил девку конфеткой, а в бумажке пусто, - сказал кто-то.

- Предвкушение удовольствия - тоже удовольствие, - сообщил Забродов. Ну что вы привязались? Поесть нормально не дадут. Вы спросили, я ответил, а теперь я же и виноват.

- Стоп, - вмешался в разговор генерал Федотов, - вот это уже интересно. Насколько я помню, тебя спрашивали, куда ты пропал. Домашний телефон молчит, по мобильнику тоже не дозвониться, дома тебя не застать... Нам тебя выслеживать пришлось как вражеского лазутчика, насилу справились. А ты нам какие-то байки рассказываешь. Я бы еще понял, если бы у тебя любовь на всю катушку закрутилась. А раз ничего не было, при чем тут тогда эта поэтесса?

- При том, - лаконично ответил Забродов и поспешно вцепился зубами в мясо.

- Так-так-так, - протянул генерал, с большим интересом разглядывая старательно жующего Забродова. - То-то я гляжу, что ты нам тут чего-то вкручиваешь... Поэтесса, как я понимаю, не замужем?

Забродов не ответил, целиком сосредоточив свое внимание на шашлыке. Кто-то, поняв, на что намекает генерал, длинно присвистнул. Закоренелый холостяк Забродов не раз становился объектом пристального внимания незамужних дам самого разного возраста, но теперь, судя по тому, как тщательно он скрывался, за него взялись всерьез. Такое предположение вызвало в компании взрыв веселья. Со всех сторон посыпались шутки и советы самого неожиданного характера, а пришедший в полный восторг Горбанев от души хлопнул Илариона по спине своей чугунной ладонью, так что тот поперхнулся от неожиданности.

- Позвоночник сломаешь, медведь, - сказал Забродов, откашлявшись.

- Как же, тебе сломаешь, - возразил майор. - Так когда свадьба?

Этот вопрос был встречен новой волной хохота. Кто-то поинтересовался, в чем Иларион отправится под венец - в камуфляже или в смокинге? "В камуфляжном смокинге!" - закричал остряк Шмаков, тот самый Шмаков, у которого не хватало трех пальцев на левой руке. Пальцы ему один за другим отстрелил чеченский полевой командир, к которому Шмакова угораздило попасть в плен. Позже Шмаков сбежал, выследил этого "хирурга" и тоже произвел небольшую операцию - короткую, но весьма результативную.

- Она действительно поэтесса? - спросил Федотов.

- Представилась поэтессой, - пожал плечами Иларион, - а трудовую книжку я у нее не спрашивал. В поэзии она разбирается так себе - кроме своей собственной, разумеется.

- Анастасия Самоцветова, - задумчиво проговорил генерал. - Не слыхал о такой.

- Ничего удивительного, - сказал Забродов. - Много вы знаете современных поэтов? Я тоже их почти не знаю. Время нынче не то. Поэзия штука некоммерческая. Все пишут песни для популярных исполнителей. В смысле, все, кто хочет зарабатывать деньги на своем умении подбирать рифмы.

- Все-таки хоть какое-то применение, - желая поддразнить Забродова, с серьезным видом сказал генерал. - По мне, что поэзия, что беллетристика просто засорение мозгов. Много тебе толку от твоих пыльных талмудов? Ведь ты возле этой парикмахерской как очутился? Правильно, книжку ехал покупать. И вот результат - машина вдребезги, а сам от полоумной бабы прячешься, как пацан.

- Как реальный конкретный пацан, в натуре, - добавил Забродов. Словом, основной тезис вашего выступления мне ясен, товарищ генерал-майор. "Когда я слышу слово "культура", я вызываю мою полицию." Я правильно вас понял?

- Жалко, что тебя нельзя сдать в какую-нибудь полицию, - вздохнул Федотов. - И не улыбайся. Я на эти темы спорить не желаю. Не надо делать из меня врага просвещения и вообще солдафона. Культура - это хорошо, и даже превосходно, но в меру. А когда твои подчиненные начинают обсуждать твои приказы, ссылаясь при этом на Омара Хайяма... Тут, знаешь ли, и до новой культурной революции недалеко.

- Но я-то больше не ваш подчиненный, - с улыбкой сказал Иларион.

- Слава Богу. В смысле, очень жаль. Вернуться еще не надумал?

- Нет, товарищ генерал, не надумал. И вряд ли надумаю. Только не надо говорить, что глупо обижаться и что, дескать, пора перестать дуться. Я не дуюсь и не кокетничаю. Просто этот период моей жизни закончился, начался новый. Тесновато мне стало в форме, товарищ генерал.

- Ну и как, на гражданке просторнее? - сердито спросил Федотов.