История Смоленской земли до начала XV столетия - Петр Голубовский

Перешедши в область реки Днепра и Волги, кривицкое племя колонизировало огромные пространства, расселяясь далее и далее на восток. Оно перешло к системе реки Вазузы с Гжатыо, оттуда перешагнуло на берега реки Москвы и колонизировало территорию, вошедшую затем в состав земли Суздальской. Что колонизация на среднее Поволжье шла с востока, лучшим доказательством служит то обстоятельство, что в состав Смоленской земли входили области по рекам Исконе и Исме и даже переходили за них к востоку.

Раздавались мнения, что кривичи не представляют из себя славянского племени или, по крайней мере, являются смешением славянского элемента с литовским, причем самое имя кривичи готовы были производить от кривее, как назывался верховный жрец у литовцев144. Это мнение возникло, во-первых, потому что летопись в своем перечислении славянских племен не упоминает кривичей145, а во-вторых, вследствие сильно сказывающегося на последних литовского влияния со стороны языка и некоторых черт быта. Но летопись раньше очень ясно говорит, что кривичи и полочане – одно и то же племя146, а пропуск имени кривичей при перечислении русско-славянских племен вполне понятен: летописец выразил здесь только сохранившийся еще в его времена взгляд, что полочане есть главная часть племени, а стало быть, не было нужды, назвав полочан, упоминать и кривичей. Это главенство полочан подтверждается, как мы только что говорили, и другими соображениями. Лингвистическое влияние литовского племени на кривичей едва ли подлежит сомнению. По этому вопросу мы только что высказали свое мнение. Теперь, когда нам известен ход кривицкой колонизации, мы можем представить себе ее движение в таком виде.

Финское племя, подвигавшееся с востока на запад, простершее некогда, как мы видели, свои поселения до карпатской прародины славян, было, однако же, немногочисленно около этих местностей, что доказывается немногочисленностью топографических названий к западу и спорадичностью памятников древности, какие могут быть приписаны угро-финским племенам. В очень отдаленные времена литовское племя распространилось далеко на восток, разрезало угро-финские поселения надвое и стерло те из них, которые находились к юго-западу от Днепра (в районе Днепр – Двина – Припять). Славянское племя теперь было на севере отделено от чудского. Затем началось колонизационное движение славян, во главе которых двигались кривичи. Они частью уничтожили, частью ассимилировали литву на пространстве между Припятью, Двиной и Днепром, затем врезались между литовскими племенами у верховьев Днепра, раздвоили их, снова уничтожили или поглотили те из них, которые были отброшены к востоку, как, например, голядь. Но передовые ветви кривицкого племени неудержимо стремились все вперед и вперед на север, восток и северо-восток. Понятно, что те кривицкие поселения, которые ушли далее в указанных направлениях, подвергались литовскому влиянию менее, чем оставшиеся на Двине и в Приднепровьи, но зато эти передовые колонисты в своем дальнейшем движении столкнулись со сплошным, а не спорадически уже рассеянным угро-финским населением, и должны были уничтожить или ассимилировать его147. Вот почему мы имеем право предполагать, что Смоленская земля при самом выступлении своем на историческую сцену носила в себе уже начала раздвоения, что в двух половинах ее, западной и восточной, существовала даже в то время значительная разница в населении, явившаяся результатом взаимодействия разнородных этнографических элементов.

В то время когда кривичи раскидывали свои поселения на огромные пространства с берегов Западной Двины до Финского залива и среднего течения Волги, территорию между реками Днепром и Сожем колонизировало другое славянское племя, радимичи. Границы его колонизации в северо-восточном направлении указываются археологией. Мы видели, что преобладающий тип похорон на пространстве, ограничиваемом указанными реками, есть погребение. К северу от города Ельны мы замечаем резкую перемену: преобладающим является сожжение. Вот эту черту, от Ельны до Днепра на запад и до верховьев Десны на восток, можно считать границей между двумя племенами – кривичами и радимичами. Тут, по верхнему течению Сожа и его притоков, столкнулись они, и вследствие характера местности должна была произойти чересполосица. Племя радимичей, насколько можно составить себе о нем понятие по летописным данным, не отличалось ни высоким культурным развитием, ни воинственностью. Оно довольно легко подчиняется власти киевских князей, а затем территория его дробится между тремя политическими центрами: Киевом, Смоленском и Черниговом148. Сравнительно невысокое культурное развитие радимичей объясняется географическим положением их территории, через которую не проходило ни одного из главных культурных путей той эпохи: река Сож является второстепенной дорогой, а Днепр принадлежал им той частью своего течения, которая не имеет главного значения в торговом отношении. Все-таки их культурное развитие мы называем низким лишь по отношению к таковому же у кривичей, через область которых проходили, на территории которых связывались гигантские пути восточной и западной торговли. Кривичи должны были в очень отдаленное время перешагнуть с Днепра в область реки Сожа и его притоков. Судя по сохранившимся до сих пор народным преданиям, кривицкая колонизация не всегда носила здесь мирный характер, а скорее насильственный. На основании тех же преданий можно предположить, что кривичи проникли вглубь территории радимичей149. Как не встречало помех распространение кривицких поселений в области, ограничиваемой Днепром и Сожем, так беспрепятственно должны были подвигаться кривичи и в юго-восточном направлении в силу тех же условий местности, о которых мы говорили в начале нашего очерка. С берегов Днепра их поселения легко перешли к верховьям Десны и ее притоков и реки Угры. Но в то же время сюда придвинулась колонизация северян. При отсутствии каких бы то ни было естественных границ эти два противоположных потока должны были столкнуться. На основании результатов, добытых при изучении говоров великорусского наречия, можно предполагать, что среднее Поволжье150 заселилось с юга и составляло одну область с Муромом и Рязанью151, но не подлежит сомнению, что Муромо-Рязанская область была колонизована северянами152, которых приходится считать, следовательно, и колонизаторами земли Суздальской. Вместе с тем мы видели, что, несомненно, кривицкие поселения достигали до среднего течения реки Москвы и, конечно, благодаря условиям местности должны были подвигаться далее. Стало быть, в области мери происходило столкновение кривицкого и северянского племен, начавшееся еще на берегах Десны, Оки и Угры.

Обзор населенных мест Смоленской земли в пору самого цветущего состояния ее еще более убедит нас во всем сказанном. Но прежде нам необходимо остановиться на одном из важнейших источников для историко-географического очерка интересующего нас княжества. Мы разумеем известную учредительную грамоту Ростислава Мстиславича Смоленской епископии. Она дает указания на значительное количество городов и волостей земли, но при этом ее показания в большей части случаев не повторяются в других имеющихся у нас источниках, так что определение местностей, указываемых ею, приходится делать только на основании ее же самой. Отсюда вытекает необходимость решить, что положил в основу княжеский дьяк при перечислении местностей, в каком порядке размещал он их? Не раз уже пытались нанести на карту Смоленские города и волости, причем в основу полагалась мысль о географической их последовательности, но, к несчастью, такой строгой последовательности в нашей грамоте нет. К счастью, некоторые местности с большим или меньшим приближением могут быть прикреплены к известным пунктам. И вот, благодаря этому мы видим, что княжеский дьяк переносится с одного конца земли в другой или перескакивает значительные пространства без всякого основания, если только мы признаем географическую последовательность в его перечислениях. Так, например, от Жидчичей, лежащих в области реки Западной Двины, грамота вдруг переходит к Басее, волости, находящейся на левой стороне Днепра, в нынешней Могилевской губернии; от Путина и Бениц, городов, несомненно, восточных, совершается скачок на запад к Дедичам и Копысю; сказав о залесской дани в Суздале, неожиданно дьяк переходит в центр княжества к Вержавску на реке Верже. Таким образом, княжеская канцелярия, перечисляя местности, с которых шла десятина на епископию, руководствовалась не их географическою связью, а чем-то иным. Выпишем названия находящихся в грамоте городов и волостей с обозначением получаемых с них княжеских доходов. Вержавляне Великие – 1000 гр., Врочницы – 200 гр., Торопец – 400 гр., Жижец – 130 гр., Каспля – 100 гр., Хотшин – 200 гр., Жабачев – 200 гр., Вотоловичи – 100 гр., Шуйская – 80 гр., Демняны – 30 гр., Ветская – 40 гр., Былев – 20 гр., Бортницы – 40 гр., Витрин – 30 гр., Жидчичи – 10 гр., Басея – 15 гр., Мирятичи – 10 гр., Добрятин – 30 гр., Добрачков – 20 гр., Бобровницы – 10 гр., Дедогостичи – 10 гр., Заруб – 30 гр. Остановимся пока на этом. Вглядываясь внимательно, мы замечаем тут правильную периодичность в размещении доходов: 1000 гр., 200 гр.; затем доход берется больший – 400 гр.; спускается – 130 гр., 100 гр.; снова подымается 200 гр., 200 гр.; 100 гр., 80 гр., 30 гр.; опять возвышается – 40 гр., 20 гр.; снова увеличивается – 40 гр., 30 гр., 10 гр; опять – 15 гр., 10 гр.; новый ряд – 30 гр., 20 гр., 10 гр. Местности разбиваются на группы, и в каждой такой группе они размещаются по доходу в нисходящем порядке, и так перечислены они все. На основании этого мы можем сгруппировать города и волости Смоленской земли в такие отделы: