Дурнишкес - Витаутас Петкявичюс

Оскорблённый Альбинас поклялся мне:

-    Я для этих хунвейбинов землю ногтями рыть не буду.

Пытался я устроить его в лесхозе, но и там за глаза хватало бывших механизаторов. Кроме того, Альбинас был гордым, знающим себе цену человеком:

-    Писатель, если я сейчас никому не нужен только потому, что отдавал всю свою жизнь другим, и что мою голову уже тронула седина, то почему те мерзавцы должны быть нужны мне?

Сказал так и через несколько дней ушёл... Всё аккуратно сложил - документы, деньги, выходной костюм, белую рубашку, сберкнижку... Даже нож наточил на случай, если братья и сёстры надумают зарезать к поминкам кабана.

Ушёл! А на следующий день после похорон пришла ко мне его старушка-мать, не в силах вымолвить и слова.

-    Мариона, что ещё случилось?

-    Была в Пренай, заказала мессу, попросила освятить могилу Альбинаса, а ксёндз Ужупис говорит:

-    За повесившегося - вдвойне.

Меня охватил ужас. Неужели и там, как и в Сейме, места подорожали вдвое? Неужели и Церковь никогда не пребывала у грани и потом не возрождалась?..

А сколько таких тихих резистентов нашей независимой Литвы или кормильцев нашего народа свёл в могилу идиотизм горстки политиков? Те потери мы как-нибудь сосчитаем, но куда пропала вся та армия саюдистов, борцов за свободу и независимость, клявшихся, что все мы - братья и сёстры, что все мы нужны Литве-отчизне? Куда сегодня попряталась наша порождённая селом интеллигенция, когда рушат её родные места и вершат надругательства над её родственниками? Неужели интеграция в Европу тождественна интеграции на кладбище?

И вот в этом сонмище вельможных дураков объявляется несколько необычный человек. Он заявляет, что после хаоса, устроенного власть предержащими, должен быть наведён порядок, что все деятели, доведшие Литву до катастрофы, должны за это ответить. После таких слов будущего президента, промелькнувших в печати, зашевелились рудупские старички и снова начали ко мне заходить.

-    Что это за человек - Паксас?

-    Наверное, хороший парень, т.к. все лётчики - смельчаки. - Неподалёку от Рудуписа находится аэродром Поцюнай.

Каждый раз, когда я спрашивал Мариону Тамошюнене, за кого она голосовала, та отвечала:

-    Как наш ксёндз велел.

А в этот раз она, не таясь, сказала:

-    Надо спасаться... Хуже уже быть не может.

Так жители Рудуписа встретили новые выборы президента. Их глаза засветились какой-то надеждой, ожиданием - вдруг обратят внимание на их беды. Некоторые стали выпрашивать у меня прочитанные газеты. Такого не было уже десять лет. Роландас Паксас стал для них настоящим, не придуманным консерваторами, президентом надежды. Произошла странная перемена. Когда Роландас Паксас выдвинул свою кандидатуру, не я агитировал селян, а они дружно просили меня высказаться за этого человека:

-    Может, даст Бог?

Но Бога оправдывает только то, что его нет.

ВСЯКАЯ ВЛАСТЬ - ОТ БОГА

Отправились три президента, бывшие разведчики, к Богу посоветоваться.

-    Когда в Америке жизнь станет лучше? -спрашивает Буш.

-    Джордж, ты ограбил половину мира. Если честно поделишься своей добычей, возможно, лет через сто наступит такое время, но ты его не дождёшься.

-    Когда в России жизнь станет лучше? -спросил Путин.

-    Россия - богатая страна. Если перестанете разбрасываться её богатствами, возможно, через сотню-другую лет что-то и улучшится, но ты, Владимир, этого не дождёшься.

-    Когда в Литве жизнь станет лучше? -спросил по-английски Адамкус.

-    Это очень сложный вопрос, - ответил Бог на идиш. Ты американцам служишь и отлично знаешь: когда эти гангстеры начинают проявлять заботу о других, то тем беднягам скоро приходит конец. Это долгий процесс, окончания которого, наверное, не дождусь и я.

Все ожидали той лучшей жизни. Одни - непосредственно от Бога, другие - от Церкви, третьи - от Европейского союза, однако большинство избирателей, убаюканное хитроумными политиками, забыло, что делают времена лучшими только сами люди.

Около меня вырубали лес. Собрались парни у моего колодца водички попить да перекусить. Волей-неволей и я очутился в их компании.

-    Времена меняются, - сказал мой сосед из Кампишкяй. - Прежде на базаре в Пренай, если ты высказывался за Бразаускаса, то мог и по морде схлопотать. Через какое-то время там же люди готовы были растерзать на куски любого за одобрение Ландсбургаса. А теперь у всех с языка не сходит Паксас.

В самом деле, наступило оживление. Пошли шнырять агитаторы, народ на улицах топтал разносимые ветром портреты кандидатов. Социал-демократы выдвинули в президенты Витяниса Андрюкайтиса, а в Пренай на митинге два члена их коалиции в Сейме собственного кандидата мазанули:

-    Дело вашей совести, можете за него и не голосовать...

Эти двое то же самое говорили и в Бирштонасе, поэтому во время обсуждения с ними этой кандидатуры мы поняли, как решительно и с какими почестями Альгирдас Бразаускас хоронит своего строптивого заместителя. Тот слегка подёргал своим хвостом, но Альгирдаса этим не удивишь, он и не таких дергунчиков умел урезонивать, поэтому поминки по Витянису были ещё более занятными, когда партия поручила ему разжиться деньжатами для выборов у спекулянтов из "Рубикон груп" и тут же шепнула об этом, кому следует. В самом деле, для чего в таком тихом, хорошо организованном приватизационном бизнесе Бразаускаса нужен такой крикливый болтун?

Во время ужина приезжие были ещё откровеннее:

-    А чего он лезет через все головы? Что, разве у нас нет никого получше?.. Олекас и Болекас, - сказали оба и дружно хохотнули.

-    А кто - тот получше, может, Ч.Юршенас?

-    Дойдёт очередь и до него, - загадочно сказал гость и словно в воду смотрел.

Об Андркжайтисе писать нечего. Он всё с лихвой о себе выболтал во время своих бесконечных мельканий на телевидении и в печати. Этот его бенефис длится уже пятнадцать лет и не известно, когда окончится. Юозас Олекас - совсем другое дело. Этот докторишка с бабочкой на шее и вместительной торбой под халатом в политике объявился в виде ярого консерватора и образцового щипача-воришки. Когда ДПТЛ[16] победила на выборах, ему предложили временно исполнять обязанности министра здравоохранения, но он испугался, что может влипнуть, поэтому не отвечал ни да, ни нет.

-    Мне сперва нужно посоветоваться с Ландсбургасом.

-    Пускай они там советуются, мы найдём другого, - решил Бразаускас и поручил ему временно заниматься министерскими делами.

Олекасу было, о чём советоваться. Государственный контроль обнаружил, что Олекас незаконно продал банкиру Г.Коноплёву 10 килограммов золота, предназначенного для протезирования зубов литовских граждан. В то время цена золота составляла в среднем 11842 доллара США за килограмм. При честной сделке выручка от продажи золота составила бы 13 млн. 499 тыс. 880 рублей. Но продано оно было по смехотворной цене - всего за 1 млн. 933 тыс. 470 рублей, т.е. почти в шесть раз дешевле истинной стоимости. Возможная прибыль - свыше 11 млн. рублей - официально досталась банку "Таурас", но не возникает никаких сомнений, что и продавец, согласившийся на продажу по преступно низкой цене, не остался внакладе.

Вдвоём с председателем комиссии В.Юшкусом мы пытались сдвинуть это дело с мёртвой точки, но восстали консерваторы. На их сторону переметнулся и Бразаускас, который в тот период через каунасское отделение банка Коноплёва отмывал себе на пользу огромные деньги из казны Компартии Литвы. Было стыдно видеть, как в процессе расхищения казённых денег идеально совпадают “идеологические" интересы двух “непримиримых" противников: один раздел своих единомышленников, а другой оставил литовцев без золотых зубов, пока оба не спохватились и стали верными поборниками прав трудящихся - идейными социал-демократами.

При рассмотрении состояния дел в Министерстве здравоохранения после того, как в нём покомандовал Ю.Олекас, стали возникать скандал за скандалом. Олекаса схватили за руку, когда он зажилил две министерские квартиры. Он спекулировал министерскими машинами. Одна из контролируемых им фирм -"Медистика" купила у колхоза в Кракес новую автомашину ГАЗ и за полцены перепродала его отцу Олекаса, проживавшему в Вилкавишкском районе. Многомиллионные аферы министра Олекаса с закупкой и продажей лекарств не прекращались никогда. Сколько времени он был министром, столько же времени он проворачивал всевозможные противозаконные сделки, после которых закупленные лекарства улетучивались неизвестными путями, а порой раздавались всяким проходимцам под видом благотворительности.

В министерстве было непрозрачно всё, - писал Государственный контролёр, а потом и В.Юнокас[17]. - Министерство не сумело достойно представлять интересы государства и населения и необоснованно попустительствовало ценовой политике, навязываемой фармацевтическими предприятиями.