Невроз и личностный рост: борьба за самореализацию - Карен Хорни

относительно здоровым и невротическим индивидом. Первый вполне может и не быть искренне вовлечен в самореализацию, допустимо, что и второго может не полностью захватить воплощение идеального Я. Тенденция к самореализации развивается и у невротика; мы не могли бы оказать терапевтическую помощь пациенту, если бы в нем изначально не было такого стремления. Но тогда как различие между здоровой и невротической личностью в этом отношении выглядит как просто различие в степени, различие между истинным стремлением и компульсивными влечениями, несмотря на их поверхностное сходство, скорее качественное, а не количественное[14].

Мне кажется, что невротический процесс, инициированный погоней за славой, лежит в основе историй о сделке с дьяволом. Дьявол, или другое персонифицированное зло, предлагает человеку неограниченную власть, тем самым искушая его, запутавшегося в духовной или материальной сфере жизни. Но человек может получить эту власть, продав свою душу и отправившись в ад. Такое искушение может испытывать каждый, духовно богатый или бедный, потому что оно взывает к двум могущественным страстям – стремлению к бесконечному и желанию найти легкий выход из положения. Согласно религиозным учениям, величайшие духовные вожди человечества, Будда и Христос, подверглись такому искушению. Но поскольку их вера и души были тверды, они распознали это как искушение и смогли его отвергнуть. Следует заметить, что условия сделки вполне соответствуют цене, которую придется заплатить при невротическом развитии. Образно говоря, легкий путь к бесконечной славе неизбежно становится путем во внутренний ад самоистязания и презрения к себе. Выбирая этот путь, человек на самом деле теряет свою душу – реального Я.

Глава 2

Невротические требования

Увлеченный погоней за славой, невротик переносится в царство фантастического, бесконечного, неограниченного. Внешне он живет как все – обычный член семьи и общества, который ходит на работу и отдыхает по выходным. Но, не осознавая полностью или пусть даже не понимая, до какой степени это доходит, он живет в двух мирах – в мире своей тайной частной жизни и в мире жизни общепринятой. У этих двух жизней нет точек пересечения. Как заметил один пациент, «жизнь ужасна – в ней столько реальности!».

Неважно, насколько сильное отвращение вызывает у невротика сверка с реальностью, – она неизбежно атакует его с двух направлений. Пусть он даже высокоодаренный человек, но в основном он совсем как мы – с общими человеческими ограничениями и значительными индивидуальными затруднениями. Его повседневный образ жизни никак не согласуется с его богоподобным образом себя. Да и реальность вне его не обходится с ним, как с божеством. И в часе для него только шестьдесят минут, ему приходится стоять в очереди, как всем прочим, таксист или начальник на работе смеют обращаются с ним как с простым смертным.

Унижения, которым подвергается невротик (по его ощущениям), как нельзя более наглядно иллюстрирует небольшой случай из детства одной пациентки. Однажды в три года она размечталась, как станет сказочной королевой, и вдруг дядя поднял ее с пола в воздух, спрашивая в шутку «А у кого это так перемазана мордашка?» Она всю жизнь помнит, какой яростный и бессильный гнев ее охватил. Таким образом, личности данного склада неизбежно сталкиваются с несоответствиями, обескураживающими и обидными. Как тут быть? Как объяснить эти несоответствия, как на них реагировать или, может, попросту от них отмахнуться? Пока самовозвеличивание необходимо невротику как воздух и потому неприкосновенно, он не может не прийти к заключению, что с миром вокруг него, похоже, не все в порядке. Мир просто обязан измениться. А значит, вместо того чтобы разбираться со своими иллюзиями, он предъявляет требования к внешнему миру. Остальные люди и сама судьба обязаны обходиться с ним в соответствии с его раздутым представлением о своем величии. Все и каждый обязаны подстраиваться под его иллюзии. Иначе несправедливо. Он заслуживает лучшей доли.

Невротик считает, что имеет право на особое внимание, деликатное отношение, почтение. Требование почета вполне понятно и даже иногда очевидно для окружающих. Но это всего лишь часть, верхушка более всеобъемлющих требований. Все его нужды, вытекающие из его запретов, страхов, конфликтов и решений, обязаны быть удовлетворены или уважены, в его понимании. Но этого недостаточно. Все, что он чувствует, думает или делает, заведомо не имеет вредных последствий. Получается, что законы психологии к нему неприменимы. Следовательно, ему и нет необходимости признавать (или в какой-то мере решать) свои проблемы. Заниматься его проблемами – вовсе не его дело; это дело других – следить за тем, чтобы его не беспокоили его проблемы.

Немецкий психоаналитик Харальд Шульц-Хенке[15] был первым современным психоаналитиком, увидевшим эти скрытые требования невротика. Он назвал их Riesenansprüche (гигантскими требованиями) и приписал им решающую роль при неврозе. Хотя я и соглашусь относительно их важности, моя концепция требований невротика во многом различается. Термин «гигантские требования» кажется мне некорректным. Он задает нам ложное направление, поскольку подразумевает, что эти требования чрезмерны по содержанию. Конечно, во многих случаях они не просто чрезмерны, они фантастичны, но кое-что в них кажется вполне разумным. И когда мы зацикливаемся лишь на непомерности требований, это помешает нам увидеть в себе и других те требования, которые кажутся рациональными.

Возьмем, например, бизнесмена, которого безумно раздражает неудобное время отправления поезда. А его знакомый, знающий, что речь идет о чем-то не первой важности, заметит ему, что он слишком многого хочет. Наш бизнесмен отреагирует новым взрывом ярости: он же занятой человек, и что странного в том, что он хочет, чтобы поезда отправлялись в «разумное» время.

Конечно, его желание понятно. Кто бы не хотел, чтобы поезда отправлялись по расписанию, удобному лично для него? Но они не обязаны отправляться так. Это приводит нас к сути явления: понятные желание или потребность превращаются в требование. После этого его неисполнение воспринимается как несправедливая фрустрация, как оскорбление, на которое можно с полным правом обидеться.

Разница между потребностью и требованием видна невооруженным глазом. И все же, если глубинные течения психики подменяют одну другим, невротик не только не отдает себе отчета, что такая разница существует, но и не желает этого знать. Он говорит о «разумном» или «естественном» желании, тогда как на самом деле речь идет о его требовании; он заявляет свои права на многие вещи, тогда как даже толика здравого смысла подсказала бы ему, что эти вещи совсем не его и не для него. Мне приходит на память, как мои пациенты возмущаются штрафами за парковку. Вполне понятно их желание, чтобы неправильная парковка «сошла им с рук», но с какой стати их