Сопряжение. Режим Максимум (СИ) - Золотникова Полесья

Янтарь зло сжал ладонь в кулак. Чертова девчонка! Ох, потрепет она немало нервишек!

Раздался стук, а затем голос:

— Горничная.

— Потом! — раздражённо рявкнул Гагат, признаться, самолюбие которого немного пострадало после выходки несносной графини Келлинг.

"Она ещё приползет ко мне!" — злорадно подумал брюнет, откидывая одеяло в сторону.

Его левое ухо неожиданно зажгло. Какое совпадение. Кто-то тоже материл выдающуюся персону Гагата. Мужчина хмыкнул. Не та самая ли графиня? Про себя Черный впредь решил быть более осторожным. Хотя тяжело придется устоять перед чарами этой вдовы. Был у нее от природы какой-то непреодолимый магнетизм. Она влекла всех к себе, но никогда никого не пускала ни в свои владения, ни в постель.

До этой ночи. Причем он знал это, как никто, невзирая на слухи, говорящие обратное. Эта Миледи очень щепетильно относится к собственной репутации.

Мужчина довольно оскалился. Про себя он уже решил, как проучить мерзавку, подло сбежавшую от него…

Часть 12

Пока мечтала, Тень медленно поднялся из кресла.

— Прошу простить, графиня. Увы, дела. — Поклонился он, а затем направился на выход.

— Грань не из тех, кого беспокоит судьба обычных смертных, — обернулась к уходящему лицом. — Чем эти Камни опасны для самих Совершенных?

Мужчина резко остановился.

— Камни — не люди. Их Хозяин — чудовище, пожирающее Жизнь. И как только он сменит носителя, вся Жизнь погибнет. Ничего не останется. Времени не так много, миледи. Поэтому мы должны сделать всё, что в наших силах, чтобы Янтарь не достиг 26 лет. А к местным теркам вернуться никогда не поздно.

С вызовом крестила руки на груди.

— Откуда вы знаете, что они — не люди?

— Моя госпожа расскажет об этом сама. Я — всего лишь скромный посредник.

Мужчина ушёл. Оставшись в гордом одиночестве размышляла над услышанным, пока не раздался стук.

Открыла. На пороге застыла обеспокоенная Ниара. Устало закатила глаза.

— Леди Люсинда…

— Можешь не продолжать. — Махнула рукой…

Девчонка прижала к своему горлу нож и угрожала челяди покончить с собой. Блеск. Ничего умнее придумать не могла, неугомонная бунтарка. Чтоб ее приемному папаше икалось на том свете.

— Что на этот раз? — сухо поинтересовалась, оставаясь абсолютно хладнокровной.

Ниара же нервно запричитала за моей спиной, мол, бедное, неразумное дитя.

— Я убью себя, если ты не перепишешь все на меня! — высокопарно заявила головная боль.

— Валяй. — Равнодушно отозвалась в ответ.

Та нерешительно замерла. Сюрприз, провокации бесполезны. Суровая реальность, деточка.

— Я уже сказала, мне плевать. Сдохнешь, меньше придется кормить ртов.

— Ах, ты! — искренне возмущенная проявленным безразличием она снова бросилась на меня.

Перехватила запястье, вывернула. Девчонка взвыла. Мгновенно обезоружила, для спокойствия оставив оружие при себе.

— Ножик детям не игрушка. — Холодно произнесла, оттолкнув ненормальную. — Тебя этому не учили?

В ответ та залилась истерикой. Ох, уж, эти подростковые гормоны.

— Я тебя ненавижу, тварь!

Опять старая, добрая песня.

— Ты тоже далеко не одуванчик божий. — Заметила как бы между прочим.

— Вот был бы мой брат здесь, ты бы…

— Да твой брат-бабник сам меня боится. Привыкай. Никто за тебя не вступится. Хочешь меня убить? Славно. Только кишка тонка.

— Госпожа, — несмело обратилась служанка.

Отмахнулась. Подошла ближе к упрямой девчонке и властно схватила ее за подбородок:

— Ты здесь лишь потому, что я дала слово графу. Если бы не он, давно бы в канаве валялась. Нравится тебе это или нет, но твой приемный отец поручил присмотр мне, на случай, если вернёшься.

Она с квадратными глазами уставилась как баран на новые ворота:

— Отец не собирался от меня избавляться?

— Дура. — Лишь отозвалась ей.

Затем выпустила и предпочла удалиться, проигнорировав вопрос сиротки. Гордо направилась в свои покои…

С удовольствием сняла бабские тряпки и облачилась в мужскую рубашку со штанами. Заколки тоже убрала, распустив роскошные волосы, которые торопливо перехватила кожаным шнурком. Какое счастье избавиться от никчемных безделушек, отягощающих голову. Благодать — выбраться из утягивающего корсета, визуально делавшую фигуру ещё стройнее. Дурацкая мода подстраивать силуэт под формат песочных часов. К сожалению, этот мазохизм считался эталоном. По мне так, он — сущее зло. Проще сидеть в поместье, никуда не ездить. Если бы не Гагат, оставалась бы дальше на хозяйстве. Однако я поклялась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Опять вернулась к тому, с чего начала. Воспоминания. Они постоянно терзают душу. Особенно, когда смотрю в самодовольное лицо Янтаря, вздумавшего приручить дикую кошку.

Не выйдет.

Предстоящий брак с ним — только часть плана. Будет интересно, что предложит Совершенная, когда лично явится обучать меня пользоваться силой.

В этих размышлениях молча направилась во внутренний двор, заднюю часть которого лично оборудовала для излюбленных тренировок. На суетящуюся вокруг челядь по дороге внимания не обращала. Они исполняют свои обязанности в первую очередь для самих себя, чтобы по приходу зимы не остаться на улице, а пребывать в тепле, уюте, с припасами. Как одного упрямца выгнала в холод, больше никто не смел нарушать привычного устава. По примеру отца я озвучивала уклад жизни в своих владениях лишь один раз. Кто не понял, его проблема…

Под открытым небом, окружённая тренировочными столбами из дерева, принялась разминать тело, буквально изнывающее от жажды физических упражнений. Когда тренируешься каждый день, мышцы без нагрузки начинают болеть. Неприятное чувство. Поэтому никогда не пропускала занятий.

Здесь, отделенная от остального хозяйства живой зеленой стеной, могла лучше обдумывать предстоящее.

Мысли витали вокруг злосчастного отбора. Я знала, что у преемника имелась любовница. Стервозная, красивая куколка по имени Миранда, готовая оторвать голову любому, кому вздумается подойти к Янтарю.

Ухмыльнулась.

Представляю, что будет, когда до нее дойдёт мое ночное приключение в объятиях ее негласной собственности. Завтра будет весьма горячий прием. Блонда тоже в числе кандидаток. По своим тайным источникам знала каждую, кто примет участие. И они не хуже меня по внешним данным. А у многих даже более выгодные позиции. Мою персону возвышал над ними только дар, которым не умела пользоваться в полном объеме. Его природа оставалась загадкой, разрешать которую собиралась на третьем этапе.

— Что-то давно не видел вас, графиня. — Неожиданно раздался сзади тихий голос лесного лорда.

Он — самый настойчивый из моих "друзей". Не раз получал солёной дробью в свой выдающийся чемодан ниже спины и все равно шастал по территории, как у себя дома. За что недолюбливала светлых эльфов? За их фантастические способности "договориться" даже с самой злой, одичалой собакой. А как зелёный мир радовался приходу данного существа — отдельный анекдот. Урожай на глазах множился, умудряясь прорастать сквозь сухую землю.

— Крестиком завышивалась.

— Вы и крестик? — аж подавился очередной высокородный. — Смешная шутка.

Ах, ну да, кого я пытаюсь обмануть. Этот сумасшедший знал почти все мои привычки.

— Достопочтенный Дайрин, — с трудом сохраняя хладнокровие, обратилась к парню. Хотя сомневаюсь, что он парень. — Не могли бы вы благополучно исчезнуть?

— Тренироваться вдвоем всегда приятнее, миледи. Тем более с таким, как я. Моя реакция быстрее человеческой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Язык, по всей видимости, тоже длиннее человеческого. — Не упустила случая поддеть.

Он лишь ухмыльнулся.

— Хорошее чувство юмора, миледи. — Он стремительно материализовал в руках длинный боевой шест. — Посмотрим, насколько вы хороши в бою.