Звездный король. (Сборник) - Джек Вэнс

Тихальт фыркнул.

— Они думают, что я хочу иметь дело только с Малагате, потому и отказался разговаривать с ними. Но я попытаюсь воспользоваться этим и сбежать. Даске не знает, что я сел за холмами. Вероятно, он думает, что ваш корабль — это мой.

— Кто эти двое с ним?

— Убийцы. Они меня довольно хорошо знают, еще по таверне в Кринктауне. Первый из них Тристано-землянин. Он убивает прикосновением своей руки. Второй — с сурового Саркоя. Он может приготовить отраву даже из песка с водой... Все трое сумасшедшие, но Даске наихудший из них. Ему знаком любой из мыслимых кошмаров.

В это мгновение Даске взглянул на свои часы. Вытерев рот тыльной стороной ладони, он поднялся, пересек комнату, склонился над Тихальтом и хрипло прошептал:

— Аттель Малагате ждет вас снаружи. Он хочет видеть вас.

Тихальт с отвалившейся челюстью взглянул на него, но Даске уже ковылял назад к своему столу.

Трясущимися руками Тихальт потер лицо и обратился к Герсену:

— У меня все еще есть шанс улизнуть от них, если только у них нет инфрата-ТВ. Но отступать уже некуда. Когда я быстро пойду к двери, вы сможете задержать этих троих?

— А как вы полагаете, я смогу это сделать? — язвительно скривился Герсен.

Тихальт на мгновение задумался.

— Не знаю...

— И я не знаю, хотя изо всех сил хотел бы узнать.

Тихальт печально кивнул.

— Что ж, хорошо. Я сам постою за себя. Прощайте, мистер Герсен.

Он поднялся и пошел к бару. Даске скосил взгляд в его сторону, но во всем остальном казался безразличным. Тихальт стал так, чтобы Даске не мог его видеть, после чего метнулся на кухню, стараясь сделать это так, чтобы Красавчик не заметил этого момента. Смейд удивленно посмотрел ему вслед, но затем вновь вернулся к своим занятиям.

Даске и двое убийц продолжали флегматично поглощать пищу как ни в чем не бывало.

Герсен исподтишка наблюдал за ними. Почему они ведут себя нарочито равнодушно? Уловка Тихальта была абсолютно очевидной. Герсен почувствовал, как у него покалывает кожу. Он стал барабанить пальцами по столу, покрытом бугристой кожей тюленя Томсона с планеты Олифейн, обладающей способностью накапливать статическое электричество. Несмотря на ранее принятое решение, он поднялся и пошел к двери.

Ночь была темной. Освещение создавали только звезды. На удивление, ветра почти не было, но море накатывалось на берег и откатывалось назад с глухим печальным стоном. Короткий резкий крик… всхлипывание, откуда-то из-за таверны. Герсен отбросил свое решение ни во что не вмешиваться и бросился вперед, но... Его руку зажали как бы в стальных тисках, ущипнув за нерв сзади локтя. За этим последовал удар по шее. Герсен сознательно упал, стараясь освободиться от железной хватки. Неожиданно все его сомнения и раздражительность исчезли — он снова стал нормальным мужчиной. Герсен перевернулся, встал на ноги и принял наполовину согнутую стойку, подавшись слегка вперед.

Перед ним, слегка улыбаясь, стоял Тристано-землянин.

— Осторожно, дружище, — проговорил он с резким земным акцентом. — Не создавай мне лишних хлопот, парень, не то Смейд сбросит твое тело в море.

Из двери вышел Даске, а за ним появился отравитель с Саркоя. Тристано присоединился к ним, и все трое двинулись к взлетному полю.

Герсен остался на террасе, тяжело дыша и поеживаясь от нерастраченного порыва к действию.

Через десять минут два корабля поднялись в ночь. Первый приземистый, бронированный аппарат, с орудиями на носу и корма. Второй был потрепанный разведчик марки 9В.

ГЛАВА 4

Герсен изумленно смотрел в небо. Вторым аппаратом был его собственный корабль! Вскоре небо снова стало пустынным. Кирт вернулся в таверну и сел перед камином. Потом он вынул конверт, переданный ему Луго Тихальтом, открыл его и извлек три фотографии, которые внимательно изучал почти добрый час.

Огонь в камине погас. Смейд отправился в постель, оставив за стойкой дремлющего сына. Снаружи снова забарабанил ночной ливень, стонал океан.

Герсен сидел, глубоко задумавшись. Затем он вынул из кармана лист бумаги, на котором были перечислены пять имен:

Аттель Малагате

Говард Алан Трисонг

Виоле Фалюши

Кокор Хекус

Ленс Лорке.

Из кармана он вытащил карандаш, но задумался. Если он постоянно будет пополнять свой список именами, этому не будет конца. Конечно, особой нужды в том, чтобы писать, не было. Как и не было особой необходимости в списке. Герсен знал эти пять имен так же хорошо, как и собственное. Он пошел на компромисс и справа пониже написал шестое имя Хильдемар Даске.

Огонь угасал. Алел только сушеный мох на дне камина. Рев прибоя также уменьшился, волны стали реже накатываться на берег. По каменной лестнице Герсен поднялся в свою комнату.

За свою жизнь Герсен привык к постоянной смене чужих кроватей; тем не менее он долго не мог уснуть и лежал, вглядываясь в темноту. Одно за другим видения проходили перед его взором, начиная с самых ранних лет его детства.

Сначала возник пейзаж, который, насколько он помнил, был ярким и красивым. Коричневые горы, деревья, как бы нарисованные пастельными красками, вдоль берегов широкой коричневой реки. Но за этой картиной, как и всегда, следовала другая, еще более живая: тот же пейзаж и беспорядочно валяющиеся изрубленные окровавленные тела. Мужчины, женщины и дети, едва волоча ноги, поднимаются под дулами трех десятков людей в необычно мрачных одеждах.

Кирт Герсен в ужасе наблюдает за всем этим вместе со стариком, который был его дедом, с другого берега реки, спрятавшись от захватчиков за остов старой баржи. Когда корабли взмыли в небо, им удалось встать и вернуться через реку к мертвой тишине деревни, которую нарушал только негромкий треск догоравших головешек.

— У твоего отца было множество великолепных планов, относительно твоего будущего, — сказал дед, гладя мальчика по голова — Он хотел, чтобы ты учился. Это принесет тебе жизнь в мире и удовольствие. Ты помнишь эти его слова?

— Да, дедушка.

— Так вот, твоя учеба еще впереди: ты научишься терпению и находчивости, проверишь возможность своих рук и своего ума. Твоя работа будет очень полезной — уничтожать злых людей! Какой еще труд может быть полезнее? Это Глушь, и очень скоро ты поймешь, что работы для тебя здесь очень много, и поэтому, вероятно, ты так и не познаешь мирной жизни. Однако я гарантирую тебе вполне достаточное удовлетворение, потому что научу тебя жаждать крови этих людей сильнее, чем плоти женщин.