Нульт: 03: Сигнатура Пакмана - Константин Аникин

  - Ты че, падла, вперед пахана целку ломать лезешь?! Закона не знаешь, падла?! Самого петухом сделаю!

  - Ну ладно, Жорж, чё ты? Я ж пошутил, в натуре! Пахан всегда первый, без базара! — залебезил неандерталец.

  Вайзману надоело слушать, как они обсуждают его задницу. Он их не боялся. Боятся те, кому есть что терять, а Иосифу терять было нечего. Он молча подошел к Жоре и плюнул ему в морду.

  В бараке стало так тихо, будто он внезапно оказался в открытом космосе.

  Вайзман встретился с Жорой взглядами, и этого краткого мига Иосифу хватило, чтобы все понять про Жору. Несмотря на угрожающий вид, Жора был самый обычный трус. Да все они были трусами. Поэтому они сбивались в стаи, покрывали себя наколками, выдумывали нелепый этикет. И преступления свои они совершали тоже от трусости, потому что боялись жизни, такой, какая она есть. По отдельности они ничего не стоили. Только в массе. Жора понял, что Вайзман его раскусил, и заорал:

  - Мочи падлу!!!

  Первым на Иосифа бросился Жорин ручной неандерталец. Иосиф не был мастером у-шу, но кое-чего нахватался у китайцев и вырубил этого тонкого ценителя чужих задниц ударом ноги в челюсть. Блатные посыпались с нар, ни дать ни взять, обезьяны на кормежке. Вокруг Вайзмана образовалось кольцо из возбужденно оравших уголовников — барак превратился в арену боев без правил. Второго противника Иосиф сбил с ног и добил ударом локтя в солнечное сплетение. Урки шумно подначивали своих и делали ставки. С третьим пришлось повозиться. Вертлявый попался, гад. Прежде чем Иосиф срубил его ударом ладони в шею, он пропустил пару прямых ударов в лицо. Из носа пошла кровь, но Иосиф не обращал на это внимания. Неизвестно сколько бы еще раундов смог продержатся Вайзман, но тут зеки на шухере закричали:

  - Кум! Кум идет!

  Заключенные разбежались по нарам. Кое-кому, как с большим удовольствием отметил Иосиф, пришлось делать это на карачках. В барак зашел майор Котов с охраной и построил всех. Повелел Жоре выйти из строя.

  - Ну так что, Жорик? — вкрадчиво сказал Котов — Будем дальше в молчанку играть? Давай, говори, где кассу спрятал!

  - Это все параша, гражданин начальник. Нет здесь никакого общака. Я за базар отвечаю, — сказал Жора, старясь, чтоб его слова звучали до крайности веско,

  - Ты мне тут дурочку-то не ломай! — моментально вышел из себя майор Котов. — Я тебя, падла, сгною тут на хер! Да я тебя, сучара такая…

  Такого заковыристого мата Иосиф в жизни не слышал. Жора спокойно все выслушал и сказал:

  - Ты меня на понт не бери, начальник. Не по понятиям это.

  - Не по понятиям?! Да я тебе твои понятия знаешь куда засуну?!.. Вайзман приготовился выслушать еще одну порцию матерщины, но тут из строя с грохотом выпал Жорин неандерталец. Он еще не отошел от удара Иосифа, в вертикальном положении его удерживали стоящие рядом с ним кореша, которые в этот момент, видимо, отвлеклись.

   Котов подошел к телу и брезгливо поддел носком давно не чищеного сапога. Тело застонало. Котов вопросительно скользил взглядом по лицам заключенных, пока не наткнулся на Иосифа, который зажимал пальцами нос, пытаясь остановить кровотечение.

  - Ты смотри, — сказал Котов со сдержанным удивлением в голосе. — А говорил, математик.

  Он снова обратился к уркам.

  - Короче так, сволочи. Не хотите по-хорошему — будем как обычно. Если через сутки все бабки не будут у меня, я вас строю и расстреливаю каждого третьего. Еще через сутки каждого второго. И так, пока вы все, суки, в землю не ляжете! И чтоб тихо мне здесь!

  С этими словами майор Котов покинул барак, оставив на память сильный запах перегара. Жора Расписной пришел в неописуемое бешенство. Он метался по бараку и матерился так, что мухи замертво падали. Урки присмирели. Перспективы никого не радовали.

 Да тут целое дело, подумал Вайзман и начал гадать на номер Жоры. В номере его врага была закодирована гексаграмма #36 Поражение Cвета. Вайзман невольно ухмыльнулся. В точку. Эта гексаграмма очень шла Жоре. Графически она представляла собой огонь, скрытый под землей. Огонь символизировал свет знания, ясность, ум, красоту. Все эти прекрасные качества огня здесь были спрятаны под толстым слоем земли, скрыты тьмой. Эта гексаграмма обозначала человека глупого, некультурного и наглого. Она говорила о временном успехе низких людишек. Вайзман терпеть не мог?36. Дальше интересно — вторичной гексаграммой получалась #55 Изобилие. Одна из немногих гексаграмм цикла, прямо указывающая на материальную выгоду. Эта свинья татуированная явно сидела на деньгах. Промежуточной оказалась опять-таки #40 Освобождение.

   В конечном итоге получалось три хороших аспекта против двух плохих. Пока удача была на стороне Жоры, но он буквально ходил по краю. Прогноз этот касался судьбы Жоры, но и к Иосифу относился тоже, так как теперь, к великому сожалению Иосифа, их судьбы переплелись. В этом смысле Вайзмана насторожил тот факт, что Жоре соответствует стихия огня, а именно она, в его личном прогнозе, сулила неприятности.

  Когда Жора слегка успокоился, он вспомнил про Иосифа.

  - А с тобой, Математик, мы завтра побазарим, — мрачно пообещал он.

  Завтра так завтра, спокойно подумал Иосиф. Первый раунд был за ним.

  Перед отбоем их вывели до отхожего места. Возле деревянного сортира росла целая полянка тысячелистника. Когда Вайзман заметил эти непритязательные белые соцветия, он обрадовался так, будто внезапно встретил старого друга. Вообще, выбор тысячелистника в качестве гадательного инструмента, наглядно иллюстрировал то свойство китайского менталитета, которое Вайзман называл для себя практичным мистицизмом. Его сложные, фрактальные, листья, бесспорно, наводили древних китайских мудрецов на мысли о бесконечном многообразии Пути. Это мистицизм. А практичность — лучшего материала для изготовления счетных палочек не найти. Тысячелистник обычное, вплоть до полной банальности растение — растет везде, растет всегда; у него довольно длинный и прямой стебель, достаточно прочный, ни толстый — ни тонкий, как раз такой, как нужно и листья счищаются со стебля одним движением. И главное — он не растет в лесу. Плохо растет в поле. Лучше всего тысячелистник растет по обочинам дорог. Его не надо искать, он сам буквально путается под ногами. Короче, с какого угла не посмотри — лучшего растения для поиска Пути не сыскать.

  Вайзман погладил антеннообразные соцветия рукой — это был отличный тысячелистник. Высокий, с толстым, прямым стеблем, загляденье просто. На обратном пути Вайзман нарвал себе букетик. Вернувшись в барак, он сделал пятьдесят палочек для гадания, и запустил предсказательную машину. Его интересовал один единственный конкретный вопрос: что же будет с ним завтра?

   — Что это у тебя, там Математик? — сосед по нарам с любопытством наблюдал за манипуляциями Вайзмана.

  Вайзман не имел никакого желания пускаться в объяснения.

  - Смерть ваша, — буркнул он и погрозил уголовникам пучком гадательной травы Це.

  - Ты, Математик, прям как баба моя. Чуть что, сразу за веник, — сказал сосед.

  Урки заржали.

  - Спи уже, Математик, — отозвался Расписной. — Последнюю ночку спишь, — он шумно зевнул. — Завтра мы тебя почикаем, падлу такую.

  Тысячелистник нарисовал Вайзману такую картину его ближайшего будущего:

  #43, Провыв, с через подвижную пятую черту изменялся в #34 Мощь Великого. #43 означал опасную ситуацию. Все сильные черты и лишь одна слабая, на самом верху — она символизировала плохого человека, остальные сильные черты словно выталкивали его прочь. #43 — это прорыв дамбы, лопнувший фурункул, вскрывшийся лед на реке, восстание низших против высших. Гексаграмма предупреждала — для преодоления опасности благородному мужу понадобится вся его решимость и внутренняя сила. Эту мысль подтверждал и афоризм к пятой черте. «Избавляясь от сорняков, надо быть решительным. Если пойдешь в центре, вины не будет». Вторичная гексаграмма больше порадовала Иосифа. #34, Мощь Великого одна из самых мощных гексаграмм цикла. Огромная творческая сила вырывалась вовне молнией, и мало что в этом мире могло противостоять этому. Промежуточной гексаграммой оказался #1 Творчество, удвоенное Небо. Видимо, в ситуацию вмешаются сверху, решил Иосиф. В целом, у него сложилось впечатление, что Небо на его стороне. Завтра будет тяжелый день, подумал Иосиф и заснул глубоким сном без сновидений, характерным для благородного мужа. Благородный муж он же целый день в делах, и так устает, что на пустые сновидения времени у него нет.

  На следующий день, благородный муж Иосиф Вайзман вместе со всеми ударно трудился на торфозаготовках. Давал, так сказать, говна Родине. С виду все было тихо, но Иосиф чувствовал: что-то назревает. Урки шушукались между собой, украдкой поглядывая в его сторону. Вайзман делал вид, что ничего не замечает. Вечером был банный день. Вайзману приказали таскать воду. Там-то его и подкараулили, возле бани. Урки, затеяли свару и отвлекли охрану, а Жора был тут как тут, вместе с несколькими бритыми амбалами.