Драконье пламя - Энн Маккефри

Когда солнце взошло достаточно высоко, чтобы осветить глубокую долину, в которой он разбил лагерь, Пеллар заставил себя успокоиться и лежать не шевелясь, чтобы не выдать свое присутствие кому бы то ни было.

Он послал Щебетуна обратно к мастеру Зисту, сообщив, что с ним все хорошо, и приказал файру оставаться с арфистом, пока его не позовут.

Пеллар прождал час, прежде чем убедился, что возле лагеря никто не рыщет, затем стал медленно спускаться вниз. Кто-то нашел его пожитки, осмотрел их и аккуратно сложил.

Только поверх них лежал маленький букетик желтых цветов.

Пеллар быстро нашел следы лапотков. Он был уверен, что его лагерь нашел тот самый ребенок — маленькая девочка? — который оставил цветы на могиле.

Он собрал свои вещи, стараясь не слишком топтаться. Затем закинул рюкзак на спину и зашагал прочь, намереваясь найти место получше, чтобы не оставлять на виду следов своего пребывания.

Пеллар нашел себе новое укрытие высоко в горах к востоку от Наталон-кемпа. Это была пещера, вход в которую снаружи казался обычной трещиной. Внутри трещина расширялась. Пеллар подумал, что, наверное, давным-давно гора раскололась, и тогда образовалась эта самая трещина. Сквозь нее постоянно тянул холодный сквозняк, выходя сквозь естественную трубу наверху. К счастью, часть пещеры была шире и неплохо защищена от ветра.

И это пришлось очень кстати — заползая в широкую часть пещеры, где он решил обосноваться, Пеллар дрожал от пронизывающего холода.

Он подыскал камней, сложил их кругом, составил шалашиком сухие ветки и сучки, которые подобрал по дороге. Из кармана достал горсть сухих листьев, а из другого — драгоценный кремень.

Когда разгорелся костер, Пеллар раскатал спальник и снял ботинки. Поморщился, заметив, что один из кожаных шнурков лопнул, и еще больше скривился, когда в поисках замены нашарил в рюкзаке только еще один такой же, в засохшей грязи. Он несколько мгновений тупо смотрел на него, затем досадливо покачал головой: выходит, тот, кто подарил ему цветы, взял хорошие кожаные шнурки для своих лапотков, а взамен оставил свои.

Вздохнув, Пеллар выбрал наименее истертый из шнурков, отрезал от него обтрепанные концы, тщательно подвязал к порванному шнурку и положил ботинки сушиться у костра. На камне рядом разложил носки — памятуя свое обучение у мастера Зиста, не слишком близко к огню, чтобы не сгорели.

Его ноги, ботинки и носки вымокли не от трудного подъема, а из-за нескольких ручейков по дороге, которые он вынужден был переходить вброд. Мастер Зист рассказал ему о сгоревшей повозке Изгоев, которую они нашли в том злополучном путешествии вместе с Кариесой и Кайлой, и этот рассказ, как и многое другое, дал Пеллару повод думать, что найдется немало людей, готовых убить его ради поживы — или просто по злобе.

Пеллар стиснул челюсти, подумав о маленькой девочке с цветами в обществе таких жестоких людей. Его мысли стали еще мрачнее, когда он поймал себя на воспоминании о Моране, пропавшем ученике Зиста. Он представил, как Изгои раскрыли его, пытают, а то и похуже… Пеллар вздрогнул от страха, но взял себя в руки. У него есть Щебетун, и он намного лучше Морана умеет читать следы и выживать в дикой местности. Мастер Зист постоянно это говорил.

Пеллар глубоко вздохнул, успокаиваясь, и стал смотреть в огонь. Внезапно он понял, что ему холодно. Он и не заметил, что позволил костру приугаснуть. Он улыбнулся собственной глупости и стал подкармливать огонь веточками, пока тот не разгорелся достаточно сильно, чтобы перекинуться на более толстые сучья.

Затем порылся в рюкзаке, нашел кусок вяленого мяса и стал медленно его жевать, стараясь не думать о пухлых пирожках или жареном цеппи. Когда голод утих, он убрал остаток мяса.

Он долго смотрел в огонь, затем вытянул шею и покрутил головой, внимательно рассматривая пещеру.

«Щебетун», — мысленно позвал он, сосредоточившись на образе файра, и послал ему изображение своего укрытия.

Порыв ледяного воздуха — и в пещере возник возбужденный файр, который издавал гордые трели, порхая вокруг Пеллара.

Пеллар расплылся в улыбке и протянул руку, чтобы маленькое существо могло усесться.

«Ты самый лучший на свете», — подумал Пеллар. Щебетун стал охорашиваться и тереться мордочкой о щеку Пеллара.

Вскоре жизнь Пеллара вошла в рутинную колею. Каждые семь дней он встречался с мастером Зистом, а остальное время присматривал издали за тем местом, откуда Изгои таскали уголь.

Крали они понемногу и тщательно выбирали время, когда ночная смена выдавала уголь на-гора, а погрузить в мешки его еще не успевали. Кражу тогда трудно было заметить.

Пеллар всегда радовался встречам с Зистом — не только ради тепла и еды, но также из-за рассказов Зиста о наблюдениях за горняками. Ему приятно было услышать, что арфист принял его предложение насчет Кайлека и что уловка сработала — Кайлек с Кинданом крепко подружились. Кайлек стал более сдержанным, а Киндан, младший, стал более общительным и уверенным под руководством Кайлека.

Кроме этих визитов, Пеллар не выбирался из своей пещеры без особой необходимости, стараясь не оставлять лишних следов. Его обычный маршрут вел на юг, за тем сворачивал к северу, и мальчик всегда старался прятать следы — то шел по дну ручья, то перебирался по деревьям.

Он никогда не наблюдал с одной и той же точки два раза подряд, а следующую точку выбирал подальше от нынешней, на случай если кто-нибудь заметил его накануне.

Он оставался на своем наблюдательном пункте ровно столько, чтобы увидеть, сколько стащили Изгои из угольной кучи. Поскольку передвигался он тогда, когда они спали, Пеллар опасался, что его скорее, чем Изгои, обнаружит Има, охотник из Наталон-кемпа. Но его предосторожности скрывали его от глаз охотника так же хорошо, как и от Изгоев.

Однако он взял на заметку; лучше приходить на точку наблюдения за пару часов до рассвета и уходить как можно быстрее.

За два месяца наблюдений он выяснил, что ночная смена, с которой работал чувствительный к свету страж порога, обычно заканчивалась до того, как солнце поднималось над горизонтом, а потому тщательно следил за тем, как они выходят из шахты. Он не был уверен, не заметит ли его страж порога.

Но как-то раз ночная смена не появилась из шахты, даже когда совсем рассвело. Солнце уже висело над горизонтом, и кемп начал просыпаться. Пеллар улыбнулся, заметив вдали мастера Зиста, степенно шагающего к каменному дому Наталона. Он шел на урок — учить здешних детишек.

Чуть позже удивление сменилось тревогой: он заметил струйку черного дыма — угольной пыли, — выходившую из шахты. Вскоре струйка превратилась в столб, и Пеллар с упавшим сердцем понял, что случилось что-то страшное.

Он не знал, как предупредить мастера Зиста и остальных горняков, однако столб пыли сам по себе послужил сигналом тревоги, затмив небо над лагерем и окутав его тенью. Горняки вскоре заметили черный столб и кинулись туда.

Кемп закипел. Народ столпился вокруг входа в шахту. Пеллар в ужасе смотрел на развертывающуюся у него на глазах трагедию. Он увидел, как женщины быстро устроили перевязочную, как какой-то мальчик лет десяти выбежал из шахты, схватил бинты и бросился назад, а какая-то женщина махала и кричала ему вслед. Пеллар догадался, что мальчик — сын одного из пострадавших.

В горле у Пеллара встал ком, когда он представил себе, каково мальчику, и он с жаром пожелал — словно его желания могли что-то изменить, — чтобы отец мальчика не был слишком тяжело ранен.

Или, может, пострадал другой мальчик, подумал Пеллар, вспомнив, что Кайлек как раз в эту смену должен был впервые спуститься в забой. Неужели и Кайлек ранен?

Ощущая неясную приязнь к незнакомцу, Пеллар вглядывался в даль, высматривая его.

Он несколько часов наблюдал за трагедией, видел, как из шахты поднимали тела пострадавших, заметил, как вынесли рыженького мальчика. Несколько часов спустя Пеллар облегченно вздохнул, увидев, как из шахты поднялся тот парнишка, что бегал за бинтами. Но радость его тут же угасла — он увидел, как парнишка склонился над рыжим мальчиком, и понял, что это не Кайлек, а его младший брат.

Он все смотрел и надеялся, пока одна из женщин не набросила простыню на двух мальчиков. Тогда он понял, что в перевязочной эти двое были единственными детьми.

Не были видно ни стража порога Даска, ни его хозяина Данила, ни сыновей Данила, которые были в этой смене. Также нигде не было видно отца рыженького мальчика.

Щебетун прилетел с зашифрованным посланием от мастера Зиста: «Он больше не может здесь оставаться».

Пеллар подумывал отослать коричневого файра обратно в Зал Арфистов, но не был уверен, что Щебетун согласится — и что ему удастся призвать файра с такого большого расстояния.