Смертельное послание - Джон Мэтьюз

Джозеф отпил глоток бренди и почувствовал, как по телу разливается тепло.

– Кстати, что пьем? – поинтересовался он.

– Тридцативосьмилетний «Наполеон». В «Лотосе» подают только лучшее, – ответил англичанин. – А что?

– Хорош. В самом деле чрезвычайно хорош.

Детектив улыбнулся. Этот восхитительный напиток не имел ничего общего с привычной ему граппой. Его взгляд скользнул по книжной полке, висевшей на стене.

– Ну да, Марк Твен. Он является одним из учредителей «Лотоса», который до сих пор остается его любимым клубом, – Джеймсон тоже отхлебнул из бокала. – К сожалению, тот был открыт три года спустя после последнего визита в Нью-Йорк Диккенса. Тогда ужин в его честь был устроен в «Дельмонико».

Ардженти кивнул. Помимо изысканной кухни и превосходных напитков, он узнал о своем городе кое-что еще, о чем прежде и не догадывался.

– А что касается подруг Камиллы Грин – я так понимаю, они не подвергались нападению? – перешел Финли к делам.

– Нет, ни одна из них. Есть в этом нечто странное, противоестественное: снимать проституток и ничего с ними не делать в сексуальном плане.

Джеймсон пожал плечами.

– Но, вероятно, здесь играют важную роль время и обстоятельства. Будь у него достаточно времени и соответствующие условия, возможно, он вступал бы с ними в сексуальные отношения, прежде чем убить, будучи уверенным в том, что риск быть пойманным в результате не возрастает.

– Значит, вы считаете, что причиной отсутствия сексуального контакта с убитыми девушками являлась ограниченность во времени?

– Нет, я вовсе не говорю этого. Я сказал лишь, что ограниченность во времени была одним из факторов.

Наклонившись вперед, англичанин подумал, стоит ли развивать эту тему. В конце концов, эта гипотеза пока не нашла широкого распространения.

– Колби полагает, что наш преступник может быть девственником, – все же сообщил он напарнику. – Возможно, удары ножом являются для него своеобразным способом сексуального удовлетворения. Но далеко не все согласны с этим предположением.

– Понятно.

Ардженти вспомнилось одно из его первых дел. Восемнадцатилетний парень был арестован за убийство проститутки в возрасте. По его словам, они много выпили, и потом он почувствовал отвращение к себе за то, что лег в постель с такой старухой. К тому же в силу большого количества выпитого парень оказался не на высоте в плане потенции, и когда женщина стала насмехаться над ним за это, он схватил ее туфлю на шпильке и бил до тех пор, пока не убил.

Поначалу Джозеф даже проникся к нему сочувствием, живо представляя, как сочетание опьянения, отвращения к себе и женских издевок могло подтолкнуть молодого человека к тому, что он совершил. Но потом вскрытие показало, что женщина была изнасилована спустя час или около того после своей смерти. Выяснилось, что парень пошел в тот же самый бар, где продолжил пить, а затем вернулся, чтобы совокупиться с мертвым телом. С тех пор Ардженти уже мало чему удивлялся.

– Я определенно не стал бы отбрасывать эту гипотезу, – сказал он.

Джеймсон с задумчивым видом взбалтывал бренди в своем бокале.

– Наряду со временем существует еще один фактор, – наконец произнес он. – Создается впечатление, будто у этого человека в голове метроном, соизмеряющий его действия с действиями окружающих. И если сложившиеся обстоятельства неидеальны, он ничего не предпринимает. – Финли отпил глоток бренди и поморщился. – На каждую убитую им девушку приходится одна или две, чьи жизни он пощадил. Только они не догадываются об этом.

6

Если бы билетный контролер продолжил свой путь вперед, он, возможно, не остановил бы выбор на этой девушке. Но, достигнув середины вагона, почему-то застыл на месте – может быть, понял, что не успеет проверить билеты у всех пассажиров до следующей остановки. Как бы то ни было, он решил повернуть назад.

Мгновением позже этот человек, пройдя немного в обратную сторону, проскользнул в купе девушки. Ей было не больше семнадцати лет. Она улыбнулась ему прелестной, но вместе с тем сдержанной улыбкой. Наверное, мать наказала ей не проявлять чрезмерного дружелюбия по отношению к незнакомцам.

Мужчина кивнул ей, улыбнувшись в ответ, и развернул номер газеты «Нью-Йорк таймс». Через несколько секунд он заметил, что она отвернулась и устремила взор на перелески и поля Нью-Джерси, проносившиеся мимо окон поезда.

– Сегодня замечательная погода, – произнес он.

– Да, в самом деле.

– На удивление хорошая для этого времени года.

– Да… пожалуй.

Он чувствовал, что пассажирка говорит с ним с некоторой опаской, и когда она вновь отвернулась к окну, его глаза скользнули по ее ногам. Темные чулки под короткой юбкой, отделанной красными кружевами. Когда его взгляд медленно поднялся выше, он увидел губы, выкрашенные помадой такого же цвета, и на него словно хлынул алый поток.

Он знал, что произойдет, знал, что когда задаст следующий вопрос, она закричит, и поэтому быстро преодолел дистанцию между ними.

Девушка откинулась назад, прижавшись спиной к двери поезда и тяжело дыша. Он зажал ей ладонью рот.

– Ты ведь не девственница, так? – Он испытующе посмотрел в ее расширенные от ужаса глаза. – Говори правду. Если солжешь, я это пойму.

Лишенная возможности говорить с зажатым ртом, она замычала и затрясла головой.

– Какой стыд не быть девственницей в столь юном возрасте!

Глаза девушки вращались из стороны в сторону, и он понял, что она хочет что-то сказать. Его ладонь скользнула едва на дюйм вниз, готовая вновь зажать ей рот, если она попытается кричать.

– Если… если вам нужны деньги… – с трудом произнесла она, всхлипывая, и, порывшись в кармане куртки, достала бумажник.

Он бросил на него презрительный взгляд:

– Нет, это не то, что мне нужно.

Бумажник упал на пол, выбитый ударом его руки. Казалось, будто алый поток растекся по ее шее и коснулся воротника платья.

Его глубоко оскорбило ее предположение, что он может быть обычным вором. Он снова заглянул ей в глаза, чтобы вернуть себе хорошее расположение духа. Тот первый момент, когда они подумали, что он может войти к ним. Он переместил ладонь с ее рта на горло, чтобы заглушить крик, если она все-таки решит позвать на помощь, и сделал вид, будто копается у себя в брюках, для полноты впечатления.

В ее глазах появилось новое выражение – смесь страха и горячечной страсти, – которое, как ему было хорошо известно, появляется только в подобные моменты. Продолжая теребить брюки, он незаметным движением извлек из внутреннего кармана пальто нож и быстро вонзил его лезвие в тело девушки. Она судорожно вздохнула, и он увидел, что выражение ее глаз снова изменилось. Теперь они излучали безудержное удивление, как будто все остальное в этом мире для нее больше ничего не значило. Ему стало понятно, почему французы называют это состояние Le petit mort – «маленькая смерть».

Он ощутил первые признаки поднимающейся внутри него волны оргазма – но она неожиданно спала. Девушка обмякла и начала валиться назад, и ему пришлось схватиться за косяк двери поезда, чтобы не упасть вместе с ней. Дверь распахнулась и стала раскачиваться на ветру. Свист пара и скрежет колес едва не оглушили его.

Тело девушки ударилось о склон насыпи и покатилось вниз. Он проводил его взглядом и захлопнул дверь. Достаточно ли было удара ножом и падения, чтобы она погибла? Если нет, то она сможет опознать его.

Сердце бешено колотилось в его груди. Видел ли кто-нибудь, как пассажирка выпала из вагона? Он со страхом ждал, что вот-вот будет сорван стоп-кран и сработают тормоза поезда, – но ничего не происходило.

На полу, где лежал бумажник девушки, отчетливо виднелись три пятна крови. Он вытер кровь своим носовым платком, затем подождал, когда поезд проедет несколько миль по лесистой местности с густым подлеском, открыл окно и выбросил платок вместе с бумажником.

Однако тревога не покидала его. Он опасался, что проходившие по вагону пассажиры видели его и впоследствии смогут опознать. Он прошел по вагону, старательно отворачиваясь от сидевших в купе людей и делая вид, будто рассматривает проплывавшие за окнами пейзажи. Юркнув в туалет в конце вагона, он оставался там до следующей остановки в Мэйплвуде.

Прежде чем сойти с поезда, он окинул взглядом платформу, проверяя, нет ли там полицейских. Все спокойно. Лишь три человека вышли вместе с ним, и еще двое сели в поезд. Он миновал вереницу кебов, выстроившихся на привокзальной площади, решив пройти полмили до центра города пешком. Чем меньше людей увидят и запомнят его, тем лучше.

Ардженти и Джеймсон созвали небольшую пресс-конференцию в полицейском управлении на Малберри-стрит. Конференц-зал управления служил также демонстрационным залом для гостей – патологоанатомов и криминалистов – и вмещал тридцать человек. Сегодня здесь собралось только одиннадцать: шесть репортеров и несколько муниципальных и полицейских чиновников, включая Джорджа Уоткинса. Инспектор Маккласки демонстративно отсутствовал.