Лис и империя - Гарри Тертлдав

«Если такое вообще возможно», — добавил мрачно его внутренний голос.

— Понимаю, лорд король. — Карлан помолчал в нерешительности, затем добавил: — Простите меня, лорд король, но вы зачастую размышляете скорее как крепостной, чем так, как должны мыслить, по моим представлениям, знатные лорды. Мне всегда казалось, раз уж у знатных господ так много всего, то им незачем беспокоиться о каких-то невзгодах.

— Это лишь еще раз свидетельствует, что ты крепостной, а не господин в своей сути, — ответил Джерин. — Ни о чем не беспокоятся единственно мертвецы или те, кто еще не родился. Знатные лорды тоже беспокоятся, но не о том, что кто-то стоящий над ними заберет слишком большую часть их урожая и им придется голодать, а о том, что соседи убьют их и захватят их земли. В итоге все сводится примерно к одному и тому же, скажу я тебе.

— Может быть, — сказал Карлан, — но знатные господа наседают на крестьян постоянно, а друг на друга лишь время от времени.

— Знаешь, в моих владениях лучше никому не наседать на крестьян, да и на своих соседей тоже, — сказал Джерин.

Но он понимал, что Карлан имеет в виду. Дела в северных землях из поколения в поколение обстояли именно так, как обрисовал управляющий, а всякие новые правила, какие завел лорд король, возможно, и хороши, но они ненадолго. Лис знал, что так думает не только Карлан, но и очень многие из его крестьян и вассалов. Было отчего впасть в отчаяние. Иногда просто хотелось опустить руки и взвыть.

Ему не позволили погрузиться в мрачные размышления, и, возможно, к лучшему. Хэррис Большие Ноги, староста ближней к Лисьей крепости деревушки, вбежал в главную залу замка с криком:

— Лорд король! Лорд король! Скорее! Фердулф опять принялся за свое!

— Привет, Хэррис, — поздоровался Карлан, приходившийся старосте свояком.

— Привет, — неохотно отозвался Хэррис на приветствие своего родича по женской линии, а затем вновь повернулся к Лису: — Вы пойдете к нам, лорд король?

Джерин уже поднимался.

— Пойду, Хэррис, хотя, клянусь богами, не знаю, что такого я могу сделать, чтобы утихомирить Фердулфа, сверх того, что ты можешь предпринять сам.

— Но, лорд король, это ваша забота.

Лис вздохнул. Забота его, разумеется, хотя нельзя сказать, что он этому рад. Как привести к послушанию четырехлетнего полубога? Вернее, как его приструнить, не пожалев потом о последствиях? С усталой покорностью он спросил:

— И что же Фердулф натворил в этот раз?

— О лорд король, вам лучше взглянуть самому, — отвечал староста.

Люди говорили ему так о Фердулфе с того самого дня, как тот появился на свет. Младенец заговорил с повитухой, когда та разрезала пуповину, связывавшую его с матерью. Он поприветствовал Лиса, когда тот пришел посмотреть, что получилось у Маврикса и Фулды. И становился все опаснее по мере того, как вместе с телом крепла его странная сила.

Хэррис и Джерин вышли из Лисьей крепости и зашагали по подъемному мосту. Деревня располагалась южнее крепости, в нескольких минутах ходьбы. Крестьяне жили в мазанках с соломенными крышами. Из отверстий в нескольких таких крышах валил дым: женщины там что-то стряпали. Остальные крестьянки возились на огородах или кормили цыплят, бегавших везде с таким видом, будто все окружающее принадлежало им, а не Лису.

Мужчин почти не было видно. Одни присматривали за овцами и коровами, другие пропалывали ячмень и пшеницу в полях. Джерин не замечал никаких признаков беспорядка, хотя, когда Фердулф что-либо затевал, подобная тишь да гладь была редкостью. Так он и сказал старосте. В голосе его слышались нотки надежды, что все уже обошлось.

— Сейчас вы увидите, лорд король, — пообещал Хэррис Большие Ноги.

Он повел Лиса к хижине Фулды. Но не успели они дойти до нее, как хозяйка сама вышла на улицу. Эту статную рослую женщину вполне можно было назвать первой красавицей деревушки, ибо ее соблазнительные округлости не могло скрыть даже просторное длинное платье. Именно потому Райвин Лис по просьбе Джерина и выбрал Фулду на роль приманки, способной завлечь Маврикса в Лисью крепость, после чего Джерин намеревался столкнуть того с богами гради. Потерпев поражение в битве, Маврикс решил хоть в чем-нибудь отыграться и сделал Фулде ребенка.

— Лорд король, — сказала она. — Прошу вас, не гневайтесь на Фердулфа! Я уверена, что он это не нарочно.

Когда подобная фраза относится к проделкам обычного малыша, она означает, что тот выкинул нечто большее, чем просто шалость. Когда же речь идет о проделках маленького полубога…

— Что он натворил в этот раз? — спросил Джерин, внутренне сомневаясь, что хочет услышать ответ.

Нет, не так. Он хотел узнать, что случилось, но не ждал больших радостей от того, о чем должен узнать.

— Лучше посмотрите сами, — произнесли хором Хэррис и Фулда.

Они переглянулись и усмехнулись. Взгляд старосты задержался на Фулде. Взгляд любого мужчины задерживался на ней. Заметив это, Джерин подумал, что тут могут назреть некие неприятности, причем в ближайшее время. Однако с неприятностями подобного сорта он сталкивался не раз и умел с ними справляться. А вот неприятности, исходившие от Фердулфа, имели совсем другую природу.

— Что он натворил? — повторил Лис.

— Он играл в грязи у пруда… — начала Фулда, но замолчала, ограничившись плавным пожатием плеч.

— Лучше взгляните сами, — снова сказал Хэррис.

Джерин громко выдохнул через нос. Развернувшись на пятках, он двинулся в сторону пруда, находившегося за деревней. Хэррис и Фулда поспешили за ним, оба с увещеваниями, не имевшими смысла. И неудивительно: если бы деревенские жители сами могли докапываться до смысла происходящего, зачем бы тогда им были нужны господа?

Он миновал последнюю хижину. Вот и пруд: возможно, знатоки его так бы и не назвали, и все-таки это был какой-никакой водоем. В нем плавали утки. У кромки воды в грязи валялись свиньи. Их довольное хрюканье, смешанное с утиным кряканьем, отдалось в ушах Лиса, заглушив причитания Фулды и Хэрриса. Однако от пруда доносились не только привычные звуки.

Мгновение спустя, приглядевшись повнимательнее к мирной картине, развернувшейся перед его глазами, Джерин обернулся к старосте деревушки и матери полубога.

— Я должен принести вам свои извинения, — сказал он, с привычной легкостью выходя далеко за рамки традиционного обращения господ с крепостными.

— Что нам делать, лорд король? — потребовал ответа Хэррис Большие Ноги.

— Я… я не знаю.

Джерин опять взглянул на пруд.

Большинство плававших там птиц выглядело вполне обычно: селезни с блестящими зелеными головами, их серовато-коричневые подружки. Однако державшаяся обособленно парочка была очень странной.