Сокровища связанного бога - Дуглас Брайан

Гирканец на мгновение смешался, но его смущение тотчас же развеялось. Он широко, нахально улыбнулся.

– Ради ОДНОЙ безмозглой курицы и ради одной курицы с мозгами, – поправился он. – Словом, я хочу сказать…

– Словом, он хочет ограбить этого сластолюбивого поедателя монстров, – заключила Соня, кивнув в сторону идола. – Я полагаю, кстати, что нам с Энной тоже причитается своя доля.

– Здесь хватило бы на всех, – прошептала Энна. – Боги! Я совсем забыла о золоте, о драгоценных камнях! Они перепугали меня до полусмерти…

– А дочери купца не следовало бы забывать о богатствах, не так ли? – усмехнулся Сирхан. – Тем более что обогатиться можно быстро и легко.

– Сомневаюсь, чтобы так уж легко, – покачала головой Соня. – Для начала, никто из нас не видит здесь никаких богатств.

– Я видела, – начала Энна.

Соня и Сирхан, как по команде, одновременно повернулись к ней.

– Да? – ободряюще произнес Сирхан. – И что ты видела? Говори, не бойся.

– Когда они привели нас сюда, в это святилище, – неуверенно произнесла Энна и снова замолчала. Она явно колебалась.

Соня заметила ее нерешительность и решила приободрить девушку.

– Почему ты замолчала, Энна? Чего ты опасаешься?

– Что вы не поверите и поднимете меня на смех.

Сирхан ударил себя по бедру и расхохотался.

– Нашла, чего опасаться! Мы, милочка, не в том положении, чтобы трястись за хорошие манеры. Ну, что ты видела?

– Мы не будем насмехаться, что бы ты ни сказала, – твердо обещала Соня. – Пусть даже твой рассказ поначалу покажется нам невероятным. Плодом больной фантазии или бредом.

– Хорошо. – Энна решительно тряхнула белокурыми волосами. – Я видела, как негры высыпали сюда, на пол, под ноги идолу целый мешок драгоценностей и золотых монет.

– И куда же все это подевалось? – жадно спросил Сирхан, блуждая глазами по подземной пещере.

– Оно… оно все впиталось в пол, – сказала Энна. – Оно где-то здесь. Невидимое. Может быть, действительно под полом… Или в самом идоле. Если там скрывается живое существо, как утверждает Соня…

– Я не утверждаю, – перебила Соня, – я только высказала предположение.

– Неважно. Может быть, это существо, связанный бог, пожирает драгоценности, – продолжала Энна. Ей льстило напряженное внимание ее слушателей. Она говорила все увереннее и громче. – Как бы то ни было, а золото и камни – здесь. И я видела их собственными глазами.

Все трое помолчали, обдумывая план дальнейших действий. Наконец Сирхан заявил:

– Да что тут долго голову ломать! Я так полагаю: если идола развязать да своротить, можно поглядеть, что делается внизу. Может, там-то все и хранится. Может, оно туда скатилось… по желобкам или еще каким-то образом…

– Может быть… – задумчиво проговорила Соня. – Я вот думаю: почему негры связывают своего бога? Уж не опасен ли он настолько, что они предпочитают держать его пленным? И какие силы высвободятся, если мы снимем веревку? Не накличем ли мы страшную беду?

– На кого? – спросил Сирхан, кривя губы. – На этих жалких дикарей? Туда им и дорога, между нами говоря!

– Да дьявол с ними, с дикарями! – взорвалась Соня. – Не погибнем ли мы сами от клыков и когтей этого чудища, которое предпочитает превращать своих сексуальных партнерш в отвратительных монстров и пожирать их во время совокупления!

– В монстров? – озадаченно переспросил Сирхан. – И он пожирает их, ты говоришь? Гм, странный вкус… – Гирканец смерил глиняного идола взглядом, в котором неожиданно мелькнуло что-то вроде насмешливого уважения. – По крайней мере, это что-то новенькое.

– Перестань дурачиться! – прикрикнула на своего товарища Соня. – Это не шутки.

Гирканец вздохнул.

– Понимаю, что не шутки. Какие уж тут шутки, если монстры… И все же я бы рискнул, Соня. Огромные богатства! Горы золота и бриллиантов! Мы сможем купить себе по дворцу где-нибудь в Аренджуне и жить беспечно, среди наслаждений, фонтанов, красивых женщин и противно орущих павлинов с роскошными хвостами!

Соня кривовато улыбнулась. Сколько раз уже она выслушивала подобные мечты от своих спутников, непутевых искателей наживы, рыцарей больших дорог! И никто из них не купил себе дворца. Самое большее – таверну или дом где-нибудь в сельской местности.

– Ты окочуришься со скуки в этом дворце, Сирхан, – сказала Соня. – Тебе будет не хватать этой жизни, полной лишений и приключений.

– Ну, изредка, чтобы поразмять косточки, я буду развлекать себя работорговлей, – утешил Соню Сирхан. – Хватит болтовни. Помоги-ка мне, Соня.

С этими словами гирканец решительно направился к идолу и начал снимать с него веревку. Он долго возился с причудливыми узлами, которые вывязывал на идоле жрец. Наконец веревка поддалась.

– Да разрежь ты ее! – нетерпеливо сказала Соня.

– Еще чего! – возразил Сирхан. – Веревка, девочка моя, в иных ситуациях вещь совершенно бесценная. Дороже золота.

– Знаю, – проворчала Соня. Ей не хотелось сейчас признавать свой промах.

– То-то же. – Сирхан снял веревку с истукана и, смотав ее, повесил себе на пояс. – А теперь вперед!

Большой алмаз, вделанный во лбу глиняного истукана, вдруг загорелся кровавым пламенем, но ни Соня, ни Сирхан этого не заметили.

– Глядите! – возбужденно проговорил Сирхан, указывая на подземный ход, открывшийся им после того, как глиняный идол был опрокинут.

Крутые ступени уводили вниз, в загробную черноту.

– Дай мне факел, Соня! – крикнул Сирхан. Его ноздри алчно раздувались. – Я чую запах золота! Клянусь всеми богами, я чую здесь запах большой поживы! Ах, как сладостно здесь пахнет!

– По-моему, здесь разит гнилью, затхлым воздухом и летучими мышами, – содрогаясь всем телом, заявила Энна.

Соня обменялась с ней понимающим взглядом.

– Я тоже терпеть не могу летучих мышей, – сказала она, намереваясь поддержать аквилонскую девушку. Пусть она хотя бы не чувствует себя одинокой в своих страхах! – Но что поделаешь? Если уж мужчине взбрело в голову забраться в подземелье, то не нам с тобой становиться у него на пути. Лучше подчиниться.

Сирхан изумленно поднял брови.

– Ты издеваешься, Соня?

– Отнюдь.

Однако Сирхан продолжал глядеть на нее с подозрением, справедливо подозревая какой-то скрытый подвох со стороны Сони. Наконец он подмигнул своей приятельнице.

– Ладно. Давай сюда факел и полезли.

Соня протянула ему горящий, коптящий факел. По стенам святилища запрыгали фантастические тени. В их неверном свете Энне вдруг показалось, что связанный – теперь уже освобожденный! – глиняный божок отвратительно ухмыляется.

– Я пойду первым, – заявил Сирхан. – Энна посередине. Соня, ты замыкаешь. Прислушивайся хорошенько. Вдруг проклятые черномазые что-то почуяли и отправили за нами погоню? Хотя я думаю, раньше, чем настанет утро, ни один из них не сунет сюда свой приплюснутый нос.