Лорд Адамс. Мистическая комедия - Татьяна Танилина

В следующем магазине «Молоко» толпы, к счастью, не было. Наблюдалось даже некоторое разнообразие товаров. Правда, не было сыра и сливочного масла – неужели и это дефицит? – зато имелись молоко, сметана, кефир и маргарин. Купив пачку маргарина, молоко и кефир, лорд уложил покупки в авоську. Стеклянные бутылки с молоком и кефиром его поразили. Такое широкое горлышко, и крышка из фольги.

– Но это же ненадёжная тара, – сказал лорд Адамс продавщице. – Если бутылки перевернутся, всё может разлиться.

Она усмехнулась и посоветовала:

– А вы несите их в руках, как знамя.

«Да, с чувством юмора у русских всё в порядке, чего нельзя сказать о сервисе», – подумал лорд, выходя из магазина.

Следующая остановка пришлась на овощной. Радость лорда – очереди нет! – увяла, как растение без полива. Товар не выдерживал никакой критики. Даже под слоем налипших комков земли было видно, что овощи – морковь и картофель – вялые, сморщенные. Лук выглядел получше. Но когда продавщица по просьбе лорда набрала в чашку лук и поставила на весы, лорд заметил, что некоторые луковицы подгнившие, и вежливо попросил выбрать только хороший лук. Ух, как взвилась продавщица – немолодая грузная тётка с нелепой гулей на макушке и таким самодовольным выражением лица, точно она была министром торговли. Возведённый ею в ранг бессовестных покупателей, лорд Адамс – ошеломлённый, недоумевающий: что он такого сказал ужасного? – слушал речь, бьющую наповал своим напором и наглостью. Но это с точки зрения покупателя. Продавщица же искренне считала себя потерпевшей. Из её громогласной трескотни выходило, что списывать столько товара нельзя; отправлять обратно – сплошная морока и убытки; кто будет оплачивать торговые издержки? Бессовестные покупатели хотят, чтобы бедные продавцы работали себе в убыток?

Лорду пришлось повысить голос, чтобы вклинить в трескучий монолог фразу: «Покупатели не обязаны платить за некачественный товар и таким образом решать проблемы торговли».

После этих слов лорда исходящая от продавщицы волна праведного гнева чуть не сдула с витрины увядшие овощи; а к титулу английского пэра добавился титул «нахала, каких свет не видывал». Лорд не стал спорить и удалился, ничего не купив. Нет, его не пугали дебаты на повышенных тонах, ведь баталии в палате лордов ведутся отнюдь не шёпотом. Но одно дело – аргументированная дискуссия, когда оппоненту не чужды логика и умение слышать оппонента; и абсолютно другое, когда оппонент категорически отметает резонные возражения, считая подлецом всякого, кто посмеет заикнуться о своих правах.

«Incomprehensible country!» – выйдя из овощного, пробормотал лорд. Его ошеломила фанатичная вера продавщицы в то, что покупатели должны безропотно брать плохой товар и таким образом оплачивать торговые издержки. Конечно, торговцы, в том числе и британские, отнюдь не святые и тоже порой подсовывают покупателям некачественный товар или вынуждают платить за него больше, чем он того стоит. Но эти меркантильные уловки по-человечески понятны, а вот искреннее убеждение, что у покупателей нет никаких прав, а есть только обязательства перед торговлей… с такой непостижимой логикой лорд столкнулся впервые.

Солнце припекало – время близилось к полудню. Лорд поразился: столько времени потрачено, а куплено так мало! Странный сервис в советской торговле. Зачем нужны отдельные магазины: «Овощи», «Молоко», «Хлеб»? Гораздо удобней покупать всё в одном супермаркете. Ну хорошо, что он, лорд Адамс… точнее, Иван Адамович Британцев – пенсионер. А если человек весь день на работе? Ему потом до полуночи бегать по магазинам? Кстати – лорд посмотрел на вывеску, – вот ещё один такой «индивидуал» – магазин «Бакалея». Надо бы зайти.

Приближаясь к двери, лорд замедлил шаг. Чопорный сноб, нервно стряхивающий с воображаемого фрака грязноватый осадок от дискуссии с продавщицей овощного, настоятельно рекомендовал обходить советских продавцов десятой дорогой. Но практичный обыватель резонно опасался, что, обходя советских продавцов десятой дорогой, вообще останешься без хлеба насущного. Лорд собрался с духом, сжал дверную ручку, словно эфес шпаги, и решительно открыл дверь.

О, Господи! И тут очередь! Правда, небольшая – человек двадцать. Но лорд ненавидел очереди и уже хотел уйти… как вдруг! Маленький слоник заставил лорда покорно встать в конец очереди, чтобы иметь возможность пить нормальный чай – индийский чай, наверняка хорошего качества, судя по той ретивости, с которой покупатели расхватывали коробочки с нарисованным на этикетке слоном.

Стоя в очереди, лорд пришёл к умозаключению, что и хороший чай здесь дефицит. Неудивительно, что у его русского двойника чаем служит такая бурда. А что ещё пить, если нормальный чай так просто не купишь. И самое поразительное – люди так привыкли к этой бурде, что уже не могут без неё обойтись: каждый покупатель в придачу к двум пачкам индийского чая брал ещё коробку чая, похожего на мусор. Ну что ж, если им так нравится, пусть покупают, а его, лорда Адамса, увольте.

Каково же было его изумление, когда в ответ на просьбу продать три пачки индийского чая продавщица категорично заявила:

– Индийский чай в одни руки – только две пачки! А этот, – она положила на прилавок пачку с бурдой, – в нагрузку.

Лорд опешил: почему он должен покупать ненужный товар? Но протест: «Мне не надо ничего в нагрузку!» – был отклонён хамоватым: «А Вас никто и не спрашивает, надо Вам или нет!» Попытка лорда уклониться от нагрузки привела к тому, что продавщица вообще отказалась продать ему чай. А к титулам английского пэра и «нахала, каких свет не видывал» добавился ещё титул «бессовестного эгоиста». Лорд был изумлён: мало того что дефицитный товар в советских магазинах лимитирован, так в придачу к нему покупателей заставляют ещё брать некачественный залежалый товар. И что особенно поражает: советские люди воспринимают это как само собой разумеющееся. Никто из очередников не поддержал лорда – напротив, ему ещё попеняли: «Гражданин, не задерживайте очередь!».

В общем, с бакалейного поля боя английский пэр удалился с двумя пачками индийского чая; бурду он отверг, хотя вынужден был за неё заплатить.

Шопинг по советским магазинам окончательно испортил настроение лорда. Скудость ассортимента и удручающее качество товаров в стране развитого социализма не выдерживали никакой критики. А «вежливость» продавцов – это вообще за гранью здравого смысла. Относятся к покупателям, словно к попрошайкам, которые пришли за милостыней. Кажется, что, продавая товар, они делают тебе великое одолжение, и не ты платишь им деньги, а они швыряют тебе подачку.

«Incomprehensible country!» – снова пробормотал лорд, шагая по улице. Когда на его пути возник очередной магазин «Галантерея», он испуганно застыл, словно турист в джунглях при виде хищного зверя, который внезапно выскочил из зарослей. За каких-то пару часов советская торговля уже выработала в нём условный рефлекс: лорд боялся заходить в магазины. Чопорный сноб завопил: бежать отсюда! уматывать! улепётывать! Однако практичный обыватель посоветовал собрать всё мужество и переступить порог, иначе лорд своим обликом скоро будет напоминать пещерного человека. Для лорда, внешний вид которого всегда был безупречен, эта угроза оказалась сильней страха перед продавцами.

Настроившийся на хамство, лорд был приятно удивлён – компенсация за моральный ущерб, да и только! В магазине «Галантерея» оказались галантные продавщицы. Молоденькие, хорошенькие и даже – просто чудо! – улыбающиеся. Очевидно, хамоватая аура советской торговли ещё не проникла в эти юные души. И хотя торговый ассортимент здесь был тоже не ахти, кое-что необходимое лорд всё же купил: расчёску, зубную щётку, зубную пасту, мыло, шампунь и ручной бритвенный станок – выяснилось, что электрические бритвы тоже дефицит. Галантно распрощавшись с галантными продавщицами, лорд покинул магазин «Галантерея».

* * *

За житейской суетой вторая половина дня пролетела незаметно.

Five o’clock tea по московскому времени с индийским чаем вдохнул новые силы в лорда Адамса. Допив чай, он закрыл глаза, и воображение перенесло его в Британию. Перед мысленным взором проплывали пейзажи – городские и сельские; фасады – викторианских строений и современных зданий; улицы, витрины магазинов; толпы и ручейки прохожих.

Каскад мысленных образов был прерван стуком в дверь. А вслед за ним раздался голос джентльменской половины рашен Смитов:

– Выходи, Адамыч! Дело есть!

Отперев замок, лорд выглянул в коридор. Степан Степанович стоял напротив двери, держа в кулаке пучок широких длинных ремней, другие концы которых были переброшены через его плечо.

– Пошли машину из ремонта забирать! – сказал он.