Их новенькая - Наталья Семенова

без рукавов с закрытой грудью и приталенное. В самый раз для знакомства с кем бы то ни было.

Выхожу из комнаты, чтобы спуститься вниз, но бросаю неосторожный взгляд на Запретную комнату. Я её так окрестила для самой себя. Она принадлежала нашему сегодняшнему гостю, если можно быть гостем в собственном доме. Не сосчитать сколько раз я порывалась войти внутрь, чтобы хоть что-то понять о таинственном сыне Роберта, но всякий раз одергивала себя и напоминала о том, что это не красиво.

Сейчас же желание открыть запретную дверь усиливается стократно.

Я уже делаю шаг вперёд, но снизу доносится оклик сестры, и я вздрагиваю от испуга. Сознание топит стыд, я злюсь на себя, разворачиваюсь к лестнице и быстро сбегаю вниз.

В столовой меня встречает ломящийся от разнообразной еды стол. Пир на весь мир, так сказать. Я смотрю на сестру, которая тоже успела переодеться к ужину в строгое и солидное платье телесного цвета, и закатываю глаза от того, как она придирчиво-тревожно осматривает дело рук своих.

– Боже, Роберт, – опускаюсь я на стул, на которым привыкла сидеть, – у твоего сына в животе Бермудская дыра? Иначе, я не представляю, как это всё можно съесть.

Роберт тихо смеётся, сидя во главе стола. На нём строгая футболка с воротничком и летние брюки бежевого цвета. Они с моей сестрой выглядят удивительно гармонично, и пусть один из них статный брюнет с лёгкой проседью в волосах, а вторая беспокойная крашенная блондинка.

– Я пытался её остановить, – говорит он после.

– Кое-что я принесла с собой из ресторана, – замечает Вики. – Другое – приготовила уже дома. Я совершенно не представляю, что ест твой сын, и хочу, чтобы ему понравилось у нас ужинать. Чтобы вы чаще общались, как это хочешь ты, Роб.

Роберт ей тепло улыбается и ловит её руку, чтобы благодарно коснуться губами её пальцев. Вики нежно касается ладонью его щеки. Такие милые, что меня одновременно берёт зависть и тошнит.

– Ань, как первый день в колледже? – интересуется сестра минуту спустя. – Всё, как ты представляла? Лучше? Хуже?

– Было и хорошее и не очень, – вздыхаю я. – Но в целом, мне понравилось. Пожалуй, схожу туда ещё раз завтра.

Вика секунду всматривается в меня и кивает. Знает, что свои проблемы я люблю решать сама, а если станет совсем туго, то я обязательно приду к ней. Негласное правило не совсем матери и не совсем дочери, которыми мы стали, как только она забрала меня к себе.

Сестра вдруг спохватывается и обхватывает кисть Роберта, чтобы посмотреть время на его модных часах:

– Во сколько, ты сказал ему, мы будем его ждать?

– В семь. Уверен, он опаздывает мне назло. Вы тут совершенно не при чём, девочки, договорились? – тут же оговаривается Роберт.

Я жму плечами, а Вики расстроенно вздыхает, но тут хлопает входная дверь, и моя сестра, широко улыбнувшись мужу, хватает его за руку и тянет в коридор встречать почётного гостя. Я тихо смеюсь и качаю головой. А затем всё же нервно ерзаю на месте, пока вдали звучит гул голосов.

Пару минут спустя Вика и Роб возвращаются в столовую. Расступаются. Роберт кладёт ладонь на плечо сына и открывает рот, чтобы нас представить друг другу, но я успеваю раньше него:

– Да вы шутите…

Они шутят! Не может быть, чтобы сыном Роберта был этот дикарь! Господи, где я нагрешила? Когда? За что ты меня наказываешь?..

Никлаус тоже не ожидает меня увидеть, но справляется с собой гораздо лучше меня: усмехается жестко и как-то понимающе кивает, а затем хищно сужает глаза, словно ему в голову пришла коварная мысль. Я опять, чёрт возьми, ощущаю, как моя кожа покрывается гусиными лапками. Меня даже передёргивает от холода, свозящего в его тёмных глазах.

– Что?.. – на секунду теряется Вики из-за моей реплики. – Вы… вы успели познакомиться? В колледже?

– Окулист, – кивает Ник и переводит взгляд на неё: – Вашей дочурке требуется окулист. Советую, записать её к нему.

– Ник… – предупреждает сына Роберт.

– Сдержанность, – тоже киваю я, глядя на него. – Твоему сыну требуется научиться сдержанности. И манерам.

Роберт заметно мрачнеет, и я жалею, что повелась на эту дурацкую провокацию. Отворачиваюсь и скрещиваю руки на груди. Этот дикарь больше не дождётся от меня и слова, пусть хоть весь вечер говорит о том, какая я растяпа.

Я слышу, как он усмехается, направляясь к столу. Слышу, как расстроенно вздыхает моя сестра. Этот ужин был важен для неё, а я умудрилась его испортить ещё до начала – днём, в колледже.

Я стыдливо опускаю глаза на своё дергающееся под столом колено и умоляю дурацкое сердце стучать чуть помедленнее.

Везёт – это по-нашему, да?

Глава 5. Вся жизнь – игра. И правила у неё паршивые.

Никлаус занимает стул справа от отца, таким образом оказываясь напротив и по диагонали от меня, Вика садится слева от Роберта, хотя всегда предпочитала сидеть справа… Но сегодня всё наперекосяк, верно? И, похоже, моя сестра промолчала, потому что надеется спасти ситуацию. Впрочем, она никогда не умела сдаваться.

– Ваша дочь права, Виктория, – вдруг говорит Ник, как только все усаживаются за стол. Три пары глаз, в том числе и мои, в удивлении впиваются в его лицо. – С манерами у меня и правда проблемы. Поэтому прошу меня извинить за неуместный совет с окулистом.

Что, простите?

Пока Вики и Роберт переглядываются, Ник, развалившись на стуле, словно это его королевский трон, подмигивает мне.

Я сужаю глаза. Ни на грамм не верю в искренность его слов, потому что её там нет. Он что-то задумал.

– Спасибо, сын, – первым находится Роберт и сжимает его плечо пальцами. – Ани хорошая девочка, уверен, вы подружитесь, как бы не прошло ваше знакомство.

– И я в этом уверен, – кивает Ник. – Больше того, я очень этого хочу.

Я усмехаюсь. Ну правда! Неужели они ему верят?

Сестра не заметно для остальных наступает мне на ногу, что отвечает на