Лютая (СИ) - Шёпот Светлана Богдановна

Что ж, пока можно поработать с этим, а там видно будет.

Хатия, все время наблюдающая за действиями Саши, округлила глаза, когда увидела, насколько изменились еще недавно упругие сердцевины. И чему тут удивляться, разве она не видела, что трава, опущенная в горячую воду, становится мягкой? Видимо, просто не соотнесла одно с другим.

Итак, для начала следует сделать дно. Для этих целей Саша взяла шесть более толстых сердцевин. В трех посередине сделала с помощью ножа прорези (откровенно говоря, было очень трудно, два прута в процессе испортились), остальные три вставила в эти разрезы. Получился крест. Ей пришлось укрепить его с помощью более тонкого прутика. После этого она развернула палки веером. Вышло что-то похожее на спицы в колесе велосипеда.

Ветки были чуть более гибкими, чем необходимо, но Саша надеялась, что они немного подсохнут и станут прочнее. Скручивая вокруг спиц один прутик за другим, она достаточно быстро сделала донышко. Осторожно отрезав лишнее (опять пришлось потрудиться, так как нож был довольно тупым), она закончила работу и придирчиво ее осмотрела. Выглядело несколько косо и слишком вогнуто. Кроме того, дно не имело нужной крепости. Конечно, оно не напоминало сплетенное из веревок, но все-таки Саше казалось, что все должно быть более твердым.

После этого Александра задумалась, как ей добавить стойки – прутья, с помощью которых она сделает стенки корзины. В памяти ответа на этот вопрос не нашлось. В конечном итоге у нее кое-как вышло прикрепить ко дну несколько прутиков. Правда, они были слишком мягкими, поэтому Саша подвесила донышко, отчего каркас свисал вниз. После этого она закрепила мягкие прутья, чтобы они в процессе не слишком сдвигались в стороны, и начала оплетать. Постепенно будущая корзина приобретала знакомые очертания.

Она сомневалась, что делает все правильно, но подробной инструкции под рукой не было, поэтому приходилось импровизировать.

В конце она сплела ручку и добавила ее к своей работе. Все получилось достаточно шатко, и Александра сомневалась, что корзина выдержит большой вес и не развалится. Ровно стоять плетенка не могла, ее постоянно вело в сторону. Происходило это не только из-за общей кривобокости, но и из-за слишком мягких материалов.

Повздыхав немного, Саша оставила корзину в покое, надеясь, что после просушки та станет более жесткой.

Стоило ей отойти от своего шаткого творения, как Хатия немедленно подобралась к корзине ближе и принялась рассматривать ее со всех сторон. Даже присела, заглядывая внутрь – корзина до сих пор висела кверху донышком. Несмотря на сильное любопытство, трогать женщина ничего не стала, явно опасаясь что-нибудь сломать.

– Что это? – спросила она у Саши, хмуря брови.

– Корзина, – коротко ответила Александра. – Ну, по крайней мере, ею должна быть, – пробормотала она тихо по-русски. Слова звучали необычно, с сильным искажением. – Пусть высохнет.

Ей оставалось только надеяться, что после прутья станут не только более устойчивыми, но и прочными. Хотя уверенности в этом не было. Она помнила, что травы, подсохнув, становятся ломкими.

Если с сердцевинами не получится, то придется искать какое-нибудь дерево, похожее на иву.

В этот момент к ним подошли две женщины. На их перепачканных лицах было написано сильнейшее любопытство. Саша окинула их взглядом. Гостьи были невысокими и слегка полноватыми. Волосы у обеих были короткими и жутко растрепанными. Александра вдруг подумала, что они напоминают жертв небольшого взрыва.

Это были те самые подруги, которые четыре года поддерживали Хатию и Амию. Саша была им благодарна. Возможно, они отдавали только то, что им самим не нужно было (кости, кишки), но это все равно было гораздо больше, чем сделало все остальное племя.

Из памяти Александра выудила их имена. Далия и Калига. Далия выглядела немного моложе, лет на сорок. Калига явно была старше, впрочем, так могло только показаться. Кроме того, эта женщина обладала более полным телосложением и менее спокойным характером. Любопытная, шебутная, Калига постоянно чем-то занималась, словно не желая проводить время в праздности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Саша хорошо запомнила этих женщин, дав себе слово, что всегда поможет им. В таком мире, как этот, даже малейшая услуга могла спасти жизнь. Кто знает, выжили бы они с Хатией, если бы не помощь этих двоих.

– Что это? – спросила Калига, осторожно трогая пальцем висящую корзину. На слегка перепачканном лице можно было заметить неописуемое любопытство. Она, как и Хатия совсем недавно, присела, заглядывая внутрь, словно там что-то могло быть. – Носить что-то? – предположила она, аккуратно ощупывая ручки.

Саша даже чуточку удивилась, услышав это предположение. Хатия, стоявшая все это время рядом с плетенкой, будто собиралась в случае чего оберегать работу Александры, мгновенно перевела взгляд с Калиги на корзину. Задумавшись о чем-то, она спустя пару мгновений распахнула глаза, словно пришедшая в голову мысль поразила ее.

– Ох, – она, как часто это с ней бывало, всплеснула руками и прижала их к груди. – Носить? – она поглядела на Сашу вопросительно, словно все еще сомневалась в своих выводах.

– Не знаю, – ответила Саша чуть неуверенно. – Не получилось так, как хочу.

– Почему? – спросила Калига. Александра вдруг подумала, что эта женщина самая деловитая из трех подруг. Она напоминала Саше торговку на базаре, которая ни за что не упустит свою выгоду.

– Мягкая. Если станет твердой, то можно будет носить.

Калига перевела взгляд на плетенку. Она явно не понимала, зачем бы этому предмету понадобилось быть твердым. На ее взгляд, носить можно и в чем-то мягком. В конце концов, они воду носят в листьях. Хотя если подумать, то листья нельзя назвать слишком мягкими.

 – Когда станет твердым? – спросила она, подходя ближе к Саше.

– Я скажу когда, – ответила Александра. Воздух в этом месте был довольно влажным, и она не знала точно, сколько потребуется времени, чтобы плетенка высохла хотя бы немного.

– Придем посмотреть, – заверила ее Калига, а потом села напротив. Хатия тут же опустилась на землю справа от дочери. Далия удобно устроилась слева. Все остальное племя время от времени наблюдало за ними, вернее, все то и дело посматривали в сторону плетенки. Александра подумала, что на ночь стоит занести корзину в дом, иначе кто-нибудь обязательно полезет смотреть и сломает. – Скоро выбор, – как бы между делом упомянула Калига, глядя прямо на Сашу.

Женщину многое интересовало в Амии. После своего выздоровления девушка стала какой-то другой. И дело не в том, что она зачем-то чистит свою кожу, моет волосы горькой травой и как-то интересно их собирает. Просто Калига чувствовала некое внутреннее изменение, и ее это весьма интересовало.

Саша на слова Калиги ничего не сказала, только кивнула, давая понять, что услышала. Она уже говорила, что не собирается участвовать в выборе.

– Рвай делает бусы, – с легким восторгом произнесла молчавшая до этого момента Далия. – А для Мого чистит большой бычий череп.

Александра слегка прищурилась, сжимая губы в тонкую нить.

– Мне все равно, – резко бросила она. – Я сказала ему нет.

Далия с Калигой переглянулись.

– Мого хочет отдать тебя ему. Я слышала, – уверенно выдала Калига. – Он сам указал на череп.

Александра прикрыла на миг глаза, а потом посмотрела на Хатию. Женщина выглядела напряженной. Это было заметно по сжатым кулакам и слегка учащенному дыханию.

– Я могу сказать нет? – спросила Саша на всякий случай.

В это время в голове крутилось множество картин предполагаемого будущего. А что, если ее просто скрутят и бросят в круг, а после силой овладеют? Конечно, она будет сопротивляться, но вряд ли это сильно поможет. В конце концов, любой, даже самый слабый мужчина в данный момент сильнее нее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

 – Да, – Хатия уверенно кивнула.

Калига с Далией с неодобрением поглядели на подругу.

– Зачем так говоришь? – чуть сердито произнесла Калига. – Выбор важен. Она и так уже стара для первого дитя. Еще немного – и никто не захочет ее.