Профессор Амлетссон - Адель Гельт

мелко колотого льда выглядела внушительно, но ее уже можно было перешагнуть — я так и поступил, порадовавшись по пути, что от всех очевидных мест установки визиокристаллов меня надежно прикрывает большой туристический эсобус, удачно случившийся на парковке.

И вот я, из всех сил стараясь не думать на предмет того, «а что это, собственно, было», уже со всех задних лап несся в сторону главного здания университетского госпиталя. Для начала следовало посетить регистратуру.

Регистратура — хотя бы в этом не случилось сюрприза — оказалась ровно на том же месте, на котором я ее оставил год назад: прямо напротив широких стеклянных дверей, через каковые двери посетителям положено было попадать в главное здание госпиталя.

Не изменилось не только расположение, но и форма, и, скорее всего, содержание.

Все та же слегка облезлая стойка, оставшиеся еще с недавних времен зубастой чумы целлулоидные экраны (половина из которых присутствовала частично, вторую же настоятельно требовалось вымыть), и даже уставшая пожилая русалка за стойкой, если не та же самая, то очень похожая на ту, предыдущую. Не было только очереди страждущих, хотя мне казалось, что в выходной день подобных мне должно было быть с избытком.

- Здравствуйте! - я подошел вплотную к стойке и, стараясь не улыбаться, поприветствовал русалку: заметив, кстати, тонкий ободок блокиратора на шее.

- Добрый день! - вымучено улыбнулась регистратор, и продолжила унылым сонным голосом. - Назовите себя и цель визита в университетский госпиталь Вотерфорда.

Я представился. Потом подумал, и представился полным именем. Подумал снова, и назвал номер полиса — подглядывая в бумажную копию, конечно.

Регистратор кивнула, отвернулась от стойки и принялась шуршать карточками, занимающими обширных габаритов деревянный ящик, установленный поверх столь же широкого стола. Видимо, постоянные рассказы офиса мэра о повсеместной цифровизации к этой клинике отношения, покамест, не имели.

- Профессор, - голос русалки неожиданно потеплел. - Я нашла Вашу карточку. Вы ведь у нас уже лечились, почти год назад, в связи с…

- Неважно, - я поспешил прервать монолог регистратора: к стойке подошли еще два посетителя, и в одном, точнее, одной из них, я узнал свою недавнюю студентку, ныне же — ассистента одной из кафедр. - Лечился и лечился.

И повод, и причину обращения стоило оставить неназванными ввиду незначительности… Кроме того, мне страшно не хотелось, чтобы в университете узнали о том, что профессор Лодур Амлетссон не просто алкоголик, а даже пробовал от своего алкоголизма лечиться.

- Хорошо, - русалка понимающе скосила взор на новых посетителей, и компрометировать меня не стала. - Вам, профессор, уже назначено, врач-иммунолог, доктор медицины Ричард Грейс, примет Вас в течение часа. До того, - она протянула мне пахнущий краской лист, только что вылезший из щели печатника, - Ваше направление на анализы.

Это было что-то новенькое, и не сказать, что неприятное.

И в прошлый раз, и до того, анализы назначал и отправлял на их сдачу уже доктор, и мне еще тогда казалось глупым такое положение дел: вместо одного приема получалось два, а доктору все равно сложно понять, что происходит с пациентом, не имея на руках хоть каких-нибудь данных!

Видимо, очередной эксперимент по оптимизации здравоохранения и условно-бесплатной страховой медицины принес пациентам не только новые сложности, но и что-то полезное.

Сдача анализов заняла несколько минут.

Сначала у меня взяли кровь.

- Будет неприятно, - сообщила медицинская гоблинша, принявшая меня среди белого кафеля и хромированной стали процедурного кабинета.

- Когда уже будет? - браво осведомился я, едва удержавшись от позорного обморока, чуть не настигшего меня при виде темной венозной крови, устремившейся в вакуумную ампулу, или как она там правильно называется.

- Повязку можно будет снять через три минуты. Результаты анализа сразу направлю доктору, - медсестра проигнорировала мою общительность и натурально выставила одного мохнатого профессора в коридор, противно потребовав следующего пациента.

На двери следующего кабинета красовалась табличка, сообщающая всем желающим о том, что внутри проводится магически-рекулятивное топографирование. Название было интересным, мне ни о чем не говорило, процедура же оказалась до крайности простой: еще одна одинаковая медсестра, на этот раз — карла, провела вдоль меня, лежащего на кушетке, вычурного вида жезлом.

Потом я сидел в приемной доктора. Сидел недолго: мягкое кресло даже не успело принять окончательно форму моего седалища.

Доктор медицины Ричард Грейс, чистокровный огр, и, по совместительству, тот самый специалист, правильное название которого я снова забыл, осмотрел меня всего со сложной смесью жалости, недоумения и интереса во взоре.

Меня это расстроило и даже немного напугало. Я — человек смелый, но когда дяденька, что ростом выше тебя в полтора раза, массой же превосходит раза, наверное, в три, смотрит на тебя подобным образом, начинаешь опасаться — не носит ли проявленный интерес гастрономического характера?

Чтобы немного отвлечься от неприятных ассоциаций, я принялся рассматривать кабинет врача. Не рассмотрел ничего особенного: комната стандартная, типовая, в меру светлая, пахнет то ли карболкой, то ли еще чем-то таким же, пугающим и знакомым еще с раннего детства. Кабинет и кабинет, обычная контрактная клиника, пусть и называется красиво и претенциозно.

- У Вас, профессор, очень хороший организм. Сильный, здоровый, что в Вашем возрасте и с Вашей любовью к выпивке, странная редкость. - Огр немного отодвинулся (вместе с креслом) назад, отчего перестал опасно надо мной нависать, и общение сразу пошло динамичнее и позитивнее. - Нет вообще никаких проблем ни с внутренними органами, ни с чем-то еще, включая кожу. Вот, и результаты анализов…

Огр повел рукой с зажатым в ней жезлом. Волшебная палочка в огромной ручище доктора показалась крайне неубедительной, напомнила, больше, кривоватую зубочистку, но сработала исправно. Над диагностическим столиком, стоящим по правую от меня руку, появилась большая и непрозрачная маголограмма, и в заглавной светографии я немедленно признал себя самого.

- Доктор, о том, что я здоровый, как собака, и на мне все, как на собаке, заживает, я знаю. - Я не то, чтобы огрызнулся, но очень хотелось перейти к сути дела. - Мне об этом, не поверите, регулярно говорят, все подряд и именно в таких выражениях. Кроме того, в конце вашего высказывания мне явственно послышалось слово «но»…

Теперь человек колоссальных габаритов рассматривал меня несколько иначе: в нем будто бы пробудился интерес не только гастрономический, но и энтомологический: вот, мол, как эта мелочь забавно трепыхается! Возражать он, при этом, не стал.

- Давайте сразу перейдем к тому, что идет после этого неприятного слова! - немедленно осмелел я.

Огр вздохнул,