Приключения медвежонка Паддингтона - Майкл Бонд

— Восемь футов, — сказал Паддингтон, прежде чем ведущий успел пустить секундомер.

— Восемь футов? — повторил Ронни Обыграйт. — Ты уверен? Может, ещё подумаешь?

— Нет, спасибо, мистер Обыграйт, — твёрдо ответил Паддингтон.

— В таком случае, боюсь, тебе придётся вернуть пять фунтов, — победоносно возвестил Ронни Обыграйт, ударяя в гонг. — Правильный ответ — один фут. Если восьмифутовую доску распилить пополам, получится два куска по четыре фута. А если их ещё раз распилить пополам, получится четыре куска по два фута. А если потом каждый кусок снова распилить пополам, получится восемь кусков, каждый длиною в один фут.

Проговорив всё это, Ронни Обыграйт повернулся к зрителям и расплылся в самодовольной улыбке.

— Тут уж тебе, медведь, нечего возразить, — закончил он.

— Видите ли, мистер Обыграйт, — вежливо проговорил Паддингтон, — для вашей доски это совершенно верно, но только я пилю совсем по-другому.

Улыбка снова застыла на лице у Главного Ведущего.

— Что ты сказал? — переспросил он.

— Я пилю вдоль, а не поперёк, — объяснил Паддингтон. — Вот и получается восемь кусков по восемь футов.

— Но если тебе нужно распилить доску пополам, — растерянно забормотал Ронни Обыграйт, — ты же не станешь пилить её по длине! Это просто глупо! Так никто не делает!

— Медведи делают, — возразил Паддингтон, вспомнив свои приключения с плотницкими инструментами. — У медведей поперёк очень плохо получается.

Ронни Обыграйт перевёл дух, вымученно улыбнулся и вручил Паддингтону толстую пачку денег.

— Можешь не беспокоиться, все на месте, — сказал он несколько смущённо, когда Паддингтон уселся прямо на сцене и принялся пересчитывать купюры. — Мы ещё никогда никого не обманывали.

Ронни с тревогой взглянул на часы. Викторина явно затянулась. Обычно он успевал за то же время опросить по меньшей мере пятерых участников.

— У нас остаётся всего пять минут, — сказал он. — Ну как, попытаешься выиграть главный приз — пятьсот фунтов?

— Пятьсот фунтов! — ахнула Джуди.

— На месте Паддингтона я бы не стала рисковать, — сказала миссис Браун. — Хватит и того, что есть.

Брауны невольно придвинулись ближе к телевизору, когда на экране крупным планом появился Паддингтон, погружённый в глубокую задумчивость.

— Пожалуй, я буду играть дальше, — заявил он наконец под гром аплодисментов.

Вообще-то Паддингтон не любил слишком сильно рисковать, особенно когда дело касалось денег, но тут он настолько вошёл в азарт, что не успел ничего толком обдумать.

— Ну что ж, — проговорил Ронни Обыграйт очень торжественным голосом. — Разыгрывается приз в пятьсот фунтов. Последний вопрос сегодняшнего вечера. И учти, он намного труднее предыдущих.

— Ещё бы! — вставила миссис Браун, едва дыша.

— Слушай внимательно, — продолжал Ронни Обыграйт. — Два человека, используя один кран, могут наполнить двухсотлитровую ванну за двадцать минут. Сколько времени потребуется одному человеку, чтобы наполнить ту же ванну, используя два крана? Двадцать секунд на размышление… Время пошло!

Ронни Обыграйт включил секундомер, отошёл в сторонку и стал ждать, когда Паддингтон ответит.

— Нисколько, мистер Обыграйт, — тут же прозвучал ответ Паддингтона.

— Неверно! — воскликнул Ронни Обыграйт, а по залу пронёсся стон. — Боюсь, на сей раз действительно неверно. Ему потребуется ровно в два раза меньше времени.

— Что ж, мишка, мне очень жаль, — добавил он с нескрываемым облегчением и громко ударил молотком в гонг. — Желаю удачи в следующий раз!

— По-моему, вы ошибаетесь, мистер Обыграйт, — вежливо возразил Паддингтон.

— Чепуха, — ответил Ронни Обыграйт, бросив на медвежонка недружелюбный взгляд. — Ответ написан на карточке. И в любом случае он никак не может быть «нисколько». Чтобы наполнить ванну, нужно хоть сколько-то времени!

— Но вы сказали, что это та же самая ванна, — пояснил Паддингтон. — Первые два человека её уже наполнили, а вы ничего не говорили про то, что они потом ещё и вытащили затычку.

Судя по всему, лицо Ронни Обыграйта залилось густо-багровым румянцем, потому что даже на экране телевизора оно стало заметно темнее, а глаза его впились в медвежонка.

— Я ничего не говорил про то, что они вытащили затычку? — медленно повторил он. — Да, разумеется, вытащили!

— Вы этого не говорили! — крикнул кто-то из зрителей, и из зала послышались свистки. — Мишка прав!

— Дайте ему приз! — закричали сразу несколько голосов, вырываясь из общего гула.

Ронни Обыграйт слегка передёрнулся, достал из кармана пиджака шёлковый носовой платок и вытер лоб.

— Поздравляю, медведь, — мрачно произнёс он после долгой паузы. — Ты получаешь титул победителя!

— Что?! — возмущённо вскричал Паддингтон, пронзив Главного Ведущего самым что ни на есть суровым взглядом. — Титул победителя? А я думал — пятьсот фунтов!

— И пятьсот фунтов тоже, — поспешно добавил Ронни Обыграйт, — одно другому не мешает.

Зал взорвался аплодисментами, а Паддингтон уселся на чемодан, всё ещё не веря своим ушам. Да, он, конечно, знал, что на белом свете существуют такие деньги, как пятьсот фунтов, но ему никогда бы и во сне не приснилось, что в один прекрасный день он их увидит, а тем более — получит!

Ронни Обыграйт снова поднял руку, требуя тишины.

— Прежде чем закончить передачу, я хочу задать тебе ещё один вопрос. Правда, приз за него не полагается. Что ты собираешься делать со всеми этими деньгами?

Зрители затаили дыхание, а Паддингтон довольно долго обдумывал ответ. Ведь он привык считать свои деньги по одному принципу: сколько булочек на них можно купить. После такой арифметики очень трудно привыкнуть к мысли о пятистах фунтах, не говоря уж о том, чтобы решить, что с ними делать; а когда он попытался представить себе гору булочек на все пятьсот фунтов, у него даже потемнело в глазах.

— Наверное, вот что, — сказал он наконец, и оператор тут же показал его крупным планом. — Немножко я оставлю себе на память и на рождественские подарки друзьям. А остальные я хотел бы передать Дому для престарелых медведей в Лиме.

— Дому для престарелых медведей в Лиме? — повторил Ронни Обыграйт, не скрывая удивления.

— Там живёт моя тётя Люси, — пояснил Паддингтон. — Она очень довольна, но, по-моему, им всегда не хватает денег. Мармелад у них бывает только по воскресеньям. Думаю, они очень обрадуются такому подарку.

Слова Паддингтона вызвали бурю аплодисментов, которые стали ещё громче, когда Ронни Обыграйт пообещал от имени телевизионной компании, что по крайней мере в течение ближайшего года в Доме для престарелых медведей в Лиме не будет недостатка в мармеладе.

— В конце концов, — заявил он, — далеко не каждый день победителем телевикторины становится медведь!

— Уф-ф! — вздохнул мистер Браун и вытер лоб. Программа подошла к концу, по экрану плыли титры, а на заднем плане Паддингтон, стоя посреди сцены, принимал бесконечные поздравления. — Вот уж не думал, когда покупал телевизор, к чему это приведёт!

— Но чтобы Паддингтон отдал свои деньги! — удивлялся Джонатан. — Он всегда так неохотно их тратит!

— Осмотрительность и жадность — совсем разные вещи, — мудро отметила миссис Бёрд. — И говоря по правде, я очень рада. У меня всегда болело сердце за этих медведей, которые видят мармелад только по воскресеньям. Ведь, кроме всего прочего, — продолжала она, — если бы не тётя Люси, мы бы никогда не познакомились с Паддингтоном. А уж за это знакомство, право слово, никакого мармелада не жалко!

И все дружно закивали в ответ.

Ириски в миске

Миссис Бёрд приостановилась и потянула носом. Они с миссис Браун как раз сворачивали на свою улицу.

— Чувствуете? — спросила миссис Бёрд.

Миссис Браун опустила на землю тяжёлую сумку с покупками и тоже принюхалась. Сомнений не было, пахло чем-то очень странным, не то чтобы неприятно, но очень уж сладко и приторно. Миссис Браун никак не могла разобрать, что это за запах, хотя он и казался смутно знакомым.

— Костёр, наверное, жгут, — предположила она.

Подхватив сумки, они двинулись дальше.

— Между прочим, — хмуро отметила миссис Бёрд, сворачивая на садовую дорожку, — очень уж этот «костёр» близко к дому. Боюсь, дело неладно.

Они зашагали к дверям.

— Я так и знала! — в отчаянии вскричала миссис Бёрд. — Вы только поглядите! Вон туда, на окна кухни!

— Батюшки! — в тон ей ахнула миссис Браун. — Похоже, наш мишка опять что-то натворил!

Глядя на окна, можно было подумать, что, пока они ходили по магазинам, ударил сильный мороз и все стёкла покрылись белыми узорами. И мало того, поверх морозных узоров виднелись неопрятные коричневые подтёки, а из приоткрытой форточки вылетали клубы пара.