Венера - Бен Бова

- Прошу прощения,- усмехнулся Родригес.- Иногда я забываю, что вы не профессионал. Конечно, этот корабль совершенен. Но любое изменение, которое вносит дизайнер или инженер в конструкцию, является усовершенствованием.

Я снова откинулся в мягком винтовом кресле, честно пытаясь вслушиваться в его неторопливые серьезные рассуждения. Мне было скучно до колик и тоскливо до паралича, особенно когда я видел, как за окном сверкает на солнце Тихий океан. Появилось искушение подвести итог нудным и бесконечным совещаниям и провести оставшуюся часть дня на берегу.

Мы находились на склонах гор, и не верилось, что когда-то существовали пляжи, волноломы и дома, протянувшиеся вдоль океана. Малибу, Санта Моника, Марина Дель Рей - их затопило после того, как стала таять антарктическая шапка льдов. И даже в такой спокойный солнечный день волны перехлестывали порой за дамбу и выплескивались на шоссе.

Пока Родригес монотонно гудел, точно шмель над лужайкой, мои мысли невольно вернулись к тому анонимному телефонному звонку в Селенограде. Отец убил Алекса? Это звучало слишком ужасно, чтобы оказаться правдой. Даже для такого человека, каким был отец. И все же…

Но если отец каким-то образом повинен в смерти брата, зачем тогда он хочет получить его тело? Во имя искупления содеянного? Ради жалости? Или чтобы прикрыть преступление? А может, хочет заручиться сочувствием, общественным мнением, отвести от себя подозрения и избавиться от ненужных слухов?

Эти мысли не давали мне покоя. Они терзали меня, лишили отдыха и сна. Для меня это чересчур. На самом деле мне хотелось, чтобы меня оставили в покое в моем домике на Майорке; чтобы лишь несколько друзей навещали меня время от времени, разгоняя одиночество, которое меня ничуть не тяготило. Ведь избегая одиночества, мы часто избегаем себя. И зачем мне нужен этот рискованный полет в иной мир? А тем более этот бесконечный разговор о каких-то деталях корабля, о которых неутомимо рассуждал Родригес.

«Я делаю это для Алекса»,- напомнил я себе. Но я знал, что все это чепуха на постном масле. Алекс мертв, и ничто его не поднимет - даже если младший брат отправится за ним в экспедицию, как Ахилл за телом Патрокла.

- Вы в порядке, мистер Хамфрис?

Не без усилия я сосредоточил внимание на Родригесе. Он казался чем-то озабочен, почти что обеспокоен.

Я провел рукой по лицу, как будто смахивая паутину.

- Простите. Что вы сказали?

- Вы о чем-то задумались?

- Да,- рассмеялся я.- Мысли о недостроенном корабле.

- Как себя чувствуете?

- Хм… Неплохо бы уколоться,- сказал я, отталкиваясь от стола и отъезжая в кресле на колесиках подальше от навязчивой голограммы, нависшей надо мной, как проклятие.

Родригес встал из-за стола.

- Хорошо. Мы перенесем этот разговор, закончим его позже.

- Совершенно верно,- устало согласился я, встав и направляясь к двери.

На самом деле в данный момент я не нуждался ни в каком уколе. Тем более, я всегда мог его сделать и в конференц-зале: невелика проблема, приставил головку микроиглы шприца к коже и нажал кнопку активатора. Но я всегда утверждал, что могу делать это только у себя на квартире. Выдумка! Надежный способ избавиться от хлопотных и утомительных ситуаций, вроде этого совещания.

Я прошел в апартаменты, которые занимал в этом городке, затерянном в горах Малибу. Когда-то здесь располагалась исследовательская лаборатория, но, как только море начало наступление, правительство продало комплекс зданий, опасаясь, что обрыв подмоет и холм сползет в океан. Космические Системы Хамфриса купили этот комплекс за гроши, и здания тут же признали пригодными к эксплуатации - после щедрого вознаграждения соответствующим государственным чиновникам.

Теперь бывшая лаборатория, или научно-исследовательский институт, называйте как хотите, принадлежали корпорации отца. Более половины помещений сдавались в аренду другим корпорациям, а также инженерам и администраторам Лос-Анджелесской Морской стены, которые работали на предельном графике, без сна и отдыха, пытаясь спасти остатки города от неукротимого наступления Тихого океана.

Моя квартира располагалась на верхнем этаже центрального крыла одного из зданий - маленькие, зато хорошо меблированные комнаты. Открывая дверь, я увидел ярко-желтую мигающую надпись на телефоне:

РЕЖИМ ОЖИДАНИЯ

- Прослушать автоответчик,- приказал я, направляясь в ванную за шприцем.

Зеркало над раковиной ярко вспыхнуло, и в нем появился суровый лик отца.

- Я предупреждал тебя насчет Ларса Фукса, помнишь? Так вот, мне уже сообщили, что этот старый пират собирает банду на Поясе астероидов. Наверняка навострился за добычей. Я тебя предупреждал.

Мысль о том, что кто-то вступил со мной в соперничество за приз, меня особенно не беспокоила. По крайней мере сейчас. Судя по тому, что говорил о нем отец, Фукс не представлял особенной угрозы. По крайней мере, мне так казалось.

Затем отец выдал номер:

- Кстати, я нашел наконец капитана для твоей экспедиции. Она прибудет к тебе на квартиру в Малибу примерно через час. Ее имя Дезирэ Дюшамп.

Изображение мигнуло в зеркале и исчезло, а я так и остался стоять с отвалившейся челюстью.

- Но ведь Родригес должен был быть моим капитаном,- пробормотал я своему зеркальному двойнику.

В этот момент в дверь позвонили.

Положив шприц на край раковины, я вошел в гостиную и крикнул:

- Войдите!

Дверной замок сработал на мой голос, и дверь отъехала в сторону. На пороге стояла высокая, стройная - не знаю какая еще - темноволосая женщина неопределенного возраста в десантном сверкающем, плотно облегающем тело комбинезоне из черной, как космическая ночь, и такой же сверкающей искусственной кожи. Ее большие глаза сверкали, словно далекие звезды голубого спектра. Казалось, героиня космического комикса, какая-нибудь Барбарелла, соскочила с обложки журнала и вошла в мой скромный дом. Она показалась бы мне еще прекраснее, если бы улыбалась, но выглядела она строго и даже сердито.

- Проходите,- пригласил я, а затем добавил, словно сомневался: - Мисс Дюшамп?

- Капитан Дюшамп,- поправила она.- Благодарю вас.

Решительным шагом она пересекла прихожую. Мне показалось, что ее высокие до колен сапоги снабжены острыми каблуками-шпильками, но как мне удалось разглядеть позже, каблуки были достаточно низкими. Только этих высоких каблуков ей и не хватало, чтобы в точности походить на какой-нибудь журнальный секс-символ. Да еще кнута в руке.

«Ваша госпожа, примет у себя жертву или придет к ней на квартиру»,- пронеслось у меня в голове. Колонка объявлений брачно-сексуальных услуг.

- За что же вы благодарите меня? - поинтересовался я.- Идея нанять вас принадлежит моему отцу, а не мне.

- Вы тот самый молодой человек, что собирается на Венеру? - произнесла капитан низким грудным голосом. Ее слова прозвучали бы томно и страстно, если бы не очевидное раздражение, которое сказывалось во всем ее поведении.

- Я уже выбрал себе капитана,- спокойно объяснил я.- Это - Томас Родригес. Он был…

- Я знакома с Томми,- перебила меня Дюшамп.- Он был моим Первым Номером.

- Он - мой капитан,- объяснил я голосом твердым и непреклонным.- Мы уже подписали контракт.

Дюшамп пересекла такими же широкими шагами гостиную и опустилась на диван, словно он здесь был поставлен специально для нее. Долгое время я оставался стоять у двери, не сводя с нее взгляда.

- Закройте дверь,- приказала она, нахмурясь.

- Закрыть,- сказал я двери, и дверной замок послушно защелкнулся, когда она встала обратно в пазы.

- Слушайте, мистер Хамфрис,- произнесла капитан уже другим, более рассудительным тоном, сцепив перед собой пальцы.- Мне эта затея тоже не по душе. Но Хамф так решил, и мы оба вынуждены подчиниться этому решению.

Пальцы у нее были длинные, и ногти на них цвета пожарной машины. Я не спеша подошел к дивану и присел на подлокотник.

- Чем это вы ему так обязаны? - поинтересовался я. Она снова нахмурилась.

- Ничем.

- Так зачем ему отсылать вас на Венеру? Чего он хочет?

- Разве не понятно? - ответила она вопросом на вопрос.- Отправить меня подальше, с глаз долой. Я ему надоела, он нашел себе новую «сладкую парочку».

- А вы были его «госпожой»? Она откровенно расхохоталась:

- Господи, да я последний раз слышала это слово в подростковом лагере, под одеялом после отбоя.

Я встряхнул головой. Появился дурной симптом - головокружение, так что мне пришлось срочно подняться на ноги, пока не развезло окончательно.

- Простите,- выдавил я, направляясь в сторону ванной. На укол ушло меньше минуты, но, когда я вернулся в

гостиную, капитан уже сидела за столом у окна, и на стене во всю стену блистала ее анкета. Мисс Дюшамп, или, как меня предупредили, капитан Дюшамп, оказалась весьма квалифицированным и опытным астронавтом, ветераном одиннадцати вылетов в Пояс астероидов и трех - в систему Юпитера и его кольца. В четырех из этих экспедиций она была командиром.