Альянс Нерушимый - Александр Борисович Михайловский

— Здравствуй, Лилу, — подумал я. — Должен сказать, что я очень доволен твоими делами. Ты молодец, достойный награды.

— И ты, Мой Повелитель, пришел сюда лично только затем, чтобы произнести эти слова, которые можно было бы сказать по мыслесвязи? — удивилась моя Верная.

— Я пришел не только за этим, но начал беседу все же со слов одобрения и поддержки, потому что иное было бы неправильным, — ответил я. — Едва только став моей Верной, ты оказала мне несколько услуг, и я знаю, что так будет и в дальнейшем. Кроме этого, в твоем присутствии я хочу отдать указание Ами Лай, чтобы та составила заявку на материалы и оборудование, чтобы привести тебя в такое состояние, будто ты только что сошла со стапеля верфи.

— А зачем это нужно? — спросила Лилу. — Я вполне довольна и тем, что у меня есть сейчас. Пусть мое оборудование не совсем новое, но работает оно без сбоев, и у меня нет к нему претензий.

— Зато претензии есть у меня, — сказал я. — Мои Верные, не только Корабли, но и все остальные, всегда должны иметь все самое лучшее, в противном случае я буду считать, что мои обязанности Патрона остались невыполненными. Кроме того, во вполне обозримом будущем я намерен поручать тебе самостоятельные задания, а для этого необходимо, чтобы все у тебя на борту было новым и бесперебойно функционирующим.

— Мой Повелитель, ты отправишь меня на задание вот так, как есть, лишь с серыми, горхами и сибхами на борту? — удивилась моя Верная.

— Скоро к тебе прибудет командир из хумансов и тактик из темных эйджел, но не из твоего бывшего клана Тихого Мрака, а еще к тебе будет прикомандирована рота штурмовой пехоты, — сообщил я. — К их прибытию все у тебя должно сиять и сверкать. Все они тоже мои Верные, а потому условия их службы должны соответствовать самым высоким стандартам.

— А зачем мне хуманс-командир? — снова спросила Лилу. — Или ты мне не доверяешь?

— Дело не в недоверии, — стараясь быть терпеливым, пояснил я. — У нас, хумансов, совсем не такой тип мышления как у Кораблей и обыкновенных эйджел из плоти и крови, и это очень хорошо. Командир ставит цель и сообщает, что требуется сделать, а тактик-эйджел и корабль решают, как этого добиться самым оптимальным способом. У меня и в других Русских Галактических Империях это общепринятый принцип комплектования команд. Все остальные Корабли, после того как придут в себя и принесут страшную встречную клятву, тоже получат своих командиров-хумансов и тактиков-эйджел.

— Ну если это общепринятый принцип, тогда я согласна, — ответила моя Верная. — Но у меня есть еще один вопрос. Ты сказал, что хочешь обновить мою механическую часть, но как быть с тем, что моя биологическая составляющая уже сильно изношена и приближается к концу второй трети максимальной продолжительности своего существования. У вас, хумансов, это явление называется старостью…

— Лилия, ты мне нужна, — дежурно произнес я, и маленькая богинюшка, тут как тут, объявилась в главном командном центре Лилу.

— Слушаю тебя, папочка? — спросила она, оглядываясь по сторонам. К Рион, например, я ее ни разу не вызывал.

— Для тебя, моя радость, есть нетривиальная задача, лечение от старости Корабля темноэйджеловского происхождения, — ответил я. — Однако, наверное, обычные твои методы тут будут непригодны, потому что Лилу не получится доставить в Тридесятое царство к Фонтану и целить ваннами и употреблением внутрь живой воды.

— Ни слова больше, папочка, — безапелляционно заявила Лилия. — Ты сказал то, что хотел, а дальше я разберусь сама. А сейчас отойди в сторону от этой штуки. Мне нужно произвести обследование, и я не хочу, чтобы поля твоей ауры мешались с полями моей почти что тезки.

Я отошел от сферы обеспечения сам и дал знак Ами Лай, чтобы она сделала то же самое, ну а сибхи и без того скромно стояли в сторонке. После этого наша маленькая целительница начала свое священнодействие. Она несколько раз обошла вместилище Лилу по кругу, выставив перед собой руки и напряженно вглядываясь во что-то невидимое, зависшее в воздухе.

— О, — вслух произнесла Лилу, воспользовавшись вокодером. — Мне приятно, мне очень приятно…

— Не мешайте, больная, — невозмутимо ответила Лилия, продолжая свои манипуляции. — Потом поговорим.

Так продолжалось примерно минут пять, после чего Лилия остановилась и опустила руки, встряхнув их кистями.

— Значит так, папочка, — сказал она, — положение не очень хорошее, но не безнадежное, даже при всех тех ограничениях, которые на лечебный процесс наложит форма существования пациентки. Первое, что меня радует, госпожа Лилу оказалось вполне отзывчивой на магические воздействия вообще и проявления энергии Жизни в частности, поэтому одним из лечебных приемов будет размещение здесь поблизости автономного генератора, настроенного на эту энергию. Польза от этого будет не только главной пациентке, но и всем, кто есть на борту. Однако это только начало лечения. Нужно придумать способ дозированно подавать живую воду Фонтана в систему жизнеобеспечения, чтобы она смешивалась с уже циркулирующей обыкновенной водой в определенной пропорции.

— Это вполне возможно, госпожа доктор, — прервав молчание, произнесла Ами Лай. — Мы можем установить дополнительную емкость как для лекарств и настроить регулятор подачи в соответствии с вашими указаниями.

— Очень хорошо, госпожа инженер, — ответила Лилия. — Теперь я не вижу никаких препятствий к полному откату пациентки в самое начало взрослого возраста. Специальное заклинание для омоложения Кораблей я разработаю, чай это не бином Ньютона. Пройдет совсем немного времени и будет госпожа Лилу у нас как новенькая.

Ами Лай, которую впервые в жизни назвали госпожой инженером, покраснела, то есть посиреневела от удовольствия.

— Мы все — серые, горхи и сибхи любим Лилу и хотим, чтобы ее состояние только улучшалось, — сказала она.

— Как мило, — произнесла Лилу через вокодер, — оказывается, тут все меня любят. А я и не знала…

— Раньше нас всех принуждали, — убежденно сказал Ами Лай, — тебя через кнопку боли, нас через ошейники принуждения. Мы были никто, а в таких условиях не до любви. Зато теперь мы свободны, когда я вспоминаю, что на мне больше нет ошейника, то хочу смеяться от счастья, хотя не знаю, как это правильно делать. В таком