Время для Звезд - Роберт Хайнлайн

Мне наплевать на речи, да и вообще все это – давно известная чепуха. Черт, если уж кто все это знал, так это мы с Пэтом; мы – котята, которых надо было вовремя утопить: отец ежегодно платил штраф только за то, что мы существуем.

– Исполнилось уже сто лет с того дня, как начались межпланетные полеты; человек расселился по всей Солнечной системе. Можно было бы подумать, что девять планет – вполне достаточное место для племени, чересчур плодовитого, чтобы поместиться на одной. Но все вы прекрасно знаете, что это не так. Изо всех дочерей Солнечного Отца лишь прекрасная Терра воистину создана для Человека.

– Готов спорить, он пишет тексты для рекламных объявлений.

– (Слабенькие), – согласился я.

– Конечно же, мы колонизовали и остальные, но какой ценой? Даже упорные голландцы в своих усилиях отодвинуть назад море не встретились с такими жестокими и безнадежными проблемами, какие встают перед поселенцами Марса, Венеры, Ганимеда. Человечеству нужны – и оно должно их получить – не эти смерзшиеся или раскаленные, или лишенные воздуха отбросы творения. Нам нужны планеты, подобные той, прекрасной, на которой мы с вами сейчас находимся. И они есть, их много. – Он воздел руки к потолку и поднял лицо в том же направлении. – Их десятки, сотни, тысячи, бесчисленные множества… ТАМ. Леди и джентльмены, настало время. Пора к звездам!

– Сейчас последует захват, – тихо произнес Пэт. – Стремительный поворот, и в точку.

– Пэт, куда это он клонит?

– Он – агент по продаже недвижимости.

Пэт был недалек от истины, но я не собираюсь пересказывать вам остальную часть речи мистера Говарда. Когда мы познакомились с ним поближе, оказалось, что он вполне приятный человек, вот только его завораживал звук собственного голоса. Итак, остальное я изложу вкратце. Он напомнил нам, что корабль «Авангард» шесть лет тому назад стартовал к Проксиме Центавра. Мы с Пэтом знали про это не только из хроники, но еще и потому, что брат нашей мамы, дядя Стив, подавал туда заявление – его не взяли, но некоторое время мы купались в лучах славы только из-за того, что находились в родстве с человеком, который был в списке – подозреваю, что мы в школе производили такое впечатление, будто дядя Стив непременно окажется в списке отобранных. Никто с того времени ничего не слышал об «Авангарде», может, он вернется лет через пятнадцать-двадцать, а может, и не вернется никогда. Причина того, что от «Авангарда» не приходило вестей, заключалась в том, что, как рассказал нам мистер Говард, и как все знали об этом и без него, бессмысленно посылать радиограммы с корабля, находящегося на расстоянии световых лет и летящего почти со скоростью света. Даже если предположить, что на корабле может поместиться силовая установка, достаточно мощная для того, чтобы послать радиограмму на расстояние в несколько световых лет (что, вероятно, возможно в каком-то космическом смысле, однако совершенно невозможно в смысле современной техники) – даже если так, какой толк от посланий, летящих всего чуть быстрее корабля, с которого они были посланы? «Авангард» вернется домой почти так же быстро, как любое донесение, посланное им по радио.

Некий умник задал вопрос о специальных почтовых ракетах. Мистер Говард с измученным видом попытался ответить, но я его не слушал. Если уж радиоволны недостаточно быстры, как ракета может быть быстрее? Спорю, доктор Эйнштейн завертелся в своей могиле волчком.

Мистер Говард поторопился продолжить, пока кто-нибудь еще не прервал его очередной глупостью. Фонд Далеких Перспектив предложил разослать во все стороны еще дюжину космических кораблей, с тем чтобы обследовать планетные системы типа Солнечной и планеты, схожие с Землей, пригодные для колонизации.

– Именно поэтому, леди и джентльмены, вы незаменимы для этого великого проекта поисков жизненного пространства, так как именно вы и будете средством, благодаря которому капитаны этих кораблей доложат о том, что им удалось найти.

Тут затих даже Пэт.

Тогда где-то в задних рядах поднялся человек. Он был одним из старейших в нашей компании; ему и его брату было лет по тридцать пять.

– Простите, пожалуйста, мистер Говард, но можно мне задать Вам вопрос?

– Конечно.

– Меня зовут Грегори Грэхем; это – мой брат Грант Грэхем. Мы с ним физики. Мы не считаем себя экспертами в области космических явлений, но в теории коммуникаций несколько разбираемся. Так вот, даже взяв за исходную ту предпосылку, что телепатия возможна на межзвездных расстояниях – я не думаю, что это так, но у меня нет и доказательств обратного – так вот, даже если предположить это, я все равно не понимаю, какой от нее будет толк. Телепатия, свет, радиоволны, даже гравитация – все это ограничено скоростью света. Эта скорость заложена в самые основы физического мира, она – предельная скорость передачи любых сигналов. Любая иная точка зрения приводит к древнему философскому противоречию, к действию на расстоянии. Есть крохотная вероятность того, что вы сумеете использовать телепатию для того, чтобы доложить о том, что нашли, после чего корабль отправится дальше исследовать вселенную – но все равно, посланию потребуются годы, чтобы достичь цели. Двусторонняя связь между кораблем и Землей, хотя бы и посредством телепатии, абсолютно невозможна, она противоречит хорошо известным физическим законам. – Со смущенным, извиняющимся видом он сел. Я думал, что здесь-то Грэхем его и поймал. У нас с Пэтом по физике всегда были хорошие оценки, и то, что сказал Грэхем, было слово в слово по учебнику. Однако Говард не проявил ни малейшего беспокойства.

– Я попрошу, чтобы вам ответил эксперт. Доктор Лихтенштейн? Если вы не возражаете…

Встала доктор Мэйбл. Выглядела она суетливо. Она покраснела, хихикнула и сказала:

– Я страшно сожалею, мистер Грэхем, правда, сожалею, только с телепатией все совсем не так. – Она хихикнула еще раз и продолжила:

– Конечно, мне не стоило так говорить, ведь это вы телепаты, а не я, только телепатия не обращает ни малейшего внимания на скорость света.

– Но она же обязана. Физические законы…

– Господи! Неужели мы оставили у вас впечатление, что телепатия – физическое явление? – Она всплеснула руками. – Скорее всего, это не так.

– Все подчиняется законам физики. Здесь же я имею в виду и физиологию.

– Подчиняется? И физиология? О, как бы я хотела быть в этом уверенной… но физика всегда была для меня слишком глубокой наукой. Только я не понимаю, как можно быть уверенным в том, что телепатия – физический эффект: мы никогда не могли зарегистрировать ее каким-либо прибором. Господи, да мы даже не понимаем, каким образом сознание сцеплено с материей. Является ли сознание физическим явлением? Я в этом совершенно не уверена. Но мы знаем, что телепатия быстрее света, так как измерили это.