Подвиньтесь, босс! - Елена Золотарева

в кабинет, занимая места за длинным столом. Помощники идут дальше, усаживаясь у окна. Жду у входа Ильича, чтобы поприветствовать его лично. Все же старый отцовский друг, член семьи, можно сказать. И он входит последним.

— О! В полном составе! — пожимает руку мне и подоспевшему Сержу, — надеюсь, ты с нами надолго! — старик в курсе проблем моего брата, но в его словах нет издевки. Он действительно переживает за Сержа.

Пока они перешептываются, бросаю взгляд за спину Ильича и сердце мощно ударяется о ребра. Позади него стоит Лена.

В строгом черном костюме, волосы собраны в элегантный пучок, макияжа почти нет…хотя, сейчас так накрасятся, что и не поймешь. Лена втягивает голову в плечи и прижимает планшет к груди, будто я ее убивать собрался. Чувствую себя мудаком. Запугал девчонку, обидел почем зря.

Не могу отлепить взгляд от нее. Все скрыто, ничего лишнего, ни намека на пошлость, как в прошлую нашу встречу на работе или фривольность, когда она примчалась спасать подружку. Эта деловая скромность выглядит настолько сексуально, что внизу живота теплеет, и член дергается в ее сторону. Хочется дернуть в стороны полы ее пиджака, чтобы стали видны очертания груди, а после провести ладонью по бедру, чтобы нащупать, чулки ли на ней надеты…

— Начнем? — призывает брат, и я отхожу с дороги, пропуская девушку на место помощников, и только сейчас соображаю. А какого, собственно, хрена?

Смотрю на Ильича, что подбадривающе кивает своей новой помощнице, и та, чувствуя поддержку, смелеет и проходит вглубь кабинета. Так-так-так, дорогой Ильич, старый ты ловелас. Я тебе это с рук не спущу.

Вместо того, чтобы слушать, что там вещает наш генеральный, пялюсь на девчонку, не в силах оторвать взгляда, благо сидим так, что остальным помощницам особо-то и не видно, куда я смотрю, а директорам не до того.

Лена делает вид, что внимательно слушает и даже что-то пытается записывать, хотя по растерянному виду дам сотню процентов, что ничего она не слышит и рисует каракули. Максимум цветочки. И почему она так нервничает? Неужели из-за меня?

Снова рассматриваю ноги этой нарушительницы моего покоя. Высокий каблук, тонкие чулки и чертова юбка, скрывающая почти все. Да...та короткая юбка нравилась мне гораздо больше. Но сам виноват. Неадекватно отреагировал на разрешенный Ильичом дресс код, вот теперь и пялюсь на черную грубую ткань, а мог бы…

— Кхм-кхм!!!

Настойчивый кашель кого-то из директоров вырывает меня из собственных мыслей. Пятнадцать пар глаз уставились на меня и ждут. Только чего?

— Я уже выражал свою позицию по данному вопросу, — нахожу, что ответить я, и напарываюсь на насмешливый взгляд Ильича.

— Мой отдел некомфортно чувствует себя в подобной обстановке. Никакого полета фантазии! Весь порыв вдохновения портится, можно сказать, на корню!

Пытаюсь быстро сообразить, о чем этот ушлый гад, нарядивший работниц своего отдела в короткие юбки, и понимаю, что именно об этом.

— За три дня ни одной свежей идеи! Сотрудники сникли. При виде этих столов и стульев плакать хочется, а не творить. К тому, же, лучшая сотрудница отдела уволена. Хотя именно она задавала нужный…как его…драйв!

Лена едва сдерживает улыбку, ее щечки мило розовеют, и девушка опускает глаза. Ясно, о ком речь. Ильич же напротив, цепко рассматривает наши реакции, подмечает все и отступать не собирается.

— Строгий офисный стиль не способен поддерживать творческую атмосферу, уважаемый Давид Александрович, поэтому, я прошу вас пересмотреть свое решение.

— Давид Александрович обещает подумать! — братец насмешливо и покровительственно улыбается. Почувствовал себя боссом, видимо.

— Как только Сергей Александрович займет свой кабинет, можете творить все, что хотите. Но расхолаживать нового босса, не позволю, — шучу в ответ, намекая на то, что братцу не светит работать в царстве летних платьев. Если уж встал на путь исправления, нечего соблазняться молодыми девицами. О Катюше пусть думает. И к вопросу о Катюше…Надеюсь, у Лены хватит мозгов не растрепать всему миру о том, что происходило в пятницу ночью. Но чтобы быть уверенным, я должен лично поговорить с ней.

Обсуждаем еще пару несерьезных вопросов и прощаемся, чтобы, наконец, закончить этот рабочий день. Перебираю в мыслях повод, чтобы задержать помощницу Ильича, но ничего неподозрительного на ум не приходит. Выручает брат, оставляя друга семьи на пару слов о личном.

Лена, поняв, что больше не нужна, спешит покинуть кабинет, и я иду следом. Этаж уже пустой. Сотрудников давно нет, а все, кто присутствовал на совещании скрылись за дверями лифтов. Услышав мои шаги, Лена нервно оборачивается и шагает быстрее, пытаясь затеряться в одном из многочисленных коротких коридоров этажа. Неужели бежит от меня?

Теряю ее из вида и через несколько секунд напарываюсь на несколько закрытых дверей без опознавательных табличек. Толкаю одну, вторую. Пусто. Третья заперта. Стучу. Потом еще раз.

— Елена, откройте! — Тишина. Что за детский сад?

Стучу снова. Позади меня открывается дверь. Чувствую себя идиотом. Оборачиваюсь.

— Это уборная для техперсонала. Не знаю, для чего вам туда так срочно нужно попасть, но ключи за стойкой, — бросает Лена, и обойдя меня, насколько это возможно в тесном коридоре, ускоряется, чтобы снова улизнуть.

Она уже в плаще, волосы распущены и красивыми крупными завитками лежат на спине и плечах девушки. Обращаю внимание на ноги. Из-под плаща не видно юбки, и кажется, что она надела его на голое тело. Только туфли, чулки и плащ. Снова в горле образуется комок, а в штанах напрягается член.

Лена идет быстро, иногда переходя на бег, что заводит еще сильнее. Догоняю, рукой захлопываю дверь прямо перед ней, лишая девушку шанса на удачный побег.

Смотрит с вызовом, но и страх замечаю. Дышит быстро, глубоко, и задирает подбородок кверху. Будто это она перед моим носом дверью хлопнула. Гордая и несгибаемая.

Молчу. Не могу сдержать улыбку. Мне нравятся ее реакции на меня, поэтому, чтобы полностью вывести ее из эмоционального равновесия, щурюсь.

— Если вы хотели уточнить на счет козла, то да, я погорячилась. Прошу прощения, — фыркает, точно кошка, и задирает нос.

— Разве так просят прощения? — делаю шаг, уменьшая расстояние между нами.

— На колени упасть? — пытается улыбнуться, но щечки подрагивают. Девочка нервничает.

— Зачем же сразу на колени…— хотя идея хорошая. Отличная, я бы даже сказал. Но разговор не в то русло зашел, — колени мы оставим на потом.

— Это без меня! — нагло толкает меня ладошками в грудь, в надежде,