ПТУ для гоблинов, или Понтийский тактический университет (СИ) - Наталья Косухина

Пристально смотря на меня, Реван явно размышлял о причине вопроса. Что мне до его жизни?

Настороженность гоблина была понятна, поэтому я пояснила:

— Чтобы найти общий язык с группой, нам нужно узнать друг друга, особенно нам с вами.

И, сказав, поняла, как двусмысленно прозвучала фраза.

— У гоблинов есть два обязательных образования. Школа, по специальности, а дальше повышение квалификации. ПТУ — высшая ступень, и чтобы сюда попасть, нужен хороший боевой опыт, на получение которого требуется время, иногда вся жизнь.

Качественно они подошли к подготовке кадров!

— О чем вы хотели поговорить со мной?

— Как старший группы, я должен помогать куратору по мере сил. Насколько полно вы будете принимать участие в руководстве нашей группой?

— Очень полно, — порадовала гоблина я.

— Вы не совсем понимаете: вам придется столкнуться с вещами, к которым вы не подготовлены. И может, если бы…

— Нет.

Реван поджал губы, услышав мой ответ, но смолчал.

— У меня четкое распоряжение относительно преподавания и всего остального и выбора особо нет.

Поставив чашку на стол и встав, я сообщила старшему группы:

— Жду вас на следующем занятии. Надеюсь, вы подготовили заданное?

Не получив ответа, я направилась прочь из столовой, намереваясь вернуться к себе в кабинет.

Тем временем Донат Реван окончательно определился с планом действий.

Утро у меня было свободным, я не вела профильные дисциплины студентов, поэтому решила воспользоваться окном, чтобы поговорить с канцлером. У меня сложилось стойкое ощущение, что в этом дурдоме я долго не выдержу.

Настроив зеркало на приватный разговор, когда моего собеседника не слышит никто кроме меня, я отправила вызов. Едва передо мной появилось лицо высокопоставленного гоблина, сразу перешла к делу:

— Можно мне в тюрьму?

Видимо не ожидая от меня подобных слов, мужчина вскинул брови:

— Еще успеете. Что произошло?

— Эти гоблины… У них мозги набекрень. Как я могу помочь им сохранить свои жизни, когда не могу просчитать, что они выкинут в следующий момент. Заберите меня отсюда, очень вас прошу. Не подхожу я для этого дела! Более опытный…

— Более опытного сразу раскроют и лишат меня преимущества в поиске заговорщиков. Ты остаешься и точка.

— Нет уж, лучше на рудники. К тому же вы утаили от меня немаловажный факт: главный группы — ваш сын!

— Это не имеет значения. Не я решал, будет мой сын сильнейшим гоблином или нет. Ты знаешь об иерархии в нашем обществе.

— Еще я знаю, насколько гоблины щепетильны и сильны в родительских чувствах. Уверяю, я не тот человек, который вам нужен.

— Я не буду дальше обсуждать вопрос, пока ты не расскажешь, что у вас случилось.

Я поджала губы. Доказать свою теорию важно, но рассказывать о произошедшем… Я считала это неправильным и неприемлемым.

Канцлер, прищурившись, пристрастно и изучающе на меня смотрел.

— Ты очень необычная девушка, Габриэла. На самом деле очень немного людей живут своим разумом и не думают стереотипами, навешивая ярлыки. И именно поэтому я готов спорить, что ты найдешь подход к группе. Все они разумные мальчики.

Эти мальчики — матерые мужчины размером со шкаф. Но тут, бросив взгляд на Ревана-старшего, я немного заколебалась в своем мнении. Как же тяжело судить об окружении, которое так отличается от привычного тебе.

— Габриэла, на этот год я предоставил тебе карт-бланш по обучению группы, полномочия, когда ты можешь им приказывать и управлять. Воспользуйся этим, ведь всего через год, если доживут, они займут очень высокие посты.

— И после этого отыграются на мне. Спасибо большое! Вы меня успокоили.

— Габриэла, гоблины не воюют с женщинами.

— Они и не будут, просто закопают меня где-нибудь.

Я нервничая теребила в руках кисточку хвоста.

— Чушь! Они хорошие мальчики и не делают глупостей.

Перед моим взором сразу всплыл образ его сына, который не далее как вчера собирался снять трусы и переспать со мной, отбывая повинность. Но сказать об этом его отцу я не могла, и поэтому, нахмурившись, заходила взад-вперед перед зеркалом.

Меня неожиданно насторожил резкий звук за окном, но, выглянув, никого не заметила. Странно.

— Лучше скажи мне, куда ты сложила вещи, что я тебе дал с собой? — донесся до меня голос собеседника.

— Все надежно спрятано в моей спальне в тайнике и закрыто защитным артефактом.

— Хорошо, эти вещи тебе пригодятся. Куратором быть непросто, особенно на последнем курсе, но тут ничего не поделаешь.

— Правильно ли я поняла вас: то, что вы мне дали с собой, поможет мне справиться с группой, к тому же у меня есть все необходимые бумаги для выполнения задания?

— Да, только помни: без крайней необходимости не использовать.

— Слушаюсь и повинуюсь, — поклонилась я.

— Совсем страх потеряла, — хмыкнул Адару Реван и отключился.

А в это время висевший снаружи, около окна в комнату Габриэлы, здоровенный гоблин подслушал конец разговора, точнее только то, что говорила женщина. Он не понял, что беседа закончилась, поэтому не успел спуститься прежде, чем магистр подошла к окну и заново активировала защиту, которую ей пришлось снять перед сеансом связи с канцлером.

Магия сомкнулась, во все стороны полетели отголоски, которые перерубили враждебную материю — веревку. Летел шпион вниз безмолвно, чтобы не выдать себя неприятелю, да вот приземлиться беззвучно не смог.

Шум от достигшего земли тела заставил Габриэлу замереть на пороге. Она настороженно прислушивалась, пока гоблин очень тихо, сквозь зубы, матерился и на четвереньках полз в сторону, где затаились его друзья.

Услышанное им только подтвердило подозрения студентов и стало сигналом к войне.

Габриэла же, не зная, что против нее начались полномасштабные военные действия, спокойно отправилась на лекцию ко второй группе.

Для всех сегодня был день открытий.

Донат Реван

Гулор шипел от боли, но не мешал друзьям вправлять себе кости. Я смотрел на товарища мрачнее тучи, в комнате общежития, где мы собрались, висело подавленное молчание.

— Упасть со стены, стыдоба! — пробасил Дагар.

— Я не знал, что у нее полная защита. В университете ни у кого, кроме ректора, больше разрешения на нее нет, — прорычал Гулор, как раз когда ему вправили очередную кость.

Срастались они медленно и очень болезненно.

— Ты должен был это предусмотреть, — нахмурился я. — Какой из тебя тактик, когда так позорно просчитался. Хорошо, еще успел перейти в боевую трансформацию, а то бы в совок собирали.