Разговор. Игра внутри - Леонид Клешня

Максим слушал и отмечал, что его тон с каждой секундой понижался, а когда вспомнил про Александру, в голосе промелькнула грусть.

– Зачем вам такие отношения!? – не выдержав, выпалил Максим.

Вадим взглянул на Максима, и стало понятно, что поставленный вопрос завел его в тупик. Молчание продлилось пару секунд.

– Какие есть, – вскинув плечами, сказал он.

– Вадим Николаевич…

– Максим, ну тут-то мы одни, давай просто Вадим.

– Хорошо, Вадим, как так получается… у вас есть всё, кроме семьи, а ваши отношения с Александрой вызывают у всех вопросы, и у меня в том числе.

Вадим рассмеялся, и то ли это были мысли в слух, то ли он намеренно пробормотал с усмешкой:

– Да у меня они тоже вызывают вопросы.

– Так и все же, вам известно, где сейчас Александра? – не унимался Максим.

Вадим выдержал паузу, подлил себе еще ликера и начал говорить уже непосредственно Максиму, а не самому себе, и в его голосе проскользнули деловые нотки. Речь оказалась продуманной.

– Максим, конкретно в данную секунду не могу догадываться, где она, но, в целом, мне это и не надо. – Мужчина откинулся на спинку кресла, перевел взгляд на камин и заговорил: – Мне не так важно знать, где и с кем она физически, поскольку знаю, где она своими мыслями. Я знаю, что мысленно она со мной, что наше расставание ощущается нами по-разному. Мой взгляд на отношения и на многие другие вещи изменился благодаря ей, и я понимаю, что время, проведенное врозь просто блекнет по сравнению с тем, что мы проведем вместе. Также я знаю, что мы делаем с ней общее дело.

Максим пытался понять слова Вадима, и они казались ему искренними, но они шли в разрез с предположениями, которые ему внушил Николай Борисович. В момент этих размышлений Максим посмотрел на имитацию огня в камине и поднял взгляд на статуи. Его немного передернуло – он увидел, что одна из мух уже активирована и сидит на статуэтке, обращенная головой в их сторону, за счет тусклого и мерцающего освещения от головы периодически возникали блики, как на стеклах солнцезащитных очках.

«За нами уже наблюдают», – предупредил мысленно себя Максим.

– Вадим, не могу с вами согласиться. Александра поистине удивительна, мы с Кариной живем не так давно, и я вижу в ней изменения, хотя она постоянно следит за своей внешностью, а ваша Александра, хоть я и видел ее пару раз, но могу сказать, она постоянно держит себя в прекрасной форме, не меняется вообще.

– Согласен с тобой. В последнюю нашу встречу мне было немного неловко, поскольку разница во внешнем облике у нас была уже заметна, боюсь предположить, что будет дальше.

Они замолчали. Каждый задумался о своем, и Максим решил перевести тему:

– Вадим, скажите, мне стало известно, что Константин отправился с группой исследователей и геодезистов в Египет, зачем?

– Максим, это тема, боюсь, слишком философская, даже для этого разговора. Он отправился по моей личной просьбе, тебе это интересно?

– То, что интересно вам помимо «Параллели», не может быть неинтересным.

– Роман, когда нанимал меня на работу, долгими вечерами рассказывал о своей идее и убеждал фактами. Его теория поначалу казалась абсолютно неприемлемой, но постепенно, получая новую информацию, я стал в нее верить сильнее, какие-то из приведенных доказательств становятся уже общепринятыми, а какие-то идут наперекор современной науке и логике и обретают мистический или фантастический характер, но они, тем не менее, есть.

– Какие теории? Не понимаю, вы про симуляцию реальности? Но то, что вы стараетесь ее создать, это уже многим и так понятно.

– Да, про симуляцию, Максим, но Роман считал, что мы не только должны создать симуляцию нашей реальности, он был уверен, что мы живем в симуляции уже.

– То есть, наш мир и есть симуляция?

– Именно, также Роман утверждал, что он модифицирован создателями, нарочно модифицирован и перезапущен уже не единожды. Наша версия вселенной, в которой мы живем сейчас, имеет множество подсказок и намеков на внешний мир. И, когда Роман приводил доводы модификаций, дал мне подсказки.

Максим слушал Вадима, и его удивление только возрастало. Он всегда знал, что Вадим весьма своеобразен, но не догадывался насколько. Вадим, завидев реакцию коллеги, не сдержался от смешка.

– Ох, как мне это знакомо. Когда-то и я смотрел на Романа именно так, как ты сейчас на меня, и думал, что он блаженный.

– Признаюсь, есть немного, но всё же какие подсказки?

– В один из вечеров он рассказывал мне, что сохранилось множество намеков и следов от прошлых версий, как, например, нам оставлены следы нашего переселения с Марса на Землю, и виден след гибели Марса и множество других вещей, но это все сложно доказуемо и останется навеки гипотезой, а вот другая его подсказка имеет более реальные способы проверки.

– Например?

– Роман говорил, что прошлая цивилизация, населявшая этот мир, оставила следы. И вот скажи мне, Максим, если ты, развитая цивилизация, которая подошла к своему пику развития, раскрыл суть и смысл существования, и тебе стало известно, что предстоит зачистка, ты исчезнешь, но тебе дали шанс передать следующему заселению послание, как будет выглядеть оно, чтобы его обнаружили спустя тысячелетия?

Максим смотрел удивлённо на Вадима, понимая, к чему тот клонит.

– Вадим, но пирамиды были построены египтянами и служили гробницами для фараонов.

– Да, Максим, тех, кто утверждал, что земля круглая, тоже считали психами, а если солнце не вращалось вокруг земли по чьему-то мнению, то его могли сжечь на костре за такое мракобесие. И квантовая физика пятьдесят лет назад была известна, но каждый, кто в нее верил, считался психом поскольку она противоречила высказываниям Эйнштейна. И теория эволюции Дарвина считалась безумием, пока не стала устраивать всех, как и ныне терпит удары открытий и критики, подкрепляемой фактами. Максим, если новая теория просочилась и устаканилась в мире науки и появится что-то новое, которое будет истинным, но начнет противоречить тому, что противоречит ныне принятому, то, боюсь, не один десяток гениев окрестят полоумными из-за того, что они ставят под сомнение заблуждения, которые считаются истинами.

Максим старался взвешивать услышанное. Разделял эту точку зрения, и ему нечем было возразить

– Максим, мы строили башни и основания «Параллели» два года круглосуточно, тысячи строителей, сотни единиц техники, использование сверхплотных, и прочных и, главное, легких материалов, краны, вертолеты. И наша постройка в десять раз легче, чем пирамида. И вот с твоих слов мне надо за истину принять, что сотня тысяч рабов с тяпками и каменными стамесками смогла возвести почти сто пятидесятиметровое сооружение в высоту из двадцати тысяч каменных блоков, весом от двух до восьмидесяти тонн каждый, добыть, отточить и доставить на место стройки данные блоки, отполировать, состыковать и возвести такое строение с точностью, которая