El creador en su laberinto - Андрей Миллер

лице. В одной руке генерал продолжал сжимать оружие, а другой поднял отрубленную голову. Он не выглядел безумным убийцей, порубившим на своём дачном участке троих человек. О нет.

Генерал из Кемерова казался жестоким варваром, могучим воином с картины в стиле Луиса Ройо. Не такой, конечно, молодой и мускулистый — но это мелочи. В кровавом образе торжествующего Медведева я почувствовал нечто схожее с темой собственной диссертации.

Я готов был увидеть вокруг не подмосковный дачный посёлок, а суровые скалы Скандинавии или мрачное ирландское болото. Я почти слышал крики воронов и шум волн, разбивающихся об утёс. Яблони и ягодные кусты на соседнем участке казались толпой ликующих воинов в кольчугах, обступивших героя. А герой — он всегда герой, даже если совершает злодейство с нашей точки зрения. Времена изменились.

Медведев смотрел прямо на меня, и я не выдержал сокрушительной энергии его взгляда. Резким движением задёрнул занавеску. Полупустая чашка полетела на пол, залив мои джинсы горячим кофе.

Я схватил телефон, но не чтобы набрать 112.

— Елена! Елена!.. Вы здесь?

Без ответа.

— Елена! Приём!

Наконец-то кружок на экране стал синим. Голос Елены звучал абсолютно спокойно: наверное, она даже чуть-чуть улыбалась в этот момент.

— Я всё видела! Можете не рассказывать.

— Он их убил!

— Этого следовало ожидать. Мне кажется, всё к тому и шло.

— Вы полицию вызвали?!

— А вы?

— Я… ну… нет.

— Но ведь вы умеете пользоваться телефоном. И вряд ли забыли номер. Выходит, вам не очень-то хочется её вызвать? Тогда зачем мне это делать?

Хоть я знал эту загадочную красавицу полдня, да и то не вживую, но в каком-то нежном месте защемило чувство ответственности. Я испытал непреодолимое желание позаботиться о почти незнакомой женщине.

— Елена, я сейчас приду к вам. На всякий случай.

— Хотите, чтобы я вас защитила?

— Да нет же! Шутите… наоборот.

— О, вы хотите защитить меня?

— Конечно! Мало ли, что этому психопату придёт в голову, я…

— Вы не боитесь генерала?

Я всерьёз задумался над этим вопросом. И пришёл к выводу, что не очень-то боюсь.

Поймите правильно: маньяк с топором ни у кого приятных чувств не вызовет. Однако мне уже не грозило недооценить опасность, в отличие от погибших. А постоять за себя худо-бедно умею с юности, пусть настоящего оружия здесь и нет… но свой топор найдётся. Фехтовального опыта ролевая молодость мне дала уж точно больше, чем Медведеву. Нет, я его не боялся. О чём и сообщил Елене, постаравшись придать голосу уверенность и слегка пренебрежительную интонацию.

Ну, знаете: будто со мной такое каждый день происходит. Подумаешь! Психом с топором больше, психом меньше. Всё нипочём!

Ей это понравилось. Скорее всего, Елена не купилась, но оценила старания.

— Даже не сомневалась! Кстати, генерал явно направляется к вашему участку. Вы только его не бейте: он едва ли настроен агрессивно. Кажется, хочет поговорить.

— Что?..

— По-го-во-рить. Ну знаете: это то, чем мы с вами сейчас занимаемся. Разговариваем. Такая форма коммуникации между людьми, обмен вербальными сообщениями.

Ситуация из ужасной понемногу начинала становиться бредовой. Но раз уж я не собирался звонить в полицию — оставалось только плыть по волнам смутно знакомого сюжета. Который Елена, кажется, помнила лучше моего.

***

Ещё стоя в дверях, генерал внимательно изучил меня взглядом.

— Ну, что скажешь? Ты тут не случайно оказался, это ясно. — таков был его вердикт. — Чего стоишь? Дай полотенце. Водка есть?

Я протянул ему что-то вроде полотенца: первое попавшееся под руку. Длинный нож, который я сжимал в другой ладони, Медведева не волновал совершенно. Впрочем, меня его топор тоже не очень беспокоил. Вряд ли генерал явился убивать меня.

Он кое-как оттёр лицо, однако большая часть крови уже запеклась — получилось не очень. Чистая кожа теперь блестела в свете лампочки, но лишь отдельными пятнами. Словно камуфляж.

— Так что, водка есть?

— Есть виски.

— Подходит, пошли.

И мы пошли. Я сразу понял, что с этим человеком лучше не спорить. Только больной стал бы перечить Медведеву, и дело совершенно не в топоре. Пофехтовать-то я с ним ещё был готов, но вот возражать…

Итак, я пил с генералом из Кемерова. «Талискер» он опрокидывал залпом, не смакуя. Я же тянул прекрасный напиток медленно.

— Мне в Кемерово не житьё. — начал генерал. — Там ведь ничто не рождается, ничто не умирает, нет никакого движения. Смысла нет. Мне звонил губернатор, звонили страшно сказать, откуда: всех нахер послал. А вот здесь я сразу понял, что к чему, ради чего со мной всё приключалось да приключалось. Почему на войне не подох. И ты, ясен пень, тоже понимаешь. Потому и здесь… без тебя было бы трудно. Хорошо, что приехал.

Я хотел было ответить, что не понимаю абсолютно ничего, но осёкся. Бессмысленные на первый взгляд слова Медведева что-то внутри задели. Возможно, я и правда знаю, зачем приехал, но сам себе в том не признался? И дело не в телефонном разговоре с матерью?

Говорил ли я с ней вообще? Может, и не говорил? А может, говорил с Еленой и генералом? Всё как-то безнадёжно запуталось.

— Вы зачем тех людей убили?

— Людей? — он будто искренне удивился.

— На участке.

— Ааа… — генерал по-хозяйски освежил стаканы. — Людьми ты этих называешь? Никакие они не люди. Твари. Морды и рыла вместо лиц. Лапы, копыта, крылья, хвосты. Ты бы видел, что мелкий говнюк со своими дружками в посёлке творил! Ну да я ему открутил руку, это понятно. Я ж мастер спорта, призёр Союза по самбо. Я воин, не то что старик Кузьмич… ну да речь не о нём. И ты тоже воин, должен понимать!

Приятно, конечно, что он называл меня воином, даже если не совсем искренне. Мастером спорта я не был, да и много лет не тренировался. Даже спортивную шпагу в руки не брал, что говорить о железе посерьёзнее? А генерал — он генерал. Боевой, без шуточек. Это не Иволгин из кино. Хотя и тот был непрост, но Медведев — иного калибра.

Такими людьми пушки бы заряжать. Им шахта для межконтинентальной ракеты по росту выйдет. И во всей стране не