Письма с Земли - Наталья Астахова

«Гражданину Козину. Проверкой выходом на место установлено, что в списках на получение квартир учтены все обстоятельства. Каждая семья получит жилье согласно действующему Закону. Дополнительно сообщаем, что в квартире № 53 гражданин Тимоша не прописан. Председатель домкома. Число, подпись, печать».

«В жилкомиссию от гражданки Карасевой С. Ф. Прошу защитить от грубости и произвола! Да, новую квартиру дают. Но почему одну комнату? Ведь со мной будет жить Тимоша. А мы разнополые и не состоим ни в браке, ни в родстве. Требую удовлетворить мою просьбу о предоставлении двухкомнатной квартиры. Число, подпись».

«Гр. Карасевой. Вопрос о предоставлении вам квартиры будет решаться согласно Закону. На лиц, не прописанных на данной площади, жилье не выделяется. Пред. жилкомиссии. Число, подпись, печать».

«Светочка! Я тебе уже писала, детка, что дом наш вот-вот снесут и мы должны получить новые квартиры. Конечно, все мы рады. Правда, не хочется уезжать из центра, ведь нас переселят в микрорайон, который в народе называют „приказано выжить“. Зато, говорят, там хорошие квартиры. Конечно же, не коммуналки. Даже поверить не могу, что у меня будет своя кухня, свой звонок на двери, свой туалет.

Соседи, предвкушая скорую разлуку, стали тихими и мирными. Никто не ссорится, не кричит.

Но! Не без интриг, конечно. Все дело в Тимоше. Ты его, конечно, помнишь. Да и как забыть нашего пушистого, фиолетового, доброго. Всех детей в квартире вынянчил.

Встал вопрос, с кем ему переезжать. Оказывается, все имеют на него равные права. Ведь он — общий, коммунальный. А теперь у каждого будет отдельное жилье. С кем же быть Тимоше?

Старик Козин считает, что с ним, так как он — самый старый житель квартиры. Но это довод как раз не „за“, а „против“. Коль он самый старый, значит, скорей всех помрет. И что же? Привидение останется беспризорным? Это несправедливо.

Сонька Карасева тянет Тимошу к себе, надеется получить на него дополнительную площадь. Совсем из ума выжила старая дева.

Дуре Спиридоновой Тимоша не нужен, но она из вредности хочет его заполучить, чтобы другим не достался. И пока остальные интригуют, она в коробках, которые припасла для переезда, раскладывает для Ти-моши разные пирожки, паштеты и даже косточки от курицы. Надеется прикормить его, как собаку. А того не понимает, что привидение вообще ничего не ест. И вот все эти ее приманки завонялись, и в коридор выйти невозможно. Мы дознались, в чем дело, и устроили Спиридоновой головомойку, заставили все выбросить. Никто с ней неделю не разговаривал, а старик Козин отказался покупать для нее кефир. Дура сидела у себя в каморке безвылазно и дулась на нас. Один Тимоша ее пожалел и всю неделю сидел у нее в комнате на занавеске. Тем и утешалась.

Но потом помирились все. Спиридонова выходит, варит кофе на моей конфорке, а Тимоша по всей квартире гуляет, как всегда.

Я, как ты, деточка, понимаешь, очень хочу, чтобы Тимоша переехал со мной. Мне будет не так одиноко, и ему со мной, уверена, будет хорошо. Да не знаю, где похлопотать. Может, ты что присоветуешь? Целую, мама. Пиши мне, деточка».

«Мама! Твои соседи не так просты, как тебе кажется. Немедленно пропиши Тимошу в своей комнате. Добивайся, чтобы тебе дали площадь на двоих. Обратись в совет ветеранов. Должна же от них хоть какая-то польза быть. Постараюсь приехать на праздники. Светлана».

На двери в туалет губной помадой написано: «Тимоша! Не верь Козину!» Ниже чем-то белым, может быть, зубной пастой: «Дураки! Привидение читать не умеет»!

«Председателю райисполкома. Наши неоднократные обращения в различные инстанции по поводу наведения порядка в нашем подъезде и доме не дали никаких результатов. А поведение сотрудников ЖЭУ в отношении принадлежащего квартире привидения Тимоши просто возмутительно.

Доводим до вашего сведения, что товарищ Королькевич В. А., проверяя нашу жалобу, положила глаз на Тимошу и решила завладеть им. Орудием своих преступных действий она избрала ящик для овощей, принадлежащий гр. Спиридоновой. В оный она затолкала привидение, обвязала ящик бельевой веревкой, украденной в общей кухне, и, похитив привидение, увезла его на машине своего любовника, вашего сотрудника Ведерского Г. С. Нам было дано объяснение: на комиссию.

К счастью, привидение смогло вырваться на свободу и вернуться на место своего постоянного проживания. Однако вид имеет жалкий, потрепанный, от переживаний стало почти совсем прозрачным. К тому же, надышавшись в ящике пылью, сильно чихает и кашляет.

Требуем принять меры дисциплинарного воздействия к вышеупомянутым представителям и оградить нас впредь от подобных „проверок“. Кроме того, настоятельно требуем решить вопрос по существу, а именно: с кем будет жить Тимоша по новому адресу. А также просим разъяснить, какие льготы полагаются привидениевладельцу. Жильцы квартиры № 53. Подписи, число».

«Начальнику РОВД. На ваш запрос сообщаем, что сведениями об указанных нами гражданах не располагаем. Среди наших больных лиц, проживающих в кв. № 53 по улице Таврической, 6/12, нет. Также доводим до вашего сведения, что в свете последних решений Минздрава наши больные имеют те же права, что и другие граждане. Главный врач психоневрологического диспансера. Число, подпись, печать.»

«Начальнику ЖЭУ-6. Привидения не входят в нашу компетенцию. Однако это не значит, что их нет и не может быть. Освидетельствования лиц на предмет их психической полноценности мы также не проводим. Председатель общества исследователей аномальных явлений. Число, подпись».

«Гражданке Спиридоновой Н. И. Вам выделена квартира № 100 в доме 35 по улице Маршала. Просьба в двухнедельный срок освободить ныне занимаемую вами комнату. Жилкомиссия».

«Гражданину Козину Л. А. Вам выделена квартира № 65 в доме 35 по улице Маршала…»

«Гражданке Синелобовой К. М. Вам выделена квартира № 73…»

«Гражданину Курко Т. В. Вам выделена квартира…»

«Гражданке Усач Л. А. Вам выделена…»

Записка над плитой на кухне: «Вы с вашим переездом с ума посходили все. Три часа лазил по квартире, никого не нашел, не дождался. Тимошу не видел, не слышал. Или его кто с собой уволок? Приеду из командировки через неделю, всех найду и душу вытрясу, если не вернете Тимофея». Подпись неразборчива.

«На ваше письмо сообщаем, что факты относительно похищения привидения не подтвердились. Во-первых, тов. Королькевич — честный и принципиальный работник. Во-вторых, тов. Ведерский — ее муж, а не любовник, как вы сообщаете. Далее, привидение не могло быть похищено, т. к. привидений не существует.

Следовательно, жилье на некоего Тимошу никому в вашей квартире не положено. Число, подпись, печать».

…Почтовый ящик открыла чья-то невидимая рука. Скучный конверт учрежденческого вида выскользнул из ящика и поплыл к двери квартиры № 53. Дверь открылась, скрипнув. Конверт вплыл в квартиру. Она была гулкой, пустой, если не считать следов спешного отъезда жильцов. Валялись на полу какие-то бумажки, драные башмаки, прочий хлам, никому не нужный.

Конверт застыл у окна. Повисел. Криво оборвался один край, выпало официальное письмо. Не долетев до пола, развернулось. Потом конверт тихо спланировал на пол, а письмо поплыло дальше, в глубину пустой квартиры. В створке стеклянной двери отразилось на мгновение нечто пушистое, сиреневатое и белый лист письма на нем.

Проплыло письмо над лужицей пролитого кем-то впопыхах молока, и затем, после лужицы, на полу остались следы круглых, смешных, маленьких лап.

Тимоша забрался в самый темный угол самой дальней комнаты и затих. Конечно, он умел читать и из официального письма узнал, что его нет. О том, что старый дом скоро снесут, он знал раньше.

Говорят, от огорчений привидения становятся совсем прозрачными.

ЖИВОМУ БОЛЬНО

— До маленького города нужно дорасти. Я это здесь понял. — Пассажир снял с рукава куртки можжевеловую иголку, осторожно положил на ладонь. Машину тряхнуло, иголка слетела, он с сожалением закрыл ладонь.

— Чушь все это, что до него дорастать, когда его из конца в конец переплюнуть можно. Особенно этот, чудной какой-то городишко. — Водитель почти не смотрел на дорогу, увлекшись беседой с пассажиром.

— Городок действительно интересный. Но все-таки и до него нужно дорастать. В большом ведь городе, как в тайге, спрятаться можно. Ты свободен от чужих взглядов, и, хотя находишься в толпе, возникает иллюзия, что ты один, настолько никому до тебя нет дела. А здесь — весь на виду, все тебя знают. Жить, как будто в стеклянной байке, когда о каждом твоем движении известно всем, согласитесь, нелегко.

Водитель вроде бы слушал его, но говорил о другом:

— Они, местные, все тут какие-то пришлепнутые. Вы не замечали? Или вы тоже из них?

Машину занесло на повороте горной дороги, резко взвизгнули тормоза. Пассажир чуть не стукнулся лбом о стекло.