Полночь (СИ) - Кин Михаил

— Это шутка?! Ты же совсем пацан, ты что ли тот врачеватель о котором говорят?! Я тебя не знаю, и не слышал ни разу. У кого ты обучался? Нахмурившись спросил он, он явно был расстроен, видно рассчитывал не платить за постой и ужин.

— У дона Матэо.

— Я знал Матэо, этот отупевший бурдюк с вином мог научить только одному, как пить!

— Ну, был конечно за ним такой грешок. И основная масса уроков была, как напиться в долг. Спросите вон Андрэа, это хозяин этого трактира, он ему до сих пор должен по моему остался. Но тем не менее, это действительно так, дон Матео из Глироса мой наставник. Про вас он тоже кстати рассказывал, правда в основном всякую похабщину и гадости. Вы же мейстер Хоннекер, да? Дедок кивнул. — Про вас, и про донну Виолетту Розетти, правда в ее адрес звучали в основном пьяные мечты, чтобы он с ней сделал в постели. Я взял воспоминания Дария, когда этот Матэо упившись в очередной раз, рассказывал, какие у него коллеги неблагодарные сволочи, совершенно не ценят его талант великого лекаря.

— И что, ты лечил только тут? Спросил он прищурившись. Хитрый дед.

— Нет, был врачевателем в отряде у дона Джонатана де Готье. И он остался доволен мной, заплатил хорошие деньги. Это может подтвердить брат Нестор, экзекутор ордена Искупления. Дедок вылупился на меня, услышав последнее имя.

— Ты лечил этого психованного? И он подпустил к себе недоучку?! Он терпеть лекарей не может! Собственноручно спалил пять человек на костре. Тот же Матэо от него бегал как от огня. И не зря, если бы экзекутор его бы поймал, точно бы сжег.

— Странно, я почесал макушку и вытащив соломинку выкинул ее на пол. Он не показался мне психованным. Опасным и расчетливым да, но не психованным. И когда я перевязывал ему повязку и менял компресс, он ничего не говорил мне.

— Кому расскажу не поверят! Пойдешь ко мне в подмастерье?

— Мейстер Хоннекер! Это был крик души, возмущенного и обиженного парня рядом с ним. Он с такой обидой глянул на своего наставника. Именно так смотрит муж, придя после свадьбы домой, застав в постели своей горячо любимой жены любовника.

— Спасибо за предложение, но точно не пойду. Не думаю, что буду этим заниматься всю жизнь. Помочь соседям, да, могу, но зарабатывать этим, нет спасибо, не хочу. Я смотрел на этого щуплого и хитрого деда. На вид вроде нормальный, с чемоданом инструментов и подмастерьем, одетые прилично, не как пьяница Матэо. Того сразу видно было, что он никакой не лекарь. Просто Дарий не разбирался. И пошел к нему по сути слугой, просто таскать вещи, и ничего не узнав за полгода о том, как лечить людей. Я бедной Берте за две недели впихнул все, что мог, начиная о том, как обрабатывать раны, и заканчивая сложными переломами и способами их лечения. Все по верхам конечно, но все же она теперь знала с какой стороны подступится. Под конец она сама все делала, и раны чистила и перевязку. А тут ничего за полгода, только шевелись бестолочь, где мое пиво.

— Мейстер Хоннекер. Приятно было познакомится! Я встал слегка поклонившись как младший старшему, лишним не будет и я не переломлюсь. Мне нужно идти, рассказать семье ваши нерадостные новости.

— Да да, конечно иди. Но если передумаешь, приезжай к нам в коллегию, все-таки ты теперь один из нас, хоть и недоучка. Он похоже решил оставить за собой последнее слово, и заодно меня уколоть. Я ему улыбнулся, не став спорить, поблагодарил за возможность и клятвенно пообещав, что как только так сразу. Но мы оба поняли, что этого не будет.

Я побежал искать своих. Ждать больше не стоит, надо что-то делать. Вся деревня уже знала новости, и была как растревоженный улей. Староста собирал собрание у трактира, решали, как дальше быть. Найдя Ливио дома, рассказал ему новости, сказав, чтобы он шел на собрание, побежав искать в поля маму. Она с другими соседками как раз уже возвращались, уставшие после работы.

По итогам собрания было решено, тоже спешно сниматься и уходить на север, за столицу. Иначе, слишком велик был риск оказаться всей деревней в рабских ошейниках. Отправив посыльного к управителю, начали паковать вещи. Суета стояла как при пожаре! Все куда-то зачем-то бежали, потом обратно с корзиной, выбросив корзину старались запихнуть не влезающие вещи в телегу, постоянно на друг друга крича. Взъерошенные куры возмущенно кудахча разбегались от бегающей за ними с плетеной клеткой и матами соседки. Мы тоже собирали вещи, у меня вещей было мало, сложив свой нехитрый скарб в вещмешок, я пошел помогать сестренке. Пока собирались, мама с отчимом успели поругаться. Слушая очередную перепалку, я стал собирать ее вещи в стопку, пока девочка сидела на кровати рядом с маленьким братом. К ее груди прижималась черная кошка и тихо мурчала. Вдруг, она вся подобралась и зашипела, увидев глубокую тень под лавкой напротив. В руку сестры впились когти, и она отбросила кота под ноги приближающейся матери, которая с громким вскриком отшатнулась, чуть не упав. Рассвирепевший отчим, держа корзину повернулся к девочке.

— Убери это грязное животное, чтобы оно не мешалось под ногами. Иначе оставим ее тут.

— Лужица совсем негрязная, — пробормотала она себе под нос.

Кошку, как вы наверняка догадались, прозвали так за ее любовь справлять нужду в неположенных местах: имя, которое едва стерпела мать и которое было встречено бурным восторгом со стороны ее любимого скончавшегося отца. Я взял шипящую кошку, погладил и положил на кровать, она была сама не своя. Рычала и щипела на пустую лавку напротив, совершенно не желая успокаиваться. Нам было просто некогда удивляться ее поведению. Покидав свои вещи в телегу, запряженную быком на котором мы и пахали землю, стал перетаскивать все корзины и тюки с вещами. Телега у нас была одна на две семьи, так что взять много мы не могли, только самое необходимое. Ливио там еще поднял крик, потеряв свой любимый кинжал. Мама, рассвирепев, вытолкала его на улицу, продолжив собирать вещи одна. Он, потоптавшись на крыльце, спросил у меня, не видел ли я его кинжала. Получив отказ, пошел бухтя под нос проверять к своему другу и коллеге. Собрались мы сравнительно быстро, за день вся деревня сидела на тюках. Переночевав, решили с раннего утра выехать. За ужином, собрав семейный совет, мы все обговорили, куда едем, и в случае чего, если отстанем, куда добираться самостоятельно. Контрольной точкой был назначен сам Глиросс, там, возле столицы, у Ливио жила дальняя родня, в случае чего они помогут.

Выехал наш караван с утра, этот лекарь, мейстер Хоннекер справедливо рассудив, поехал с нами, вместе было гораздо безопаснее на дорогах. Естественно просто ехать ему было скучно, и он решил развеять свое любопытство, бесцеремонно влез к нам в телегу вместе со своим надутым, и отчаянно не желающим даже смотреть в мою сторону подмастерьем. Он с хозяйским видом вытащив чьи то пожитки, и бережно положил на их место свой чемодан, накрыв тряпками и положив сверху вытащенные вещи, улыбнулся пожав плечами, посмотрев на меня. И начал доставать меня вопросами. Места в телеге и так было мало. Мама с сестрой и маленьким братом были в середине каравана. Ливио был в охране. Меня как уже большого, посадили в хвосте чтобы помогал в случае чего ремонтировать поломки. Остальные жались сначала как могли, потом решив, что и пешком нормально пойдут, покинули докучливого дедка. Оставили меня на растерзание сволочи! В итоге в телеге остались сидеть на куче вещей я с лекарем и его подмастерье. Он засыпал меня вопросами; а что, а как, а как это сделать лучше. Я старался отвечать размазано, сидел уже закипая, когда услышал нарастающие крики с головы каравана. Дедок решил посмотреть, что там произошло, высунулся наружу. И тут же поймал арбалетный болт! Который вошел ему прямо в шею, он подавившись, и кашлянув кровью, завалился на землю вперед лицом, как и стоял.

— Мейстер! Его подмастерье вскочил с круглыми глазами, протягивая руки к своему наставнику, который несомненно уже был мертв.

Лучше бы сидел идиот. Потому что высунувшись и заорав, он привлек к себе внимание. Я как будто провалился в кисель, все замедлилось в разы и я прям как замедленной съёмке смотрел, как в него сбоку с глухим чавкающим стуком, вошло еще два болта. Его поломанной куклой отбросило к краю дороги. Потом, как будто меня прорвало, время вернуло свое привычное течение и лавина звуков навалилась со всех сторон. Крики с головы колонны нарастали, там явно шел бой. Услышав сзади возню я обернулся, там возница заваливался на лавке, удивленно уставившись на две стрелы, которые торчали из его груди. Вот дерьмо. Я один в хвосте колонны, из оружия у меня только нож, который я сжимал до боли, думая, что мне делать. Вылезти сейчас из телеги, означало умереть. Сбоку раздавались команды, кто-то распределял какие телеги грабить. Моя была первая на очереди…