Станция похищенных душ - Наталья Калинина

Ева искала свои вещи с таким рвением, будто в них был единственный шанс на спасение. Только с каждым обследованным метром шансы на то, что сумку удастся найти, таяли, и в итоге девушке пришлось признать поражение. Ничего, главное, выбраться отсюда. Потом, дома и при дневном свете, она подумает и о том, как восстановить потерянный паспорт, и о покупке нового телефона. Кошелек только жалко: подарок Тины, выбранный с любовью. Очень удобный, мягкий и недешевый. Сестра отдала за него все свои сбережения. И в свете пропажи сестренки любая вещь, напоминающая о ней, увеличивалась в цене в сотни раз.

Мысли о кошельке и Тине, как ни странно, взбодрили и придали сил. А что если это похищение было вовсе не ловушкой, и Еву на самом деле привезли туда, где находится ее сестра?! Девушка отряхнула испачканные ладони и вернулась к платформе. Нужно выяснить, где она находится, и исследовать по возможности все постройки.

Ева бежала по колее, придерживаясь за край платформы и вслушиваясь в плотную тишину августовской ночи. Но не столько прислушивалась к возможному гудению приближающегося поезда, сколько слушала, чтобы не пропустить стона, крика или другого зова на помощь. Наконец она увидела полуразрушенную лестницу с шаткими металлическими перилами и, не раздумывая, поднялась на платформу. Отсюда, с высоты, как со сцены она смогла увидеть все лучше. Прямо напротив на дальних путях виднелся корпус электрички, в потемках показавшийся похожим на тушу дремлющего гигантского животного. Чуть дальше – вросшие в землю темными окнами постройки. За спиной высились вымахавшие в полтора человеческих роста кустарники, чьи ветви вылезали на платформу, цеплялись за погнутые перила, словно руки. Еве стало не по себе. Она только сейчас задумалась, почему на этой платформе царят такие тишина и темнота. И только когда подошла к кассовой будке и увидела перед собой заколоченное окно, поняла, что находится на недействующей станции. Что ж, одна из задач – понять, где она находится, оказалась решенной. Правда, облегчения это не принесло, потому что добираться отсюда до дома окажется еще тем приключением: станция, в отличие от действующей, находилась практически за городом. Может, потому ее и закрыли в свое время, что добираться до нее было неудобно? Вторая сложность, которая ожидала Еву – слишком большое количество построек. Тину могли привезти в любую из них, и хорошо, если это окажется маленькая будочка стрелочника, а не огромное депо или склад. Ева вспомнила видео с сестрой, которое ей на днях прислали, и подумала, что его вполне могли снять тут, на фоне кирпичной стены. Может, начать с поиска той самой стены? Жаль, что так темно. Как жаль, что потерялся мобильный! Ева могла бы позвонить сейчас следователю и рассказать ему о своих злоключениях. Но ничего не поделаешь. Она останется и будет искать Тину сама. Вдруг сестренке требуется срочная помощь? Ева огляделась и решила начать с кассовой будки.

– Тина? Тина, ты здесь?

Никто не отозвался на ее зов и стук. Ева для надежности покрутилась возле будки, заглядывая в щели между досками на окне, но ничего, конечно, не увидела. И вдруг она заметила в маленькой будочке у начала платформы отблеск света. Сердце заколотилось от радости. Ева побежала на свет, даже не задумавшись о возможной опасности. Не думала она и о том, что может сломать ногу, когда прыгала с платформы. Все ее мысли, предосторожности и инстинкты трансформировались в одно имя, которое билось в висках разгоряченной кровью и ухало в груди всполошенным надеждой сердцем – Тина. Перескакивая через рельсы и чудом не оскальзываясь на шпалах, Ева бежала к будке, держа взглядом, как на прицеле, маленький освещенный прямоугольник. Еще издали она увидела, что за постройкой высится полуразрушенная кирпичная стена и не смогла сдержать радостного возгласа. Сестра должна быть там! Там, в этой будке, неподалеку от которой виднелся выступающий из земли рычаг для ручного перевода стрелок. Может, в том домике до сих пор продолжает жить стрелочник, который и приютил у себя пятнадцатилетнюю девочку? Ева с ее природной святой верой в людей даже не могла предположить ничего плохого, к примеру, что стрелочник удерживает девочку силой. Нет, в ее представлении тот был добрым спасителем ее сестры.

Запыхавшись, Ева подбежала к домику и припала лицом к крошечному окошку. Вначале она ничего не увидела, потому что свет ослепил ее. Затем, когда глаза смогли адаптироваться, сумела разглядеть в скудно освещенной единственной лампочкой без абажура комнате небольшой стол с квадратной столешницей. На столе на сложенной в несколько раз газете, служившей подставкой, стоял темный чайник с выгнутым носиком и поднятой ручкой. Прямо на столешнице высился стакан в металлическом подстаканнике и, рядом, россыпь сахарных кубиков в блюдце. Кто-то готовился пить чай. Ева вытянула шею, силясь разглядеть что-то еще. Рама узкого окна слишком ограничивала ей обзор. Но девушке удалось рассмотреть и застеленный клетчатым пледом диван, и лежащую вверх корешком на нем потрепанную толстую книгу. Что там было еще, в этой маленькой комнате, увидеть она не успела, потому что в этот момент почувствовала легкое прикосновение к плечу, так, словно кто-то положил на него ладонь и тут же убрал. Ева резко оглянулась и лицом к лицу столкнулась со стоявшим за ее спиной высоким худым мужчиной. Девушка испуганно вскрикнула, и тут глаза мужчины вспыхнули и засветились, словно у кошки в темноте, только не зеленым, а белым «огнем». Губы его растянулись, явив в жуткой ухмылке кривые, кое-где прореженные зубы. На Еву сильно пахнуло гнилью. Она издала клокочущий звук, от испуга не в силах закричать. И только когда страшный мужчина поднял худую руку с обтрепанным по краю рукавом с намерением вновь коснуться девушки, пронзительно завизжала и второй раз за эти сутки потеряла сознание.

Молодую женщину Иван нашел возле будки стрелочника: та лежала, неловко подвернув под себя одну руку и закинув вторую на стену домика. Мужчина склонился над незнакомкой и коснулся ладонью ее щеки, а затем слегка похлопал по плечу:

– Эй? Барышня?

Как приводить в чувство находившихся без сознания дам, он совершенно не знал. В памяти всплыло смутное воспоминание со школьных уроков, что, кажется, нужно поднести к носу пострадавшей ватку, смоченную в нашатырном спирту или кусочек паленой шерсти. Ни шерсти, ни зажигалки, ни, тем более, нашатырного спирта под рукой у него не было. Поэтому Иван снова похлопал незнакомку, на этот раз уже по щеке, и позвал громче:

– Девушка? А, девушка? Очнитесь!

Ничего глупее не придумаешь. Иван подумал, что эта ночь, пожалуй, побила все рекорды по экстравагантности, включая ночное купание в проруби три года назад. Он уже представил себе, как будет пересказывать события, начиная с покупки пирожков (дались же они ему!) своим приятелям в ирландском пабе под густое темное пиво и острые закуски. Леонид, конечно, поинтересуется, насколько симпатична была валяющаяся на пороге будки незнакомка. Макс в ответ, чтобы не ударить лицом в грязь, постарается припомнить некий случай из собственной жизни. А вот что может сказать третий в их компании, Андрей, Иван не успел придумать, потому что девушка вдруг пошевелилась и тихо застонала. Но затем резко села и завизжала так, что мужчина невольно зажал ладонями уши.

– Эй, красотка, хватит вопить! – сердито выкрикнул он, стараясь перекрыть вопль. Судя по реакции девушки, ее приключения в эту ночь оказались похлеще его собственных. – Ничего я вам не сделаю! Помочь пытаюсь!

Девушка замолчала так же внезапно, как разразилась до этого криком. Только всхлипнула как-то странно и испуганно огляделась вокруг.

– А… он где? – выдавила она, наконец, севшим то ли от крика, то ли от испуга голосом.

– Кто?

– Тот, со светящи… Впрочем, не важно. Кто вы?

– Кто я? Прохожий. Мимо шел, а тут вы кричите. Поспешил вам на помощь.

– А вы точно не?.. – спросила незнакомка и опять оборвала себя на полуслове. – Как это – мимо проходили? Здесь мимо не проходят. Это заброшенная станция. Случайно тут не оказываются!

– Оказываются, если проезжают свою остановку и десять километров топают по путям пешком, а затем на развилке сворачивают не туда. Такое объяснение вас устроит?

Она тихо вздохнула и, кажется, улыбнулась. Кажется, потому что Иван не смог хорошо разглядеть ее лица.

– Встать сможете? – спросил он, протягивая девушке руку.

– Да, – ответила она, но, прежде чем принять помощь, помедлила.

– Вы точно в порядке? – встревожился Иван, потому что девушку слегка качнуло. Но запаха алкоголя от нее не исходило.

– Голова немного кружится. И болит. Меня… до этого чем-то оглушили. И привезли сюда.

– Кто?

– Не знаю. Долгая история.

– Вот по пути мне ее и расскажете. Вам нужен врач?

И откуда в нем такие рыцарские чувства взялись? Положа руку на сердце, Ивану меньше всего хотелось возиться с незнакомой девицей, узнавать про ее приключения и уже тем более сопровождать к врачу. Больше всего на свете ему хотелось оказаться в родительском доме, выпить горячего чаю, который обязательно заварит, не смотря на ночной час, мама. Или, еще лучше, навернуть тарелку горячих щей со сметаной, которые наверняка окажутся в холодильнике: отец обожал щи, и мать готовила их постоянно, то с кислой капустой, то со свежей, то «красные» с томатом.