Китайские мифы - Лю Тао Тао

Десять солнц в этом предании соответствуют дням недели — в тогдашнем календаре их было десять. Древние китайцы воображали, что солнца покоятся на мировом дереве, тутовом в их представлении, а мать-возница забирает их друг за другом. В «Каноне гор и морей» дословно говорится следующее: «За Юго-Восточным морем, у реки Благостной, расположено царство Сихэ. Там живет женщина по имени Сихэ. Здесь солнца купаются в водоеме Благостном. Сихэ — жена Предка Выдающегося (Цзюнь) — родила десять солнц»[31]. От испепеляющих светил мир пришлось спасать Стрелку И — он сбил стрелой девять из них.

Несложно догадаться, почему Стрелок И — он же Хоу И — был одним из самых популярных китайских богов. В сельскохозяйственном обществе засуха представляла собой реальную угрозу с очень болезненными последствиями. И в «Философах из Хуайнани», и в «Каноне гор и морей» отмечено, что именно Стрелок И избавил мир от избытка палящих солнц и тем самым отвратил беду, которую они могли принести. Сначала могущественный бог Ди-цзюнь не желал этого позволить — ведь солнца были его собственными детьми, — но потом уступил. Он дал Стрелку И «красный лук и стрелы с белым оперением и сказал, что благодаря этому оружию можно помочь людям в царствах на земле. Стрелок И начал помогать нижнему миру и избавлять его жителей от бесчисленных бедствий». «Бог наверху послал И, чтобы исчезли бедствия народа Ся», — говорится в «Вопросах к Небу». Это история о благе, которое боги могут принести человечеству.

Стрелок И готовится сбить стрелой девять из десяти солнц. «Вопросы к Небу», издание времен Цин.

Granger Historical Picture Archive / Alamy Stock Photo

Принято считать, что Стрелок И — это тот человек (а сначала и бог), который сбил стрелами лишние солнца, был женат на Чанъэ и погиб от руки своего соперника Фэнмэна. Именно в нем большинство древних китайцев узнало бы спасителя человечества. Были, однако, другие истории про И. Одна из них бытовала, например, среди «восточных варваров», предков народности юэ (вьет). Рассказ в «Комментарии Цзо» («Цзо чжуань») к «Вёснам и Осеням» («Чунь цю») гласит, что этот человек был царем в государстве Ся. Он «пренебрегал общественными делами и наслаждался искусством владения луком, предаваясь охоте на дичь в полях». Подданных такое поведение не впечатлило. «Однажды его сородичи, — пишет источник, — совершили покушение на И, сварили его тело и подали в качестве кушанья его сыновьям». Такая страшная смерть не упомянута ни в одном традиционном изложении легенды. Может быть, этим именем называли любого умелого лучника?

Искусный цинский лучник Чжаньиньбао, телохранитель императора. Живописный свиток, эпоха Цин

В «Каноне гор и морей» есть история о том, как Куафу, внук божества земли Хоуту, решил бросить вызов самому Солнцу. Он жил в диких местах, на горе Чэнду цзайтянь и носил по две желтые змеи в ушах и на руках. Однажды, желая доказать свою исключительную силу, он решил «погнаться за Солнцем и поймать его там, где оно садится», но быстро утомился и «почувствовал такую жажду, что выпил всю воду из Хуанхэ и Вэйхэ». «Но даже этого ему показалось мало, — продолжает легенда. — Он хотел выпить всю воду из Великого озера, но не успел до него добраться и умер, а посох его превратился в лес персиковых деревьев».

«Погнался как Куафу за Солнцем» — говорили в Древнем Китае о человеке, переоценившем свои способности. Эта поговорка не только критикует хвастовство и тщеславие, но и хвалит упорство и твердость духа. Сегодня Куафу поклоняются в уезде Линбао провинции Хэнань, где он входит в местный пантеон.

В другой версии этой истории фигурирует великий правитель Яо. «Однажды все десять солнц взошли одновременно, — гласит она. — Они опалили снопы злаков, убили растения и деревья, людям стало нечего есть». Появившиеся чудовища несли смерть и заразу. Во главе народа стоял Яо (см. ниже): он-то и приказал Стрелку И застрелить чудовищ и десять солнц. Вороны на солнцах умерли, и перья их опали. В народе было большое ликование, ведь жизнь вернулась в обычную колею. Яо провозгласили императором.

Фэнмэн неспроста сделал свою смертоносную дубину именно из персикового дерева. Возможно, это символ, связанный с экзорцизмом. В китайском языке слова, означающие «персик» и «изгонять», созвучны, так что этот вид древесины могли использовать для «изгнания» вредоносных сил. Название персиковой дубины — чжункуй — впоследствии превратилось в имя демоноборца Чжункуя, поэтому его можно считать не мифологизированным историческим персонажем, а переосмыслением оружия. Сами персики были символом долголетия, их часто изображали на керамике и текстильных изделиях.

Блюдо, расписанное персиками и гранатами. Эпоха Цин.

Кливлендский художественный музей, Огайо

Этот поступок разгневал Ди-цзюня: его сыновей не стали увещевать и просто перебили. Стрелок И вместе с супругой Чанъэ навсегда был изгнан из небесной обители богов на горе Куньлунь. Чтобы исправить положение, он отправился за помощью к Си-ванму, Матери-владычице Запада (см. ниже). Получив от нее эликсир бессмертия, он вернулся и сказал жене, что его следует принять при подходящем случае. Та, однако, предала доверие мужа. Когда он ушел, она похитила волшебное снадобье, а вместе с ним и шанс Стрелка И вновь стать бессмертным.

Стрелок И остался на земле — он больше не был богом. В ученики себе он взял некого Фэнмэна. Тот решил соперничать с учителем в искусстве владения луком, но понял, что никогда не сможет его превзойти и убил дубиной из персикового дерева. Стрелок И погиб, но за заслуги перед человечеством его стали почитать как божество Цзунбу.

В китайской мифологии было целых двенадцать лун — по одной на двенадцать месяцев календарного года. В «Каноне гор и морей» мы знакомимся с матерью этих лун — Чанси, еще одной женой императора Ди-цзюня. «Есть женщина, — говорится в книге, — которая купает луны. Жена императора Ди-цзюня Чанси родила двенадцать лун. Она первая начала их купать». Согласно одной из версий, «в Великой пустыне лежит гора Фэнцзюй[32] Юймэнь (буквально «Нефритовые врата Фэнцзюй»). Отсюда восходят и сюда заходят солнце и луна». В той же главе ее потом называют Жиюэшань — «горой Солнца и Луны».

Имя матери лун Чанси произносится очень похоже на имя более известной богини луны — Чанъэ, непослушной жены Стрелка И. Некоторые ученые полагают, что обе они являются вариантами какой-то более ранней лунной богини. Так или иначе, это показывает, несколько разнообразны бывают наши источники: даже само число лун в них расходится.

Богиня луны Чанъэ держит зайца и беседует с богиней Циннюй. Эпоха Цин.

Музей императорского дворца, Тайвань

Когда-то Чанъэ называли Хэнъэ, но потом имя изменилось, чтобы не нарушить запрет на упоминание личного имени императора Вэнь-ди — Лю Хэн (правил примерно в 180–157 гг. до н. э.). И хэн, и чан по-китайски означает «вечный, бессмертный».