Изумруды для русалки из Сан-Франциско - Людмила Леонидова

— Погадай ей, дочка, нагадай что-нибудь хорошее, — попросила ее вечером цыганка.

Девочка понимала мать по движению губ. Она взяла Анину ладонь и, шевеля губами, смотрела то на руку, то на мать. Та кивала ей, тоже, видимо, понимая ее «речь». В конце глаза девочки повеселели, и она опустила руку Ани.

— Ну нагадала она тебе… — Цыганка-мать покачала головой. — Дальняя дорога у тебя будет, очень дальняя. Любовь тебя два раза в жизни ждет. Одна с печальным концом.

Анина мама махнула рукой, дескать, неправда все.

— Ты не отмахивайся, — обиделась за дочку цыганка. — Я вам до конца не дорассказала. После того, что с дочкой случилось, она начала гадать. И кому бы чего ни нагадала, все правдой оборачивалось. — Цыганка вздохнула и продолжила: — Не все цыгане гадать умеют, сейчас мошенников много развелось. А раньше это ремесло от бабушек нам доставалось, и немногие им владеют. А дочку никто и не учил. Сама после этой ночи за руку мою сестру взяла и такое ей предсказала…

Некоторые после этого случая начали побаиваться нас. Говорят, ведьма она у тебя стала. А доченьке твоей она хорошо все нагадала. Видишь, даже сама повеселела. Все хорошо у нее сложится. Сначала только тяжело будет. Нового жениха она себе сыщет. Любить он ее крепко будет. Их тоже беда подстерегает. Но все кончится счастливо.

Девочка потянула Аню за руку и потрясла головой в знак согласия с матерью.

— Жить ты будешь с ним долго и счастливо, любимым делом займешься, богатой станешь.

Сейчас после смерти Миши Анна отчетливо вспомнила эти предсказания глухонемой девочки-цыганки. Она даже вспомнила, как, подражая ей, тоже взяла цыганочку за руку и сказала:

— А ты поправишься и будешь здорова.

Тогда обе мамы рассмеялись, и цыганка заметила:

— А она у тебя шустрая, не пропадет!

Поиски работы привели Аню в судоходную компанию.

— Мы не нанимаем певиц на туристические рейсы, они приходят вместе с оркестрами, — сообщил ей менеджер.

Идя на собеседование, Аня долго подбирала туалет. Серый шерстяной костюм в свое время очень нравился Мише. Он выгодно оттенял цвет ее васильковых глаз, а приталенный жакет подчеркивал женственность. Синяя сумка и туфли от дорогого кутюрье, подарок Миши, придавали девушке строгую элегантность. «Если бы я не знал, сколько стоит такой наряд, то принял бы тебя в нем за стюардессу», — смеялся Миша.

— А не могли бы вы мне предложить что-нибудь еще?

Менеджер оторвал взгляд от Аниной анкеты и, оценивающе взглянув на нее, неожиданно спросил:

— Хотите стюардессой на туристический корабль?

Такой поворот был настолько неожиданным и обидным, что Аня в первое мгновение опешила, не зная, что ответить.

А менеджер уже перечислял преимущества и льготы, которыми пользуются служащие известной респектабельной компании.

Аня, извинившись, поднялась, собираясь уже уйти, но названная менеджером сумма годового дохода заставила ее вернуться на место.

— Эта работа горничной? — тихо спросила Аня, опасаясь услышать «да».

— Не совсем.

«Типично американский ответ, — с горечью подумала она. — Но у меня, к сожалению, нет выбора».

Долг мистеру Роберту тяжелым грузом давил на нее. Если сложить накопленные деньги, плюс зарплату за год и не тратить на жилье и питание (а такая возможность как раз представлялась на корабле), можно будет отдать долг. Только вот в сроки она уже не укладывается, опять нужно обращаться в компанию с просьбой выплатить причитающуюся сумму вперед.

— Думаю, что вы договоритесь. Но это после определенного периода работы, — подумав, ответил менеджер.

— Я согласна. Когда можно приступать к работе?

7

После первого же рейса ей предложили повышение. Теперь Аня обслуживала только верхние палубы — каюты «люкс». Их занимали очень богатые пассажиры. Мягкая и услужливая девушка нравилась им. Правда, очарование ее глаз иногда настораживало женщин, но Анна была настолько мила и доброжелательна, что они благосклонно прощали ей красоту. После выступлений, цветов, комплиментов, внимания новая работа поначалу казалась унизительной. Но постепенно девушка привыкла. Она знала: возврата к прошлому не будет и надо приспосабливаться, чтобы выжить. Мистер Роберт ничем не напоминал о себе. Аня старалась отгонять беспокойные мысли. Через неделю кончался срок их договоренности. К этому времени она не успевала вернуться в Сан-Франциско. Получить вперед причитающуюся за год работы сумму ей пока тоже не удавалось. Обещание менеджера на деле обернулось длинной канцелярской волокитой, которая должна была закончиться положительно, но следовало ждать. Аня успокаивала себя тем, что по возвращении в Америку у нее будет нужная сумма, чтобы расплатиться с мистером Робертом, и тогда тяжкий груз спадет с ее плеч.

Симпатичный русский парень, который, как оказалось, учился с ней в одной школе, вызвал у нее какое-то непонятное чувство: то ли зависти, то ли беспокойства. Когда после первого успешного года они с Мишей приехали навестить свои семьи в Москву, все девчонки восхищались и завидовали ей. С ощущением превосходства Аня рассказывала про чудесный солнечный город Сан-Франциско, про побережье Санта-Марии, про то, что ее подружки тогда могли увидеть только в кино. Сейчас этот Максим, путешествующий таким дорогим рейсом, который он якобы выиграл в какую-то игру, буквально пел ей о том, как чудесно преобразилась ее родная Москва. Он описывал бары и дискотеки, фирменные магазины и салоны, рассказывал, что все его друзья ездят отдыхать за границу. Аня не могла в это поверить; особенно сейчас, оставшись одной, ей так трудно стало существовать в этом чужом мире, да еще когда нависло что-то небезопасное в образе мистера Роберта.

Аня обратила внимание, как Максим хорошо выглядит, красиво одет. Особенно шел к его серым глазам и русым зачесанным назад волосам серый шелковистый костюм и тонкая голубая сорочка. Очки в тонкой металлической оправе придавали ему солидность и делали чуть старше. После смерти Миши Аня жила затворницей, отказывая себе во всем, и предложение Максима немного развлечься приняла, чтобы на время забыть о преследующих ее несчастьях. Она давно не одевалась для выхода — не было никакого настроения. А сейчас… Отогнав грустные мысли, посмотрела на небольшую дорожную сумку с бельем и несколькими летними платьями. Все остальное — костюм, обувь, блузки — она получала перед каждым рейсом. Всякий раз — новую экипировку. Компания следила за внешним видом служащих.

Аня выбрала любимое лиловое платье — узкое, достающее до щиколотки, с угловым вырезом на спине. Взяла с полки шляпку с маленьким сиреневым цветком на боку, которая придавала ей изящество и делала совсем юной, хотя по возрасту была всего на пару лет моложе Максима. Она распустила длинные темные волосы (на работе их непременно нужно было убирать под пилотку), которые обрамляли ее тонкое загорелое лицо и добавляли к облику некоторую задорность, даже озорство.