Тревожная кнопка - Андрей Кивинов

— Здесь кондитерский рядом, — прокричал вдогонку Бойков, — там гранаты шоколадные. Купи парочку.

— Уже купил, — не оборачиваясь, ответил Копейкин, — готовьтесь…

Кириллу Павловичу очень хотелось разбить фару бойковской «девятки» или лобовое стекло. А потом еще и морду этого остряка. Но интуиция подсказывала, что сейчас этого лучше не делать.

«На глаза не попадайся. Сам, блин, не попадайся».

Мужичок с гармошкой, заметив мрачную физиономию Кирилла Павловича, подмигнул ему и завернул такой куплетик, что покраснели даже голуби, бродившие по асфальту. Копейкин немного успокоился от подобной терапии и даже бросил куплетисту звонкий червонец. В иной ситуации привлек бы за мелкое хулиганство.

Маршрутка подошла быстро, начинался час пик. До офиса потерпевшего Темнова минут двадцать. Можно пока прикинуть, как построить беседу с его шефом. Сразу накатить или дать фору.

Но он ничего не прикидывал. И не двойное убийство его волновало, и не конфликт с Бойковым. Его в последнее время мало что волновало. Под последним подразумевалось время с момента его разговора с Ольгой. Перемкнуло что-то. Да, оставалась обида на нее, но та же пресловутая интуиция подсказывала, что в определенные моменты она не притворялась. Например, там, на берегу. Да и у нее дома… Поначалу да, играла, но потом…

И еще он понимал, что в тот день, когда вышел из ее кабинета, внутри образовалась какая-то пустота. Которую ничем не заполнить. Ни работой, ни развлечениями, ни песнями в караоке-баре. И уж тем более не уборкой квартиры. Стимуляторы Копейкин не употреблял.

Наверно, можно попытаться еще раз встретиться с ней, поговорить. Но мужская гордость не давала нажать кнопку вызова на мобильнике. Ведь, кто первым предложит сесть за стол переговоров, признает свою вину. Вот если она сама позвонит…

Он проехал свою остановку. Пришлось возвращаться пешком.

Офис малого предприятия «Юрьевские срубы», где трудился погибший Темнов, располагался не в дешевом бизнес-центре, а в особняке начала двадцатого века, что говорило о солидности организации. Правда, фирма занимала не весь особняк, а только крыло, но и это немало. С другой стороны, сразу возникали определенные мысли — строительных компаний подобного рода на каждом углу, конкуренция дикая, и золото ручьем в их закрома не льется.

Секретарь, сидевшая в приемной, убранству которой позавидовал бы и министр, тут же доложила шефу о прибытии оперативного уполномоченного и лично распахнула дверь в кабинет.

Копейкин в своих джинсах, футболке «SEX TRAINER» и безрукавке смотрелся в дорогой обстановке как гастарбайтер на приеме у олигарха. Но его это не смущало. Он предъявил главе фирмы удостоверение, представился, присел и в двух словах обрисовал ситуацию. С тактикой он так и не определился.

Леонид Анатольевич Сатин кофе с чаем не предлагал (а мог бы!), слушал не перебивая, лишь нервно пощелкивал авторучкой и обмахивался кожаной папочкой, хотя кондиционер охлаждал помещение градусов до двадцати. Когда Копейкин закончил, он немного помолчал, после вылез из-за стола:

— Да… Сергей не случайный попутчик. Они с Игорем поехали вместе.

— В таком случае надеюсь услышать — куда и зачем?

Леонид Анатольевич еще несколько секунд собирался с мыслями, прикидывая, с чего начать. Волнение выглядело вполне естественным.

— Вы звонили родным Игоря? — вместо ответа спросил он.

— Я нет… Но наши могли.

— Мать не перенесет, — глава снова вернулся за стол, выпил какие-то таблетки.

— Родные Михалева вас волнуют меньше?

— Нет, что вы… Просто Игоря я знаю гораздо больше… А Сергей? Он ко мне в больницу приходил. Примерно месяца полтора назад. Я упал неудачно, — Сатин показал на небольшой шрам на виске, — он разбирался. Там и познакомились. Разговорились, я подработать предложил. Зарплата у вас, я знаю, не очень…

— Соглашусь, не очень, — кивнул Копейкин, не проявляя пока пристрастия, — и в чем заключалась халтура?

— Ничего сложного. Время от времени отвозить в Зареченск документы. Договоры, ведомости… У нас там партнер. Сергей согласился.

— Леонид Анатольевич, — Копейкин сменил доброжелательный тон на более брутальный: — Вы же культурный человек, наверняка с высшим образованием. А ведете себя хуже школьника. Или действительно неудачно упали. Отвезти договора может обычный курьер. На это не надо подписывать офицера полиции. Разве не так?

Строитель неуверенно возразил:

— Да, наверное… Но не всякие бумаги доверишь обычному курьеру. И тем более почте.

— И я догадываюсь, что это за бумаги! Зеленые! Вернее, черные! Не бойтесь, Леонид Анатольевич, я не из налоговой. Ваши аморальные схемы меня волнуют мало. Но, сами понимаете, долго не волноваться я не смогу.

— Выпить не хотите? — Сатин кивнул на бар-глобус, давно вышедший из офисной моды.

— Нет. И вам не советую.

— Ладно, — он пристально посмотрел на Копейкина, словно прикидывая, стоит ли доверить тому тайну золотого ключика, — но, если можно — без протокола. И без рекламы. Не то чтобы это совсем критично, но…

— Чтобы что-то гарантировать, надо знать, о чем идет речь.

— Хорошо-хорошо, — сдался малый предприниматель, — если вы в курсе, мы занимаемся коттеджным строительством. Лес заказываем в Зареченске, там делянки.

— Браконьерские, — добавил Кирилл Павлович.

— Без понятия… Мы же заказываем готовый продукт, а не сырье… Берем лес в одной зареченской фирме. Раньше оплачивали через банк, но потом они стали просить налом. Так удобней…

— Я ж говорю — браконьеры.

— Игорь отвозил деньги… Но отправлять одного большой риск. Я договорился с Сергеем. Сопровождать.

— Так сложно найти профессионального охранника? Вы, как я вижу, не бедствуете, — Копейкин кивнул на изразцовый камин.

— Хм… Дело не столько в охране, сколько в ваших коллегах… Извините… ГАИ-ГИБДД. Увы, прецеденты случались.

Судя по вздоху малого предпринимателя, ущерб от прецедентов принес значительные моральные страдания, говоря юридическим языком.

— Сколько было денег? — прервал затяжной вздох собеседника Кирилл Павлович.

— Чуть больше миллиона. Рублей, конечно. До Зареченска они не доехали.

— Неплохой у вас оборот… Миллион. Малое предприятие…

— Это не так много по сегодняшним меркам.

— Ладно… И какие у вас мысли?

— Поставщики исключены, — без заминки заверил Сатин, — они даже не знали, на какой машине приезжал Игорь. Он оставлял машину за пару кварталов и дальше шел пешком. Назад возвращался огородами. Проследить нереально. Сам Игорь не трепался. Он очень осторожный. Живет один, родня в Бурятии. Нет-нет, Игорь исключен.

— А вы? Никому не хвастались?

— Зачем? Я себе не враг. Деньги упаковывал сам. Вот здесь, за этим столом.

— То есть остается участковый?

— Я его, конечно, предупреждал, чтобы помалкивал. Да и он понимать должен. Но… Ничего гарантировать не могу…

— Сколько раз он ездил?

— Минутку, — Сатин заглянул в планшетник, заключенный в резной деревянный оклад, — сегодня — четвертый.

— В чем лежали деньги?

— Сумка. Спортивная. Черная, с красными полосками. Небольшая… Вы нашли ее?

— Хм… У Темнова было оружие?

Леонид Анатольевич снова засмущался:

— Да… Но…

— Ему уже ничем не навредить.

— Пистолет… Макарова. Он купил его где-то. Недавно, после того как начал ездить с Сергеем. Я предлагал пользоваться легальным оружием, например охотничьим… Или травматикой. Но он отказывался. Мол, привык к «макарову». Он военный бывший.

— Хорошо стрелял?

— Говорил, что да.

— Врал…

В то же самое невеселое время Николай Васильевич Бойков — человек, поклявшийся на кодексе рано или поздно упечь Кирилла Павловича Копейкина за ржавую решетку, выполнял его обязанности. Пытал супругу убитого участкового Михалева. Слава богу, ему не пришлось выполнять функции трагического вестника. Их выполнил куратор Слепнев, позвонив ей по телефону и уточнив, какие вещи муж забрал в поездку. Ну и как бы между делом, без подготовки, по-простецки сообщил о случившемся. И отговорил приезжать на место происшествия, соврав, что Сергея уже увезли в морг. Велел идти в отдел и ждать сотрудника. Дежурный посадил несчастную в «демократический уголок», бывший когда-то «красным». Сейчас в нем проходили собрания коллектива и праздничные мероприятия. Там ее и застал оперативник собственной безопасности. Пустой стаканчик, россыпь упаковок с успокоительными средствами и пепельница, полная окурков, говорили, что брак между супругами не был фиктивным.

Сама Марина, так звали жену Михалева, находилась в состоянии, которое можно охарактеризовать одним словом — автопилот. Пока сознание не перешло в неуправляемый штопор, надо постараться выудить хоть какую-нибудь информацию. Времени на это не так много.