Сердце дикарки - Кэрол Финч

– Это я заметил, – согласился Кин несколько грубее, чем намеревался.

Проигнорировав упрек, Клинт стащил с головы меховую шапку и поскреб пальцами красноватую спутанную шевелюру.

– А ты уверен, что не собираешься провести их через индейские территории? – спросил он, искоса бросив на Кина осторожный взгляд.

– Я бы эту компанийку не повел, даже если бы на них неслось стадо перепуганных бизонов, – насмешливо фыркнул Кин и одним глотком прикончил остатки рома.

– Но ты же знаешь, с чем они столкнутся, если разозлят осейджей. – Глаза Клинта буквально приклеились к Кину, рассматривая его внезапно протрезвевшим взглядом. – Другие племена уже начали теснить их, и ты чертовски точно знаешь, до каких пор можно толкать вождя По Хью Ска. Кто-то уже довел его до точки. Не скажу, чтобы он благосклонно смотрел, как незнакомцы вторгаются на его землю и топчут священные захоронения. А Льюис и Кларк вообще испортили все дело, прежде чем успели углубиться на полсотни миль. Эти Карверы отправятся прямо волку в пасть и наживут себе кучу неприятностей.

– Ага, а Великий Вождь осейджей поймет, что такое неприятности, когда встретится с этой черноволосой бестией, – с отвращением фыркнул Кин. – И если кого-то скальпируют, то я нисколько не удивлюсь, когда узнаю, что сделала это Алекса Карвер.

– А она резвушка, эта девчонка, правда? – Клинт погладил свою жесткую бороду, чтобы скрыть хитрую улыбку на обветренных, обожженных солнцем губах. – Она ничего себе управляется с метлой. – Он взглянул на Кина, который до сих пор сидел с кислой, как лимон, миной после столкновения с Алексой. – Представляю себе, чего она может натворить, если ей в руки попадет что-нибудь более смертоносное, чем метла.

После этого напоминания о неприятном столкновении с «чем-то более смертоносным» Кин старательно обследовал шишку на затылке.

– Да, она может… – Он отставил кружку, встал в полный рост, прошел и запер дверь, потом растянулся на своей койке. – Думаю, на сегодня довольно, Клинт. Надеюсь, эта ведьма не приснится мне.

Когда Кин наконец устроился под одеялом, Клинт внимательно посмотрел на него, помолчал и наконец решился спросить:

– А что же ты собираешься делать с этими Карверами, а, Кин?

– Наверное, попробую убедить их поселиться у Сент-Луиса, пока правительство не подпишет с осейджами очередной бесполезный договор.

Клинт согласно кивнул:

– Да уж, времени-то уйдет уйма. Пока эти бедолаги-индейцы попривыкнут к мысли, что теперь всякие белые могут топтаться на их охотничьих угодьях. И пробираться в глубь их земель. Чертово правительство, – расстроенно бормотал он. – Они выкорчевывали их, индейцев-то, аж когда еще мы только приехали. Старались силой навязать им свою клятую цивилизацию. Одной рукой раздавали обещания, другой – крали прямо из-под ног их землю. Это злит меня до чертиков. Аж с ума схожу. Бывают времена, когда мне хочется самому стать индейцем. Ага. И самому содрать хоть сколько-нибудь скальпов.

– Может быть и хуже, – пробурчал Кин, натягивая на плечи одеяло и бросая мельком взгляд на Клинта. – Ты мог бы быть полуиндейцем-полубелым, разрываться между теми и другими и никогда не быть полностью ни с кем. Слушать мольбы и жалобы с обеих сторон, которые будут считать тебя безжалостным и равнодушным.

Кин сам был между молотом и наковальней. Его отец, французский траппер, взял в жены скво, когда торговал с осейджами. Кину было всего пять, когда его мать, сестра Великого Вождя По Хью Ска, умерла от холеры, как и множество других индейцев. Вождь горько переживал потерю сестры, и Джек Родано забрал маленького сына, пока он не выместил свое горе на Кине. Но вторая жена Джека и ее сын не приняли Кина. Они с трудом терпели его, пока не умер отец. Хотя Джек и оставил равные доли в своем торговом бизнесе и в игорном доме в Новом Орлеане и сыну, и пасынку, между ними все равно возникли трения. В конце концов Кин сбежал из дому, собираясь вернуться к народу своей матери. Клинт нашел его, шестнадцатилетнего одинокого юношу, когда тот стоял лицом к лицу с дикой местностью, полной опасностей. Клинт практически вырвал его из лап неминуемой смерти, приняв под свое крыло. Обучая его умению жить в глуши, передал весь свой жизненный опыт и с трудом приобретенные знания.

Когда Кин превратился в мужчину, он понял, что мачеха будет ненавидеть его до самой смерти. Тогда он принялся перестраивать торговые отношения с осейджами и поселенцами к востоку от Миссисипи. Сам наблюдал за перевозкой товаров в склады Нового Орлеана, оставив сводному брату в полное распоряжение игорный дом.

И хотя Кин перерос свои обиды по поводу того, как с ним обращались в детстве, он оставался бродягой, кочуя между двумя цивилизациями. Он укоротил фамилию и, насколько возможно, избегал сводного брата. Тем не менее в семье сохранялись напряженные отношения.

Тяжело вздохнув, Клинт нашел свою койку и собрался погрузиться в тяжелое от выпитого рома забытье. Ситуация Кина, вполне возможно, еще ухудшится. До сих пор секрет оставался секретом. Боясь утратить авторитет среди своей клиентуры, Чанлер Родано прилагал немало усилий, чтобы правда о происхождении сводного брата не вышла наружу. Клинт чувствовал, что их вражда была глубже, чем просто соперничество двух братьев. Что именно лежало в основе, он не знал. Кин обычно избегал разговоров о своих проблемах со старшим братом. Время от времени любопытство брало верх, и Клинт пытался хоть что-то узнать, но до сих пор не преуспел в попытке пролить свет на тайны Кина Родона. Его партнер был молчаливым человеком.

Клинт криво ухмыльнулся. Сегодняшнее происшествие было в высшей степени необычным – никогда прежде встреча с хорошенькой девушкой не заканчивалась у Кина таким плачевным образом. На его счету было не меньше сердечных побед, чем у индейцев – содранных скальпов. И старик заинтересовался, уж не очарован ли Кин, несмотря на все свое брюзжание, красоткой с серебристыми глазами. Он несколько минут поиграл с этой мыслью и решил упомянуть о ней, пока идея была свежа и не выскользнула из памяти.

– Хочешь небольшой совет? – спросил Клинт, опираясь на локоть и вглядываясь в темные очертания лежащего мужчины.

– Не особенно, – сонно пробормотал Кин. Он был не в настроении выслушивать одну из многословных лекций Клинта. Тот мог поднять целую бурю в стакане воды, прицепившись к какой-нибудь теме. Кин частенько удивлялся: может, Клинт наслаждается, слушая самого себя? Должно быть, так и есть, думал он, занимая более удобное положение – его партнер мог говорить часами.

– Что ж, все равно послушай, вреда-то не будет, – решительно заверил его Клинт. – На случай, если у тебя появились какие-то идеи по поводу этой огненной маленькой кобылки-то, держись-ка лучше подальше от нее. А то дождешься больше неприятностей, чем можешь проглотить. Она не такая, как все те бабы, с которыми ты путался. Я сразу понял, ни хрена она не знает про мужиков-то. Судя по тому, как ухватилась за метлу. Я всего-то хотел маленький безобидный поцелуйчик, а оно вон как обернулось.