Не жизнь, а роман! - Юлия Викторовна Меллер

муж давал много воли, забывая о неполноценности женщин, вот вы и возомнили себе, что можете думать, — хмыкнул он.

Катерина молчала, лишь попыталась вытащить свою кисть из захвата сеньора, но он крепко держал её, пока ещё не причиняя боли.

— Не торопитесь, — насмешливо бросил, — хотите сбежать, как моя глупая дочь? Уж на что моя девка была пронырой, а поддалась сладким речам смазливого наёмника из северных земель и покинула отчий дом. Кстати, он был белоголов, как все они там, и вы совсем не похожи на них. Не хотите узнать, где её нашли и в каком виде?

Катя замотала головой. Пусть в другом обществе смакует ужасы.

— Ну что ж, жаль, было бы поучительно. Мерзавка сорвала мои планы, даже не зная, что я ей нашёл жениха. Вы же не думали, что она бежала потому, что не хотела выходить замуж?

Вообще-то Катя так и подумала, но ему лишь отрицательно помотала головой.

— Катрин засиделась в девках и рванула в Париж именно в поисках мужа, а не потому, что хотела стать монахиней. Ну что ж, она нашла свою судьбу, а вы оказались у меня в руках, найдя свою.

Катя старалась не смотреть на сеньора, чтобы он не видел её сомнения на лице. Сегодня его речь она понимала лучше, но они были людьми из разных миров и в слова вкладывали разный смысл. Похоже, он путает её национальность, а она не может сообразить, какое место здесь занимают женщины и как ей вести себя, чтобы не нарываться, а Отиз продолжал:

— Чудо то, что вы остались живы. Время неспокойное, зима была голодной и чистенькая беленькая мадам многим пригодилась бы для разных дел. Так ли я ужасен, что хочу использовать вас в своих целях? Вы угробили всех своих людей в глупом стремлении отправиться за тридевять земель, так чем я хуже вас?

— Вы хотите сделать из меня дважды жену.

Отиз развернулся к Кате:

— Э-нет, ни один муж не отпустит такую ладную жёнушку. Я думаю, что вы отправились просить Бога за его посмертие, хотя, возможно, он погиб, сопровождая вас. Я же хочу пристроить вас к очень красивому сеньору. Моя дочь на том свете локти себе кусает, что упустила такого красавчика! Так что я дарю вам счастье! Вы должны понимать, что хотя и хорошо выглядите, вы перестарок. Сколько вам? Двадцать три? Двадцать пять?

— Двадцать восемь.

— Фьють, да вы точно в сговоре с нечистым, раз так великолепно сохранились. Не каждая юница может похвастать белоснежными зубками, чистой кожей, нежными ручками. Ну да оставим подозрения в ведьмовстве, пока вы спокойны и благоразумны. Не будем неосторожными словами привлекать внимание нечистой силы. Вы же не взбрыкнёте у алтаря?

— Нет.

— Не станете рисковать своим будущим, заявляя, что вы не Катрин Отиз?

Катерина ещё сама не знала, как ей правильнее поступить и поэтому перед ответом вышла заминка. Сеньору это не понравилось, и он склонился к ней, подтягивая её сползший капюшон на голову:

— Я слышал, что на севере женщины ведут себя более вольно, чем у нас, и в вопросах веры больше дикости. Привыкайте, милая Катрин, к тому, что вам посчастливилось жить в центре мира и вокруг вас порядок. Мы знаем, что делать с теми девицами, что смеют возражать мужчине, знаем, как лечить безумие. Наша церковь милосердна и, если вы забыли своё имя, запутались в том, кто вы такая и смеете мне возражать, то есть монастырь, где вам найдут работу и каменный мешок до конца жизни.

Катя опустила глаза. Нет, с этим сеньором нельзя спорить, нельзя возражать, даже косо смотреть на него противопоказано! Но он словно что — то почуял и добавил:

— Не надейтесь на заступничество будущего мужа, он не будет рад вам, а я благосклонен к вам только пока вы считаетесь моей дочерью и являетесь женою графа Тулузы. Вы меня поняли?

Ей оставалось только кивнуть, её страх он почуял как зверь и остался доволен.

Карету вытащили из ямы и дожидались, когда закончится беседа отца с дочерью. Ранее владетель не был столь ласков с Катрин, даже удивительно, что сейчас нашёл время с ней прогуляться. Терпением сеньор никогда не отличался, а тут, словно агнец божий, смиренно водит её за ручку по нежной травке.

Отиз не доверял чужестранке. Он знал, что граф Тулузкий не станет с нею даже разговаривать, но все же он мог заинтересоваться, почему речь Катрин звучит странновато, если та раскроет свой рот: у неё акцент, не похожий на речь англичан или басков.

Надо бы, чтобы она что-то рассказала о себе, тогда станет ясно, насколько она сойдёт за его дочь. Хотя он переоценивает молодого графа. Крепкий безмозглый бычок, любящий помахать мечом. Если бы не епископ, то он правил бы разорёнными землями. Вот кого надо опасаться, но с умным человеком всегда можно договориться.

Главное, чтобы состоялось бракосочетание, а там вскоре рыцарский турнир, а ещё надо ловить разбойников, да и сосед у Тулузского графа тот ещё задира, и если бычок будет ещё жив, то крестовый поход непременно оборвёт никчёмную жизнь тупицы.

Даже если из вредности тулузский дурак не станет консумировать брак, это уже неважно. Ему долго не жить, а Катрин все признают хозяйкой, у которой заботливый отец. Лишь бы Магда не подвела и через год родила наследника!

Только к вечеру кавалькада остановилась и Катерину проводили на второй этаж трактира. У неё кружилась голова, она была красной и чувствовала себя ужасно. В дороге за день она выпила всю бутылку вина, подъела лепёшку и сгрызла сыр. Пить хотелось до головной боли. Может, это мозг вопит из-за недостатка жидкости, может, так дало о себе знать пьянство или элементарно укачало.

— Что желает сеньорита? — в комнату вошёл хозяин трактира и две девушки.

Катя бросила взгляд на стоящую в углу бадью для умывания и, указав на неё рукой, попросила:

— Воды, чтобы умыться. Ужин, и мне нужен полный кувшин горячей, — она строго посмотрела на трактирщика, — кипящей воды!

— Зачем вам это? — нахмурился мужчина, — если надо заварить травы, то мы сами, а если колдовать вздумали…

— Что за чушь! Как вы смеете! — пошла в наступление Катя, уставшая от беспочвенных глупых подозрений и обвинений, усложняющих её положение. Она считается дочерью сеньора, а не может получить простой кипячёной воды без каких-то нравоучений!

— В чём дело? — массивная дверь едва не слетела с ремней, с такой силой её пнул Отиз.

— Сеньорите нужна кипящая вода, — наябедничал трактирщик, а девицы рядом с ним