Кровавый "Парк динозавров" (СИ) - Каминский Андрей Игоревич

В 1823 году на остров явился сэр Ричард Пенворд, барон Вончестера. Ветеран наполеоновских и колониальных войн, он собрал настоящую армию из отборных головорезов со всей Европы. Именно они, вторгшись на остров, после пяти лет ожесточенной войны, сломили сопротивление черных великанов, истребив три четверти населения. Остатки свирепого племени были выселены на острова Чагос, где они и смешались с завезенными туда ранее черными рабами. На самом же острове на основанных Пенвордом плантациях кокосов и сахарного тростника с тех пор работали выходцы из Индии. В 1864 году рабство на острове отменили, но в целом для индийских рабочих ничего не изменилось: ими, словно феодальные владыки, правили потомки Ричарда Пенворда. Так продолжалось до 1941 года, когда азиаты восстали, в надежде на японское вторжение. Пенворд, заручившись поддержкой британского командования, опасавшегося наихудшего развития событий, депортировал всех своих работников в Индию. Назад они уже не вернулись, пожелав остаться на исторической родине, и Джозеф Пенворд, лишившись почти всех рабочих рук, решил устроить на Острове Черепа заповедник для остатков эндемичной фауны. Впрочем, из-за финансовых трудностей он вскоре забросил эту затею, а его наследник Даррен Пенворд продал остров Джону Хэммонду. О том же, что здесь происходило дальше, ничего не говорилось.

Рядом с Грантом заворочалась, просыпаясь, Элли и он, наконец, оторвавшись от бумаг, выглянул в иллюминатор. Самолет шел на посадку в аэропорту Шото в Монтане. Когда же самолет сел в него вошел Джон Хэммонд вместе с коренастым мужчиной лет тридцати пяти в костюме от Армани и очках в металлической оправе.

— Дональд Дженнаро, мой юристконсульт, — представил его Хэммонд, — впрочем, вы, кажется, уже знакомы?

— Только по телефону, — усмехнулся Грант, пожимая руку юристу. При виде Элли Дженнаро заметно оживился:

— А вы, оказывается, женщина.

— Такое случается, — сухо ответила Элли. Хэммонд повернулся к Дженнаро:

— Вы, конечно, знаете, чем занимаются доктор Грант и доктор Сэттлер. Они палеонтологи. Они выкапывают динозавров. — И он захохотал, видимо, найдя в этом что-то смешное.

— Прошу вас занять свои места, — сказала стюардесса, закрывая дверь.

Самолет сразу же тронулся с места. Хэммонд сообщил, что через четыре часа они будут в Далласе, где самолет дозаправится, а оттуда они полетят на Гавайи, где им потребуется забрать еще кого-то, потом в Сингапур, а оттуда — прямо на Остров Черепа.

— А сколько времени мы пробудем на острове? — спросил Грант.

— Это зависит от многих обстоятельств, — пожал плечами Дженнаро.

— Этот ваш остров, — спросил Грант, — это какая-то тайна?

— В некотором роде, — ответил Хэммонд. — Мы старались, чтобы никто о нем не узнал до того дня, когда он предстанет перед восхищенной публикой.

Сильные и независимые

С небес послышался рев моторов и транспортный самолет королевских ВВС, вынырнув из-за туч, опустился на взлетную полосу. С обеих сторон от нее стояли ангары — местами занятые другими самолетами, местами пустовавшие, — а также иные строения, весь вид которых выдавал их военное предназначение. Над стоявшим чуть наособицу двухэтажным зданием реяли американский и британский флаги.

Дженни, одетая в узкие джинсы, легкую куртку и ботинки на высокой шнуровке, обернулась к пилоту.

— Благодарю за полет коммандер.

Летчик козырнул двумя пальцамив ответ, после чего Дженни, подхватив с полу переносную видеокамеру, вышла из самолета. На взлетной полосе народу почти не имелось — сейчас на базе было что-то вроде пересменки. Это полностью устраивало девушку: Пенворд, договорившись со своими знакомыми среди военных, устроил этот перелет, но предупредил, что журналистку не должны видеть многие. Аристократ также заверил, что Дженни встретит надежный человек.

Самолет уже заруливал в ангар и Дженни осталась одна. Впрочем, нет: оглянувшись по сторонам, она заметила у взлетной полосы армейский джип. У открытой двери стоял молодой человек в форме, махавший рукой девушке.

— Мисс Стемпер? — спросил он, когда Дженни подошла.

— Она самая, — кивнула девушка.

— Лейтенант Джеффри Лайонс. Мне поручено сопроводить вас к восточному причалу. Надо поспешить, если мы хотим успеть до темноты.

Дженни посмотрела в небо — солнце уже клонилось к закату.

— Пожалуй, вы правы, — она мило улыбнулась лейтенанту, тут же залившемуся румянцем. На пальце не было обручального кольца — интересно, как часто они видят здесь женщин?

Заурчал мотор и джип, проехав мимо многочисленных ангаров, выехал за ворота. За ними открылся лес из кокосовых пальм и каких-то незнакомых Дженни растений. Сквозь них пролегала прямая, как стрела, заасфальтированная дорога.

— Раньше здесь были плантации, — пояснил Лайонс, — до тех пор пока…

Он промолчал, но Дженни и так знала, что он хотел сказать. Раньше здесь были плантации и на них работали чернокожие рабы, — как из Африки, так и с того самого острова, на который она направлялась. Когда, в разгар Холодной войны, острова понадобились англичанам и американцам под военную базу, местных просто выселили с архипелага, предоставив им на выбор Сейшельские острова или Маврикий. Последний, кстати, до сих пор претендовал на архипелаг Чагос, неоднократно поднимая этот вопрос в ООН. При этом представитель островного государства особенно упирал на тяжкую долю изгнанников, чуть ли не в одночасье лишившихся собственного дома. Но Великобритания, которой по-прежнему принадлежал архипелаг Чагос, заручившись поддержкой США, раз за разом отклоняла эти претензии.

— Говорят, что теперь эти бедолаги могут вернуться на свой остров, — говорил Лайонс, — вы ведь за этим туда едете? Чтобы написать в газете?

— Именно, — кивнула Дженни, — новый хозяин Острова Черепа, сказал, что рассмотрит возможность возвращения его жителей на историческую родину.

— Это правильно, — довольно кивнул лейтенант, — их дом там, а не здесь.

Дженни не стала спорить, хотя и не была уверена, что островитяне и вправду считают Остров Черепа своим домом. Слишком много времени прошло после их изгнания, слишком много мест жительства они сменили, чтобы крепко ассоциировать себя с каким-то определенным местом. Девушка, конечно, понимала, зачем Хэммонд поднял эту тему — представляя себя радетелем за возвращение островитян, он мог заручиться поддержкой либеральной прессы со всего мира, а заодно и обзавестись новыми аргументами против поползновений Индонезии или Австралии. Единственное, что оставалось неясным: как такая филантропия согласуется с проектами самого Хэммонда. Впрочем, именно это Дженни и собиралась узнать на месте.

Дорога шла по атоллу, то, примыкая вплотную к лагуне, то углубляясь в заросли пальм. Остров напоминал неправильной формы подкову: на одной ее части находилось большинство военных строений, а на другой — цель Дженни.

Восточная часть острова выглядела менее населенной — и более заросшей лесом. Уже смеркалось, когда джип, наконец, выехал на открытое место — узкая полоска пляжа, покрытая ослепительно белым песком. На него, с ленивым шумом набегали волны Индийского океана. У самого берега покачивалась моторная лодка, в которой сидели трое человек. На двоих, — рослых чернокожих мужчин, — Дженни почти не обратила внимания, зато третья заслуживала куда большего интереса: стройная мускулистая женщина, лет тридцати, с коротко стриженными черными волосами. Из одежды она носила лишь обтягивавшую футболку, подчеркивавшую ее полную грудь, и джинсовые шорты, обрезанные чуть выше колен.

Темные глаза испытующе взглянули на Дженни.

— Мисс Стемпер? — спросила она и, дождавшись кивка, продолжила, — я Сара Хардинг. Садитесь в лодку — мы должны успеть на катер до темноты.

Дженни уселась в лодку и та, взревев мотором, начала лавировать между рифов.

— Счастливого пути! — крикнул вслед лейтанант Лаойнс, садясь в джип. Дженни помахала ему на прощание и повернулась к морю. Впереди уже маячила темная масса, мерцавшая редкими огоньками. Вскоре она обернулась большим катером, с борта которого кто-то уже сбросил лестницу. Лодка ткнулась в борт судна и свесившийся сверху высокий парень, с кожей цвета эбенового дерева, помог женщинам подняться.