402 метра - Константин Костин

— Сашка, — пихнул меня локтем в бок неслышно подошедший тезка. — Ты знаешь, что гепард развивает скорость до ста десяти километров в час?

— Теперь — да, — ответил я, не спуская глаз с авто.

— А знаешь, почему он бежит всего триста метров? — продолжал Пчелкин.

— Нет.

— Закись кончается! — рассмеялся шутник.

— Ха-ха, — кивнул я. — Слушай, а это чья такая? — я указал на 2108.

— Вот нифига себе! — взревел расер. — А это чья такая?

Наверно, он очень спешил. Спешил до такой степени, что забыл вставить контактные линзы. Обойдя дрэгстер вокруг, я обнаружил, что искал. На корме, на том месте, где у большинства автомобилей находится номер, светлел овал с буквами "KZ". Казахстан!? Обалдеть можно!

— Да… — протянул Пчелкин. — Крутое авто. Ладно, гонять сегодня будешь?

— С кем? — усмехнулся я. — С ним, что ли? Ты пошутил, или по новым правилам в заездах могут участвовать только граждане Российской Федерации?

Саша молча протянул лист бумаги с отпечатанным на компьютере текстом. "Вам не хватает скорости, страха, адреналина в крови? — гласила распечатка. — Найди ГАИ первым. Состязание проходит в городе без перекрытия движения. Вам необходимо найти сотрудника ГАИ, нарушить ПДД, получить протокол и вернуться на точку старта. Сумма взноса: 200 рублей".

Действительно, после такого предложения идея заезда c черным дрэгстером кажется чуть ли не верхом благоразумия. Вообще эта гонка напоминает соревнование типа "пацаны, у кого палка больше?". Интересно, сколько найдется идиотов, способных участвовать в таком забеге?

Оказалось — достаточно. И я в том числе. На импровизированную стартовую черту, роль которой играла зебра пешеходного перехода, подкатили четыре автомобиля: моя бестия, Славкина 2112, "шестерка" Андрея и, разумеется, "зубило".

— Чуть не забыла, — воскликнула, подбежав, Лена. — Менты на площади и плотине не считаются.

Я медленно провел по девушке взглядом, от кончиков носков сапог до широко раскрытых, застывших в вечном удивлении глаз. Если еще секунду назад я точно знал, куда ехать, то теперь находился в некотором замешательстве. Гайцы — ребята такие, когда нужны — не найдешь.

— Эх, Лена, Лена, — произнес я.

— Да, Саша? — кокетливо улыбнулась девушка.

— Я бы с тобой покувыркался — базара нет. Знаешь, что меня останавливает?

— Что?

— Заразиться боюсь.

— Чем? — ее руки испуганно прикрыли низ юбки.

— Глупостью, — усмехнулся я.

Черт, надо же было на ком-то сорвать свою злость! О таких вещах говорят заранее, до того, как внесены деньги. Остальные гонщики было со мной солидарны, но переобуваться на ходу никто не собирался — это не достойно расера вообще и настоящего мужика в частности.

Задумчиво кусая губы, девушка вышла на свою позицию. Бедняжка, мне даже стало ее немножко жалко. Совсем чуть-чуть, но прогресс налицо. Находясь все в той же прострации, стартер подняла руки вверх. Мир замер. В ушах звенело от напряжения. Медленно, словно в замедленной съемке, девушка рубанула руками воздух, и тут же присела на одно колено, чтобы ее не снесло потоком воздуха от четырех рванувших с места болидов.

Моя крошка стремительно набирала скорость. 2106 Андрея на миг вырвалась вперед — ничего удивительного, у "классики" развесовка лучше. Но на то он и миг, чтобы длиться всего миг. Взвизжав двигателем, "восьмерка" отыграла пару корпусов. Ничерта себе! Кулачковая коробка передач! Тягаться с ним на прямой не имеет никакого смысла.

Кстати, о смысле. Имеет ли он, то есть смысл, место быть в том, что сейчас происходит? Смысл то не в скорости, в данный момент, а в мозгах. Вернее — в знании города. Можно валить вперед сколь угодно, но, кроме площади с памятником вождю мирового пролетариата, гаишников там не найти. Куда же рулить?

Есть! Секундах в тридцати езды отсюда, по пути на расинг, я заметил спрятавшуюся в кустах "девятину" с люстрой на крыше. Туда и покатим. Рванув ручник, выкручивая одновременно руль, я вогнал свою крошку в поворот. Остальные пронеслись прямо. Пилите, братцы, пилите.

Пролетев два светофора на красный, и заложив еще один крутой вираж, я вышел на финишную прямую. Сотнях в трех метрах впереди тускло блестела под фонарем белая 2109 с синей полосой по борту. Гайец с фарой, заслышав визг моей резины, обернулся на звук. Рука с "Барьером" нацелилась мне в лоб. Как бы не прогадать, чтобы он точно тормознул меня? Продолжая топить по полной, я воткнул четвертую передачу. Спидометр показывал двести двадцать.

ДПСник занес над головой руку с палкой, но махать не торопился. Остекленевшими глазами он уставился на прибор. Что, мало? На двести тридцать! Гайец встряхнул фару. Показания его явно не устраивали. Промчавшись мимо, уже в зеркале, я видел, как серый бьет по "Барьеру" жезлом.

Кажись, перебор. Хватило бы восьмидесяти, ну, на крайний случай — сотни, а так — не повезло. Гаишник оказался взрослым мальчиком, и в сказки не верил. Прокляв все на свете, почти поставив машину на два колеса, я развернулся. Ксеноновый свет фар прорезал ряд ларьков и уперся сотруднику ДПС в спину. Серый не обращал на это совершенно никакого внимания — его занимала "сломавшаяся" игрушка.

С юзом затормозив, от чего тигренок встал по диагонали, я выскочил из машины и подбежал к менту.

— ГАИ города, сержант Ерохин, — представился он. — Чем могу помочь?

— Ты видел? — прокричал я.

— Что? — не понял гаишник.

— Как я пролетел!

— А-а, — протянул сержант. — Да, красиво. Сотню-то ты точно шел. Но у меня "Барьер" накрылся, так что повезло тебе.

На секунду я потерял дар речи. Сотню!? Он наехать хочет? Да я в два раза больше топил! Но мент — он и в Африке мент. Доказать им что-то совершенно невозможно, и я решил зайти с другого бока.

— А еще я двойную сплошную пересек, — радостно заявил я.

— Серьезно? — с сожалением произнес Ерохин. — Эх, жаль, не видел.

Вот черт! Мент нормальный попался. Думал, такого не бывает. В другое время это было бы весьма кстати, но сейчас мне нужен именно протокол. Сработал закон подлости.

— А еще у меня номеров нет, — ткнул я пальцем на своего гепарда.

— И что? — пожал плечами гайец.

— Как что? — взревел я. — Статья девятнадцать, пункт двадцать два КоАП — штраф пятьдесят рублей!

— Ну, давай, — протянул руку сержант.

— Чего давать? — не понял я.

— Как чего? — усмехнулся гаишник. — Сам же сказал — статья девятнадцать, пункт двадцать два КоАП. Полтинник давай.

— Какой, на хрен, полтинник! — взбесился я. — Протокол пиши.

— Протокол? Из-за полтинника? Ага, делать мне больше нечего. Нет денег — так и скажи. Езжай, — махнул рукой Ерохин.

— А это уже пахнет должностным преступлением, — пригрозил я. — Пиши протокол.

— У тебя с головой-то все в порядке? — сержант достал планшетку. — Давай документы, будет тебе протокол.

Реально — главное в подобном роде соревнований не многоконный мотор, не мастерство водителя, и, даже не везение. Главное — преодолеть чисто наш, Российский, бюрократизм. Ерохин заполнял протокол минут двадцать, не удивительно, что при таком положении вещей серые предпочитают брать штраф натуральными целлюлозно-бумажными изделиями.

Победив все проволочки, я попрощался с сержантом, и собрался мчаться быстрее ветра обратно на старт. В этот момент, под скрежет резины, под свист тормозов, из-за поворота вылетел черный дрэгстер. Гайец навел на "восьмерку" фару. Показания красных цифр в окошке повергли в ужас даже меня — две с половиной сотни километров в час!

— Говорю же — прибор накрылся, — повторил сержант.

Не дожидаясь, пока казах совершит маневр наподобие моего, я прыгнул в ковш и, на ходу закрывая дверь, полетел к Курчатову. Черный болид — мой главный конкурент, остался наматывать сопли на кулак. Уже окончательно расслабившись, я зажал регулятор громкости на плеере, и отпустил кнопку лишь доведя акустику до предела.

Естественно, я прибыл первым — иначе и быть не могло. Конечно, на старт выходят для удовольствия, а не для победы. Проблема в том, что я получаю удовольствие только от победы.

Дрэгстер прибыл вторым, привезя протокол… тоже за нарушение 19.22 КоАП — нарушение правил регистрации технических средств. Первое, что завтра сделает Ерохин — посетит психиатра, однозначно. Следом примчался Андрей со штрафом за превышение скорости на двадцать километров и известием, что Славу можно не ждать — он поехал навестить нарколога. Разумеется — не по своей воле.

Гонки можно считать завершенными, тем более — надвигались тучки, уральская погода собиралась преподнести очередной сюрприз. Я загреб призовой фонд и припрятал "деревянные" в карман.

— Это не честно, — подошел казах.

— Это еще с чего? — поинтересовался я.